— Она это сделала? — спросил я.

Ведьма кивнула и провела ладонью по лицу.

— Да, — она тяжело дышала. — Да, она справилась, — она подняла голову и строго посмотрела на меня. — Вперед, красавец! Бой еще не закончился. Ей нужно сковать ту штуку.

Я кивнул, закрыл глаза и потянулся по заклинанию связи, коснулся разума Фэррин еще раз. Она оттолкнула меня отчасти залпом использованной руны. Оставшаяся связь натянулась между реальностями. Но я написал сильное заклинание, оно держалось. Страх Фэррин пульсировал в ее разуме, но под тем страхом была сила ее упрямой воли.

— Фэррин? Ты в порядке? — спросил я, посылая тревогу по нити.

Ответом был вспышка нетерпения и сильное ощущение требования. Ей нужно было заклинание оков, и поскорее.

Я придвинул к себе потрепанную старую книгу носрайта. Мои пальцы отдернулись от нее, но я стиснул зубы и открыл книгу, быстро листал страницы. Фу! Пергамент и чернила воняли гадкой магией. Тут было много силы, да, но не очень хорошо структурированной. Маг Висаменор лез в тайны вне его способностей, когда писал это.

Это было и мне не по зубам, если честно. Но я не пытался вызвать носрайта к жизни, я пытался его сковать, а это было не так сложно. Я смотрел на слова заклинания сотворения, ощущал форму магии, и как стоило написать оковы. Если бы у меня было несколько месяцев, или хотя бы дней на изучение! Да даже пара часов помогла бы!

Но времени не было. Мне нужно было начать. Тревога Фэррин дрожала на нити связи. Я не мог ее подвести.

Я взял перо. Это было не просто перо, а особое перо, привязанное ко мне тайной церемонией на раннем этапе обучения. Кончик не нужно было подтачивать, и чернила не кончались. Я создал много впечатляющих заклинаний этим пером. Я надеялся, что оно окажется достаточно сильным, чтобы выдержать то, что я собирался сделать.

Последние несколько страницы книги носрайта были пустыми, готовыми для создания оков. Висаменор не создал их сам, и мне придется соединить свои записи с творением предшественника. Проще сказать, чем сделать.

Я начал писать. Это было не просто записями, конечно — я направлял нематериальные мысли в материальный облик, формируя его через символы, привязывая его к этому миру. Все записи можно было так назвать. Мифато просто продвинули концепт на шаг дальше. Они направляли не только мысли, но и тянули сущность магии из измерения квинсатра, давая ей облик в этой реальности, чтобы управлять ею по своей воле.

Я писал оковы — длинный золотой шнур, который сплетался из ничего в воздухе передо мной. Моя ладонь продолжала держать перо, записывать слова на странице, а разум поймал шнур и послал его из этого мира в сон, где ждала Фэррин. Сначала казалось, что будет просто. Слишком просто. Так просто, что…

— Ах! — я поднял кончик пера со страницы, пока не оставил кляксу и не испортил заклинание. Мое сердце билось с болью, я посмотрел на левую ладонь, которая сжимала книгу.

Полоска крови была на кончиках пальцев.

Сердце колотилось. Тот шнур… впивался в плоть, как лезвие бритвы. Не только в разум, но и физически, в плоть. Я вдохнул с шипением сквозь зубы, сжал ладонь.

— Ну, парень? — матушка Улла склонилась над столом, посмотрела на мою работу. — Чего медлишь?

— Я… эм… — я разжал ладонь, показал ее ведьме.

Она приподняла бровь и посмотрела на меня.

— Думал, сковать носрайта просто? Шевелись!

Я скривился и склонился над страницей. Я продолжил писать, сплетать золотой шнур из магии. В своем разуме я поймал его, послал Фэррин. Он резал меня снова и снова. С пальцев капала кровь. Потом с рук. Мое тело дрожало от боли, желания остановиться, защитить себя.

Я продолжал писать.

20

Фэррин

Заклинание прибыло в мою голову, золотое, яркое, отличающееся от рун, с которыми я имела дело. Это была магия мифато, сложная, яркая и опасная.

Я удивленно моргнула. Я знала, что Келлам был одарен, конечно, и я знала, что его дар отточили новые наставники в университете. Но я не догадывалась, какой сильной был его магия. Заклинание впечатляло.

Просто пялиться не было смысла. Я стала распутывать заклинание, крутя посох. Холодный шнур появился в этом мире. Сначала я не знала, что с ним делать. Видимо, нужно было поступать логично…

Направляя заклинание посохом, я стала обвивать шнуром носрайта.

Первые несколько петель не работали. Шнур пропадал в холодных сгустка серебра на застывшем монстре. Я попыталась вытащить шнур, но он не слушался. Серебро раскалится и сожжет шнур, разрушит заклинание? Но золотой шнур все прибывал, лился из моего посоха, и я продолжала наматывать его.

Шнур держался. Его было все больше, и он уже перекрывал серебро, превращал носрайта в бесформенный ком золота. Я ощущала эффект магии, сила оков росла. Это сработает!

Я сделала ещё шаг. Посох чуть не вылетел из руки. Хмурясь, я потянула. Но заклинание остановилось. Шнур больше н поступал. Но его было мало. Носрайт под оковами зарычал. Рука дрогнула, он пытался вырваться.

— Келлам, — нервно сказала я.

Носрайт содрогнулся. Шнур натянулся, грозил начать рваться на тысячу кусочков. Я закричала, уперлась ногами и посохом, удерживала заклинание на месте. Мои руки болели от усилий, тело раскачивалось в реальности.

— Келлам! Мне нужно больше! Сейчас!

21

Келлам

Я ощущал ее тревогу. Она шла рябью по нити заклинания в мой разум, она была напугана, но и злилась.

Я со стоном посмотрел на страницу перед собой. Левая ладонь была в порезах, правая дрожала от боли. Порезы рассекали мои руки, мантию и рукава рубашки, впивались в кожу. Я старался не заляпать кровью страницу, не испортить написанные слова.

Фэррин нуждалась во мне. Нужно было продолжать.

Я опустил руку, заставил перо написать еще пару слов. А потом охнул, порез появился на указательном пальце левой ладони. Я боялся, что рана достала до кости. Следующая отрежет мне палец? Или всю ладонь?

— Хм.

Я поднял взгляд от кряхтения старой ведьмы. От боли все расплывалось, было сложно сосредоточить взгляд, но я видел, как