Сегодня мы успокоили бы ее, рассказав о рождении целой науки, выполняющей эту функцию. Именно радиобиология призвана познать и правильно оценить последствия расширяющихся контактов человечества с радиационным спутником прогресса, сопоставив между собой риск и пользу этого содружества, тем более что развитие самой радиобиологии, ее фундаментальных и прикладных аспектов также неизбежно связано с вовлечением в сферу воздействия радиации все больших контингентов людей.

На самом деле, разве не заманчивы перспективы создания туморотропных радиоактивных лекарств, избирательно атакующих раковые клетки? А повышение разрешающей способности методов лучевой диагностики самых различных заболеваний, да еще на самых ранних стадиях их возникновения!

Есть еще целая область исследований, связанных со стимулирующим действием малых доз, излучения. Горячий поклонник этих работ в нашей стране А. М. Кузин неоднократно демонстрировал возможности повышения таким путем урожайности многих сельскохозяйственных культур.

Один из перспективных методов борьбы с вредителями — радиационная стерилизация самцов. Он основан на лабораторном разведении подлежащих уничтожению насекомых, их стерилизации и выпуске в расчете на отсутствие потомства при спаривании самок со стерилизованными самцами. Этот метод успешно апробирован в США для ликвидации мясной мухи. Во Флориде была построена «мушиная фабрика», где разводили и стерилизовали несколько миллионов мух в неделю, а затем выпускали над полями, зараженными паразитами. За несколько лет южные штаты освободились от злого губителя скота. Метод «стерильных самцов» разрабатывается и в нашей стране для уничтожения различных насекомых-вредителей. Он абсолютно безопасен для других организмов и высокоэффективен, в связи с чем, несмотря на дороговизну, вытесняет химические методы борьбы.

А преодоление тканевой несовместимости при пересадке органов радиационным подавлением трансплантационного иммунитета? Это ли не увлекательнейшая актуальная проблема современности?

Успешное решение перечисленных ц многих других проблем, на которые не хватит ни времени, ни места, ни фантазии, радиобиология видит в двух основных направлениях исследований. Первое из них состоит в развитии молекулярно-радиобиологических работ. На этом пути уточняются первичные процессы радиационных повреждений макромолекул и их роль для судьбы облученной клетки. Здесь уже сегодня открыты десятки ферментов, осуществляющих репарацию поврежденных молекул, изучены сложные механизмы работы каждого из них в отдельности, а также их комплексных взаимодействий. В самое последнее время обнаружены дефекты в работе систем репарации, которые сами по себе приводят к новым повреждениям. Открытие этого, на первый взгляд парадоксального, явления — мутацйй через ошибки репарации — обостряет вопрос о генетических последствиях малых доз излучения. Вместе с тем оно не снимает с повестки дня проблему пороговое радиационно-генетических эффектов, если понятию «порог» придать статистический, вероятностный характер, представив его в виде некоей величины дозы, вызывающей превышение мутационного шума, обусловленного природным фоном радиации.

Второе направление исследований в определенной мере связано с первым; оно состоит в разработке средств и способов управления радиочувствительностью и прежде всего — ее ослабления (в усилении поражения, как упоминалось, заинтересована только радиоонкология). Речь идет в равной степени как о профилактике радиационных поражений, так и о купировании их последствий. Эта центральная проблема радиобиологии, в свою очередь, распадается на два направления работ, которые базируются на разных предпосылках. Одно из них связано с ослаблением лучевых поражений, вызванных облучением в больших дозах. Реальные ситуации такого рода возникают при использовании радиации для лечения опухолей, при авариях на атомных производствах и т. д. Речь идет преимущественно о создании протекторов и средств регуляции внутриклеточного кислородного режима. Разработка этого направления усиленно проводится во многих химических и радиобиологических лабораториях мира с привлечением самой совершенной техники. Достаточно указать на ювелирную электронную технологию, позволяющую с помощью датчиков диаметром в 1 мк получать информацию о состоянии окислительно-восстановительных процессов не только в клетке, но и в ее отдельных компартментах.

Разрабатываются подходы и к заместительной терапии, прежде всего на пути культивирования кроветворных клеток, создания их запасов и преодоления иммунологического барьера, препятствующего гемотрансплантациям.

При разработке способов ослабления влияния малых уровней радиации используются другие подходы, так как пока отсутствуют доказательства снижения слабых радиационных эффектов с помощью изученных протекторов. Здесь прежде всего изучаются средства, контролирующие объем репарации и повышающие эффективность соответствующих ферментных систем клетки.

Возвращаясь к функциям радиобиологии, определяемым необходимостью трезвой оценки ситуации сегодняшнего дня и перспектив, связанных с неизбежным расширением сфер применения ядерной энергии, следует помнить, что сейчас в этом направлении сосредоточены усилия не только радиобиологов, но и специалистов самых различных смежных профессий. При этом наряду с оптимистами (которых, пожалуй, большинство) имеются и оппозиционно настроенные люди.

Споры ведутся горячие и в самых разных аудиториях. Примером тому может служить доклад председателя управления по атомной энергии Соединенного Королевства сэра Джона Хила на тему «Злоупотребление ядерной энергией», сделанный им в Лондоне на специальной конференции «Ядерная энергетика и интересы населения», организованной «Файнснишл тайме» в июне 1976 года. Полный текст стал известен, когда писались эти строки, так как он был опубликован в последнем бюллетене МАГАТЭ. Основные мысли Д. Хилла, анализ и оценка ситуации столь интересны, что заслуживают посвящения в них читателя этой книжки, тем более что они близки ее автору, являющемуся горячим приверженцем оптимистических прогнозов.

К числу всевозможных аспектов злоупотреблений ядерной энергией, таких, как угроза ядерного нападения, загрязнение окружающей среды, небрежное использование и эксплуатация ядерных материалов и устройств и др., докладчик относит также необоснованные и вводящие в заблуждение нападки, которым очень часто подвергается ядерная промышленность. Между тем вся история человечества, начиная с зарождения цивилизации, характеризуется стремлением найти более мощный источник энергии. По мере того как автомобиль, поезд и самолет сменяли почтовую карету, а фабрика — деревенскую кузницу, более крупными становились аварии; при падении со скалы почтовой кареты могли погибнуть шесть человек, а не сотни, как это случается при воздушных катастрофах.

Без колес у нас не было бы автомобиля и железных дорог, но также полевых орудий и танков. Без химии мы не сумели бы создать не только удобрения и лекарства, но и снаряды, бомбы и отравляющие вещества. Без ядерной физики у нас не было бы атомной бомбы и плутония, т. е. отсутствовал бы безграничный источник энергии, который обеспечит жизнь будущих поколений, когда истощатся ценные резервы нефти и газа. С учетом всего этого становится особенно актуальным реализм в оценке возможного ущерба здоровью населения, наносимого развивающейся атомной промышленностью. В этом плане, как замечает Д. Хилл, дискуссия о плутонии носит больше эмоциональный, чем рациональный характер, ибо по токсичности при попадании с пищей или водой плутоний нельзя сравнивать со многими химикатами, широко используемыми в повседневной жизни.

Главная опасность плутония и других источников излучения — возможность повышения частоты заболеваний злокачественными новообразованиями. Среди