Шрифт:
Закладка:
– Хлопчики, нынче вы чудные какие-то, не угорели часом? – неожиданно спросила Пантелеевна.
Паша быстро сориентировался с ответом и жалобным тоном протянул:
– На погоду чё-то голову раздуло.
– Вон оно что. В баньку бы вам. Но до неё ещё далече. Вот что милки, пройдите-ка до чайной и хлебните-ка чай зелёный. Его к императорскому столу уж заварили. Любит Александр I откушать его с густыми сливками. Сказывают, что бодрит он, и головные боли как рукой снимает.
– А нас не заругают? – вскинул бровь Глеб, без остановки жующий всё, что попадалось на глаза.
Сердобольная кухарка захихикала:
– Как я погляжу, вчерашняя наука в вас добротно уложилась. Не бойтесь. Смело ступайте. Там остатки, отцеженные. Кипятком зальёте, и будет вам крепкий чаёк, – и, махнув полотенцем прибавила: – А коли неохота идти, так вон обычным чёрным отпаивайтесь.
– Попробуем ваш совет, спасибо, – натянул улыбку Степанцев, и подмигнул другу: – Сходишь? Только я тебя прошу, не торопись!
Похмыкав, Глеб отправился за зелёным чаем, а Паша продолжил купание яиц. Вскоре Бойченко вернулся. Елена Юрьевна сразу заметила, что с ним творится что-то не ладное и обратила внимание сына. Но поговорить им не удалось. В Людскую пожаловал Емельян Прохорович.
Трапезничал есаул наспех. Задание на день дать позабыл. Только скомкано наставление дал, чтоб «Смирно были» и был таков, оставив ребят, которые только приготовили себе всё для завтрака.
– Чего это он? Совсем до нас дела нет. Вот как с ним поговорить и рассказать, на что напоролись? Ищи теперь, как подступиться, – наморщил лоб Паша.
– Не надо ему пока ничего говорить, – сокрушённо отозвался Бойченко, и сразу пояснил: – Я пока с заваркой возился, увидел, как есаул с пухлым вельможей распрощался у входа. Он назвал его пан Войцеховский.
Под возглас удивления мамы, неприятный липкий холодок пробежал по спине Степанцева. В висках застучало от напряжения. Головная боль вернулась с новой силой.
– Что у них может быть общего? – прохрипел Паша.
– Вариаций не так много. Или они за одно или это была случайная утренняя прогулка.
– Ну, да. Запели петухи, значит, настала пора поляку погулять как ёжик в тумане, – съязвил Степанцев, и продолжил гневно рассуждать, – и где погулять? Около Кухонного пруда, будто живописный уголок Китайской деревни больше не радует? И сколько этот вельможа сотен метров прошёл, чтобы повидаться с Емельяном Прохоровичем? Они однозначно имеют общее дело!
Но тут сын услышал ровные размышления мамы и немного устыдился собственной горячности.
– Сынок, что-то не сходится. Я видела, что Вацлав даже общается с ленцой. Он бы в такую даль не потащился, если бы нужды безумно жгучей не было. Думаю, что цель была, во что бы то ни стало, перехватить есаула. Что-то лично ему передать или выяснить. Иначе он камердинера отправил. Их общение выглядит спонтанным, в смысле незапланированным. Вряд ли имея какие-то тёмные дела, они вот так просто на людях встречались бы.
Постукивая концом ложки, Паша изрёк:
– Мы не знаем наверняка их намеренья. Разговор с есаулом откладывается на неопределённый срок.
– А с нашим расследованием, что будем делать? – поинтересовался Глеб, судорожно запихивая в рот горячий пончик.
– Тупик, – вырвалось у Паши, но тут он вспомнил, как Маша читала ему стихи Алёны Косы и строчки слетели с его уст сами собой:
– «…Открываются двери, и приходит решение, для того, кто без рамок, хотя в тупике».
С минуту друзья сидели молча.
Неожиданно Бойченко задорно проиграл ладонями барабанную дробь:
– Не сдаваться!
Глаза юноши засверкали так, как будто от мощи удара, скрещенных клинков посыпались искры, гордо приосанившись, Степанцев произнёс:
– Казаки никогда не сдаются, они не ставят себе рамок, они преодолевают любые препятствия. Для нас не существует тупиков!
– Господи, как бы я хотела, что бы всё это было лишь в моей бурной фантазии, – чуть хныча, проговорила Елена Юрьевна и, взяв себя в руки, твёрдым тоном, рекомендовала:
– В этот раз нужно подготовиться лучше. Чувствую, развязка близко, других дат в записке не было, – и женщина браво воскликнула, – ни шагу назад! Закончим начатое!
– Будем верны до конца! – вторил ей сын.
Оживившись, Глеб спросил:
– И так, что мы имеем?
Боевой кураж снова завладел Пашей, он потёр ладони:
– Раз заданий нет, то предлагаю, прямо сейчас отправится в Адмиралтейство. Осмотримся, что там за здания, о которых Егор упоминал.
Бойченко фирменно щёлкнул пальцами:
– Отлично, и еды возьмём.
Не прошло и часа как ребята прибыли на место. Студёные тёмные воды пруда парили белёсой взвесью, как если бы закипая, бурлил огромный котёл колдуньи с неким мистическим зельем. Плотный туман постепенно рассеивался, нежданно-негаданно выглянувшее ласковое солнце, заставляя щуриться гостей, залило ярким светом округу, и выпускало прощальным теплом из увядающей природы сложные запахи преющих трав, землистых ароматов влажной коры деревьев и тяжёлый душок тины.
– С птичниками всё понятно. Там вон фазаны, утки, лебеди и павлины гуляют. Туда нам не надо, а вот в Матросский Домик и Центральный павильон как попасть? Не вламываться же средь бела дня? Вдруг там внутри кто-то есть, – вслух размышлял Паша, прогуливаясь с другом по нижней аллее Адмиралтейства, которая проходила у самой воды около выстроенных в кукольно-замковом стиле с элементами готики зданий с округлыми башенками.
Глеб, неся объёмную корзинку с припасами, в которую регулярно заглядывал, кивнул на небольшое здание в отдалении:
– А я думаю, что и Матросский домик нам не нужен. Если снова будет обыкновенный променад двух господ, то эти судари вряд ли пожалуют в потёмках смотреть на пташек, которые как обычно делают птицы, уже будут спать после захода солнца. Итого остаются только две опции. Прогулка будет или около всего Адмиралтейства мимоходом или же они войдут в главный павильон. Хотя второе, скорее всего, нет, кто же пойдёт в неотапливаемое тёмное помещение?
И тут Паша приметил одну странность:
– Смотри, у берега земля как слизанная, будто тут что-то таскают.
– Так это же лодочный домик! – догадался Бойченко.
– Теперь всё понятно! Вот оно откуда название такое. А матросы нужны, чтобы катать вельмож с дамами на лодках, которые тут хранятся.
Похмыкав, мама Паши подкинула идею:
– Так, погодите-ка. Мне кажется, что они придут сюда только с одной стороны, с той, что ближе к дворцу. От этого и надо отталкиваться при выборе места для наблюдения.
Юноша тут же озвучил другу дельное предложение, и парни устремились к левой части главного корпуса, которая выпирала одним углом немного вперёд, и где открывался вид на всю аллею, ведущую до Грота. Укромного местечка там не было.
