может больше терпеть женщин, я не знаю. Когда же мне всё станет предельно ясно?

С каждым последующим коктейлем, которые я заказывала раз за разом, глаза моих подруг всё ставали больше и круглее, и они, как мне казалось, ставали, похожи на инопланетянок. Обстановка ставала для меня всё роднее, я начала чувствовать себя очень смело и уверенно. Гораздо лучше, чем в те разы, когда я попадала сюда. Злость на Михаила постепенно растворялась, и мне, наоборот, стало так уютно здесь. Мне захотелось опять потанцевать. Со стороны мне казалось, что мои движения пластичнее и ритмичнее как никогда. Закрыв глаза, я почувствовала лёгкое головокружение, словно нахожусь в невесомости, в голове сильно шумело.

–Я хочу станцевать там, – вырвалось у меня, но подруги были поглощены так своими движениями, что не услышали мою тихую неразборчивую речь, которую, к тому же, заглушала громкая музыка. Места, где раньше развлекали публику пиджейки, и танцевали стриптиз эти красавчики, были пусты, так почему же мне не воспользоваться этим. У меня ведь так это хорошо получалось. Похрен, что он так не думает. Мне плевать на его мнение. По-моему, он вообще неуравновешенный. Я, чудом, забралась на сцену, так как мои ноги слегка путались одна об другую. Точнее, левая постоянно подставляла подножки правой, делая мою походку слегка неуверенной, но, как мне казалось, просто очень непринуждённой. Я могу позволить себе делать всё, что хочу. Ведь мне уже не 15 лет, и я отвечаю за то, что делаю. Ведь я не делаю пока ничего. Пару парней, сразу узнав меня, издали громкий свист, и весь зал уставился на меня, конечно же, в ожидании фокусов на пилоне. Нет, сегодня я не в форме. Я хочу просто потанцевать. Ну, ладно, я хочу, что бы он меня увидел. Чтобы он знал, что я здесь. Я подняла руки вверх и просто начала прыгать на месте, со всех сил подпевая слова известной песни. Прыгать ровно мне не удавалось, поэтому колени постоянно натыкались на железную ограду, и мне было слегка неприятно. Ну как неприятно, жутко больно. Завтра будут огромные гематомы, но моя нетрезвость сделала мне хорошую анестезию.

–Давай детка, осчастливь нас и женским стриптизом, – закричал на всю какой-то голос, когда диджей сделал паузу, чтобы поставить новый сет треков.

–Легко, – подумалось мне. Почему бы мне не позабавить немного публику, – если я немного оголюсь, во время танца, показав свое спортивное тело, в этом же нет ничего предосудительного, – выплюнул мне интересную идею, мой, отравленный ядовыми коктейлями, мозг.– Зато всем понравиться. А что, владельцу клуба, можно любоваться моей грудью, а другим нельзя?

Я медленно повернулась к железной трубе, и начала соблазнительно двигаться. Одна моя рука поползла к молнии моего топа на спине и со второго раза, уловив золотистое ушко замочка, начала тянуть его вниз. Мой топ начал разъезжаться и понемногу сползать вниз. Публика воздала восторженный возглас, и начала громко прихлопывать, повторяя хором в такт хлопкам слово «давай! давай!» Вдруг я почувствовала на своей руке чью-то чужую руку, которая дёрнула её резко вверх, застегнув обратно замок. Я даже не успела повернуть голову на этого человека, как его сильные руки схватили меня и с лёгкостью перекинули через плечо, устремив меня головой вниз, и держа мои ноги так сильно, что я даже не могла пошевелиться. Лишь когда моё лицо было развёрнуто к его спине, я уловила такой знакомый мне запах. Находясь в такой позе, меня очень сильно затошнило, и я одной рукой зажала свой рот, пытаясь избавиться от рвотных позывов. Второй рукой, схватившись за широкую спину Михаила, в виду моей боязни упасть, я крепко сжимала ткань его рубашки. Я повиновалась своей безвыходности и молча, наслаждалась так давно желаемой близостью его тела.

Кафель танцпола быстро сменился на коридорный, потом открылась дверь, щелкнул выключатель и я зажмурилась от блеска глянцевой плитки. Это по ходу ванная комната. Михаил бережно опустил меня на пол и усадил на что-то мягкое. Я только смогла рассмотреть его начищенные до блеска туфли, как попытавшись поднять на него глаза, на меня обрушились прохладные струи воды.

–Аааа, – взвизгнув от неожиданности, я прикрыла лицо руками.

Я попыталась встать, но ноги меня подвели, и я опять плюхнулась на поролоновый матрасик для ванны.

–Какого хрена ты творишь? – заорала я.

Я сидела вся мокрая, с потёкшим макияжем и пьяным непониманием всего происходящего. Он, молча, стоял возле меня, и ждал, по всей видимости, когда ко мне вернётся моя трезвость. Я начала сильно дрожать от холода, и снова сделала попытку встать. Мне это удалось с большой сложностью. Мужчина подал мне огромное белое полотенце, и такого же цвета халат.

–Вот, переоденься! – наконец я услышала его первые слова, когда он подал мне эти вещи.

Я со злости схватила их и со всей силы швырнула ему всё это обратно.

–Почему ты не захотел, что бы я работала здесь? – я с криками набросилась на него, колотя кулаками в его грудь, и мой крик резко перешёл в прерывистые рыдания, – да ты хоть представляешь, чего мне стояло решиться на это? Скажи, что со мной не так? Я настолько плохо танцую?

Михаил схватил меня за запястья, и прижал мои руки к холодной стене, зажав их, блокируя любые мои движения. Затем он медленно наклонился ко мне, и, коснувшись щекой моей щеки, глубоко вдохнул запах моей кожи. Отклонившись немного, он посмотрел в мои пьяные глаза.

–Наоборот. Слишком хорошо, – он придвинул свои губы к моим устам, так опасно близко, что буквально вдыхал свои слова в мой рот, – вот и всё.

Я просто оцепенела, чувствуя его так близко. Его дыхание было таким горячим и возбуждающим. Я смотрела на него мокрыми от слёз глазами, и не могла поверить в его слова. Он резко отодвинулся от меня и отпустил мои руки, убедившись, что побои закончились. Взял халат и укутал меня в него.

–Я отвезу тебя домой, – холодно кинул он мне.

–Мне нужно забрать мою машину, я не могу её здесь оставить, – беспокойно ответила я.

–Пошли, – резко сказал он и потянул меня за собой.

Глава 8.

Я пью воду. Вода прохладная и так приятно обволакивает мое пересохшее горло, утоляет мою звериную жажду. Я допиваю до последней капли и ставлю стакан на тумбочку возле кровати. Но этого мне мало, жажда чересчур сильная. Я хочу ещё, но не могу подвестись с кровати, и пытаюсь закричать, но голос опять куда-то пропал. Вдруг чья-то сильная рука