Не дрогнул.

Значит характер имеется.

И его поведение — не просто гонор.

— Да, сэр, — мужчина вскочил с предоставленного ему кресла, одернув нижний край мундира. — Мне есть что добавить.

— В таком случае, я жду от вас замечаний к тому, что сказал капитан Инек, — мой спокойный голос подействовал на командира звездного разрушителя типа «Победа-II» под названием «Марут» подобно красной тряпке для быка на корриде.

Впрочем, это распространенное заблуждение.

Цвет для быка, как и для коровы не имеет никакого значения — они их практически не различают.

Бешенство быка на корриде происходит из-за раздражающего факта движения перед его носом.

И только.

— С вашего позволения, сэр, хочу ответить, что с того момента, как «лейтенант Мак» возглавил силы на Джаминере, все действия сводились к тому, чтобы сохранить контроль над столичной планетой, — выпалил он. — Ми-Ха Хатт за это время сколотил целый флот, обладает огромной военной силой, ядро которой составляют более трех сотен фрегатов типа «Перехватчик-IV», а так же два звездных разрушителя типа «Победа II».

— «Арканианский Дракон» и «Нарушитель», — обозначил я свою осведомленность проблемой.

— Я согласился оказать поддержку вашему агенту и его действиям по сохранению целостности Союзного Тиона, — продолжал капитан Оланд, — но вместо обещанных мне рейдов против сил предателей и преступников, все, к чему свелась моя работа — это выполнять обязанности стационера на орбите Джаминере. При всем уважении, но я требую дать неприятелю бой, дабы восстановить имперский контроль над сектором Союзный Тион! Здесь и сейчас!

Экспрессия, с которой молодой мужчина все это выпалил, даже меня проняла.

В его словах слышалась боль, раздражение, непонимание, обида и небывалая злость.

Причем последняя явно адресована ему самому.

— Достойная речь, капитан, — едва заметно кивнул я в знак высокой оценки его ораторского искусства. — Нет.

— Простите, что⁈ — опешил мужчина.

— Мой ответ: нет.

— Но, я не понимаю…

Командир «Марута» выглядел растерянным, но при этом отчаянно пытался держать лицо.

Любопытный офицер.

Он сбит с толку, но при всем при этом, именно он отправился в логово противника для того, чтобы взорвать себя и Ми-Ха Хатта.

Вышло…

Не совсем то, что было запланировано командиром звездного разрушителя «Марут».

— Понимаете, — возразил я, не спуская с мужчины глаз. — Но, отчаянно цепляетесь за надежду, будто то, что было вам сказано ранее просто дезинформация. Я упрощу ваше понимание происходящего. Союзный Тион с момента развала Империи не находился под ее контролем, а являлся форменным придатком криминальной организации «Консорциум Занна». А если еще конкретнее, то именно здесь мофф Гронн, подмененный на собственного клона, запустил производство стрелковых дезинтеграторов для того, чтобы вооружать своих бойцов. Это нам стало известно благодаря «лейтенанту Маку» и его подчиненных. Пока вы выполняли работу стационера, агентура работала. Пусть не так заметно, как вам того бы хотелось, но все же свои оклады они получают не потому, что лишь приходят на работу и запускают терминал в кабинете. По остальным вашим вопросам ответ тот же самый. По противнику не будет нанесен сиюминутный удар. И Союзный Тион больше не вернется под контроль Галактической Империи или ее Осколков. По крайней мере — пока я жив.

Мужчина какое-то время пожевал губы.

— Официально вы, вообще-то, мертвы, — судя по его мимике и поджатым губам, эту реплику в качестве аргумента он придумал только что, и, к сожалению, не оценил всех последствий своих слов.

— Не бывает разумных без изъяна, — пожал я плечами. — У каждого свои недостатки.

Со стороны агента Инека донеслось прысканье.

Впрочем, он вернул себе самообладание до того, как я одарил его тяжелым взглядом.

— Выходит, меня просто использовали? — поинтересовался Оланд. — Навешали лапши на уши, чтобы я, весь такой из себя исполнительный, проторчал здесь до вашего прибытия, и теперь не нужен совершенно? Потому что вы не намерены восстанавливать законную власть на этой территории? Так, получается, гранд-адмирал⁈

— Если рассматривать ситуацию под таким углом, капитан, то у меня складывается предположение, что это вы, офицер Имперского Звездного Флота, намереваетесь использовать ресурсы Доминиона для того, чтобы исправить ошибки Империи в Союзном Тионе, — произнес я.

Капитан Оланд, помолчав несколько секунд, горько усмехнулся.

— Ну да, все зависит от точки зрения, — произнес он таким тоном, будто почувствовал горечь во рту от произнесенных слов.

— Мы можем длительное время упражняться в красноречии и словесности, капитан, — продолжил я. — Или же вы можете поступить верно — с моей точки зрения — и перейти под мое командование. Вместе с вашим кораблем и экипажем. После необходимых процедур, вы и ваши люди будете возвращены на прежние должности…

— Так понимаю, если я спрошу о причинах, по которым я должен нарушить данную мной Присягу, то вы будете апеллировать к тому чипу одноразового использования, который мне передал «лейтенант Мак», не так ли? — спросил командир «Марута».

— И мы оба понимаем, что большего я вам раскрыть не в силах, а то, что вам уже сообщено — это, как мы уже расставили приоритеты, наша точка зрения. Так что да, считайте, что я апеллирую к этим данным.

Командир «Победы-II» молчал, раздумывая над тем, что он уже прочитал и что ему было сказано.

В который раз поднимался вопрос доверия между всеми участниками диалога.

Мы не можем вывалить гору доказательств того, что делает Палпатин и его клика.

А Оланд оказался тем еще упрямцем, который проводит совершенно правильную политику доверия неопровержимым фактам.

Такие командиры Доминиону нужны.

Слишком многих вполне себе именитых военных погубило то, что в их подчинении не было достаточного количества разумных, которые были бы преданы Присяге так, как капитан Оланд.

Если примет решение о присоединении, то мы получим не только «свежую кровь» для проекта «ГеНод-Доминион», но и идеологически верного и по-своему честного офицера, пользующегося уважением команды.

— Допустим, — хрипло произнес Оланд. — Только надо знать в расчет и то, что я вам поверю и в галактике в самом деле творится подобное беззаконие и Императору наплевать происходящее, потому как он вынашивает совершенно иные планы. Но, что тогда? Намерены победить противника. Имеющего в своем подчинении целую армию и флот? — спросил Оланд. — Я наслышан о ваших подвигах, гранда-адмирал. Но, вы серьезно считаете, будто бы ваша «Химера» и единственная «Победа-II», «Марут», умеют справиться с флотом противника в обещанном объеме. Капитан Оланд, я попрошу вас подойти к смотровому иллюминатору и посмотрите в него. Сскажите, что вы видите.

Мужчина, пусть и повысил процент своего его доверия ко мне, просьбу-приказ выполнил, после чего вздрогнул, увидев как из космической пустоты, ведомый приказу, материализуется над экватором Джаминере «Страж», сбрасывающий маскировку.

— Как видите, — добавил я к уже сказанному, — нам есть чем удивлять союзников и врагов….

Глава 53

Жизнь в современны реалиях — это довольно интересный, с точки зрения возможностей, отрезок времени.

Рушатся государства, а на их руинах создаются новые.

Гибнут политические фигуры-тяжеловесы, которые в прошлом казались незыблемыми монолитами, уступая место новичкам, не обладающим значительным политическим капиталом.

Но при этом молодое поколение обладает дерзостью, наглостью, цинизмом и хваткой ранкора.

Впившись хоть раз в горло ослабевшего врага, молодежь, если у нее в самом деле имеются амбиции, а не просто свойственная недалеким разумным жадность, не отпустят свою добычу.

Никогда, пока это в их интересах.

Молодость — это преимущество, которое позволяет быть неизвестным в глазах своих врагов и друзей.

Ровно до тех пор, пока не придет черед нанесения удара в самое сердце выбранной цели.

А самое главное — в отличие от закостенелых «стариков», молодежь не видит ничего зазорного в том, чтобы идти по головам.

Все это промелькнуло в голове молодой женщины по имени Элизабет Лор, когда она, пригубив отдающее душком времени и едва ли не разложением Старой Республики вино, оторвала свой взгляд от украшений рабочего кабинета.

Она находилась здесь всего десять минут, ожидая прибытия человека, который владеет всем этим.

И, когда она думала обо «всем», то в это собирательное понятие входила не только коллекция антиквариата, живописи и скульптур, многие из которых уже десятилетиями считались потерянными для галактики.

«Все» обозначало буквально все.

Этот кабинет.

Резиденцию,