Нырнув поглубже, я наконец, как следует помылся губкой и мылом, а потом поплыл к докам и вынырнул в безлюдном месте.

Теперь мне определённо следовало понять, как действовать дальше. Да и деньги хоть и имелись, но точно было необходимо увеличить их запас. У аристократов они утекают как вода сквозь пальцы. А мне так, или иначе придётся соответствовать этому кругу. Заурчавший живот опять напомнил и о том, что ещё неплохо было бы где-нибудь подкрепиться.

Напялив на себя последний приличный костюм штаны-жакет из трудовой подборки, я вскоре покинул пассажирскую часть порта и оказался на узкой, но шумной припортовой улочке, на которой велась бойкая торговля всякой всячиной. Небольшие, двух-трёхэтажные постройки, щедро утыканные огромными навесами, дарили лёгкую защиту от жаркого солнца. Здания перемежались небольшими уличными забегаловками. А продавцы весело зазывали отведать диковинное лакомство. Частые прохожие важно, словно на курорте, сновали то тут, то сям.

Почуяв одурманивающий запах свежей выпечки, я сдался. Мой желудок буквально взбесился, оглашая своим утробным рыком всю округу. Поэтому, ведомый древнейшим инстинктом, я остановился неподалёку от кондитерской лавки и полез в карман за мелочёвкой.

Продавщица оплату приняла и начала делать кофе, а булочка с корицей уже аппетитно лежала на прилавке. Кажется, в этом мире я становлюсь зависим от еды. Она здесь разнообразная и очень вкусная, в отличии от того места, где мне довелось провести последнюю сотню лет. Здесь же я не могу пройти спокойно мимо места, где витают клубы ароматных и разнообразных запахов чего-то съестного. И вот, пока я стоял и давился слюной, ко мне подошёл местный попрошайка.

— Господин, — обратился он ко мне. — Подайте на пропитание пару копеек, очень уж кушать хочется!

Передо мной стоял мужчина с бородой. Одежда бедная, старая, не особо чистая, но запаха нет. И лицо не пропитое. Но видно, что бродяжничает. В моём мире милостыню не просили, а всё потому, что королевство моего отца было хоть и крупным, но островным. И если работяга не мог добывать изумруды, то оставалось много другой работы, например, ходить по морю и ловить рыбу, ну или сети плести на худой конец. Здесь же на удивление бродяжничество было в порядке вещей, ну а я смотрел на этого мужичка как на диковинную обезьянку.

— Держи, отец, — недолго думая ответил я и сунул ему мелочь из руки, а сам взял услужливо поданный мне кофе с булочкой и пошёл прочь.

Не успел я и пару шагов ступить, как дракоша прислал мне образ, где того нищего уже прижимают какие-то крепкие ребята.

Мужчина ждал, когда ему дадут хлеб в той же лавке, но сзади к нему подошло два колоритных персонажа явно уголовной наружности. Один черноволосый — сухая жердь, по кличке Болт. Второй рыжий — кряжистый тип, с всклокоченной рыжей бородой, по кличке Гвоздь. Клички я узнал из их разговора, переданного Дрейком.

Толчок в спину, и мелочь выпрыгнула из руки бедняка и запрыгала по каменной брусчатке, звеня и разбегаясь в разные стороны. Мне в общем-то всё равно на уличные разборки, но беспредельщиков я не люблю, а поэтому остановился понаблюдать, чем дело закончится. К тому же они покусились на МОИ деньги, которыми я сам распорядился.

И они явно хотели подмять его под себя, склоняя работать на какого-то Гюрзу, отдавая подаяния.

Я уже собирался уходить, как до меня донёсся обрывок фразы:

— Гвоздь, пойдём. Ты же не забыл, что у нас ещё важное дельце? — просипел черноволосый тип по кличке Болт.

— Дрейк! — позвал я дракошу.

— Вырвать их глаза и принес-с-сти тебе, конунг? — раздался голос над моим ухом.

— Пока просто проследи, — хмыкнул я, — Кажется, пришло время поправить своё финансовое положение.

Они даже не скрывались. Беззаботно двигались по улицам и переулкам, нагоняя по пути ужас на случайных прохожих. Видимо, они ощущали себя полными хозяевами этого района. Ну, или пешками хозяина.

Дрейк без всяких проблем показывал их путь, присылая короткие образы, когда парочка куда-либо сворачивала. А я неторопливо следовал за ними, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания и не попадаясь им на глаза. И шли мы так минут двадцать, пока подельники не вышли на достаточно широкую улицу с обстоятельными, не самыми дешёвыми домами. Сразу было понятно, что это район, в котором проживали состоятельные граждане.

Парочка воровато оглянулась и быстро юркнула в один из канализационных колодцев, не забыв прикрыть за собой тяжёлую крышку. Для Дрейка, впрочем, не составило труда проследовать за ними. Я же прислонился к стене, находясь в тени раскидистого дерева, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

Они двигались в сырости и тьме, при свете ручных фонариков, пока не вышли к месту, где их ожидали трое таких же коллег по цеху.

— Все в сборе? — прохрипел Болт после того как провел лучом фонаря по лицам — Делюга вроде не сильно сложная. Торгаш края совсем попутал. Гюрзе башлять отказался. Палки в колёса вставляет. Угрожает тайной полицией и прочее ля-ля. Надо бы его утихомирить.

— Петуха ему пустить? — заискивающе спросил худой как щепка, усыпанный прыщами подельник.

— Да тише ты, Липкий, — осадил его предводитель, — У Гюрзы на него планы вроде как. Торгаш богатый. И нам велено пощипать его немного, да бабу его под замок притащить. Для сговорчивости.

— А как же поиграть с ней? — гоготнул Гвоздь.

— Поиграемся как следует, — оскалился Болт, — Чтоб точно податливей был. Но смотри не заиграйся, её потом в подвал! Гюрза сказал, что у торгаша должен быть стимул для долгосрочной дружбы с нами.

— А она-то хоть сладкая? — заискивающе спросил Липкий.

От возбуждения у него даже потекла липкая ниточка слюны по подбородку.

— Уж наверняка послаще беззубой Марты.

Компания заржала, отпуская сальные шуточки и недвусмысленно похлопывая себя по паху.

— Ладно, — прервал всеобщее веселье Болт, — Пошутковали, и будет. Судя по плану, нам туда, махнём два квартала, и мы как раз окажемся рядом с его особняком. Как окажемся наверху, ты Липкий вырубишь сигналку, а дальше сразу идём внутрь. Мы с Гвоздём через парадное, а вы обходите особняк сзади и залетаете в окна. Всю охрану в расход, но торгаша сильно не трамбуйте. Он Гюрзе живым нужен. Всем всё понятно? Тогда выдвигаемся!

И толпа, кашляя, хрюкая и топоча как стадо снежных големов ломанулась вперёд по тёмному тоннелю канализации.

— Мёртвая долина! — непроизвольно вырвалось у меня.

Вот уж чего я сейчас не планировал, так это лезть в бандитские разборки. Но