Феликс вздохнул и ободряюще глянул на меня.

— Не нервничай.

— Это я тебе должна говорить!

— И тем не менее нервничаешь тут только ты, — усмехнулся он. — Я вернусь, ты и соскучиться не успеешь.

И он ушёл, даже не позволив мне пошутить про то, что скучать по нему я и не собиралась. Я осталась задумчиво созерцать звёзды. Впрочем, одиночество моё длилось недолго.

— Посмотрите-ка, тут укрылась главная выпендрёжница фестиваля! Что, ищешь ещё способы привлечь внимание? — раздался за моей спиной высокий женский голос.

Сначала я даже не поняла, что обращаются ко мне. Облокотившись о перила, я вспоминала буйство красок фейерверка, потому в ответ на гневную тираду незнакомки лишь повернула голову и рассеяно спросила:

— А…?

Где-то внутри моего сознания билась в истерике частичка Феликса, крича: «Этикет, Лидия! Не забывай про этикет!» К своей чести замечу, что я хотя бы не сказала «чё?»

А ведь хотела…

— Что за высокомерная грубиянка? — прошипел другой женский голос. — Даже не повернулась! Кем она себя мнит?

— Похоже, уже герцогиней, — визгливо ответил первый голос.

— Ну ничего, один герцог её бросил, бросит и этот! — заключил второй, а затем оба тембра мерзко захихикали.

Я тяжело вздохнула. Почему я должна думать о вежливости, когда все вокруг так и норовят мне нахамить? Надо уточнить у Феликса этот момент.

Нехотя, но я всё же повернулась и даже наклеила на лицо вежливую (надеюсь…) улыбку. Передо мной возвышалась эффектная брюнетка с внушительными гру… стными глазами, а рядом с ней топталась слащавая рыжуля. Очевидно, дамы скучали на этом празднике жизни, и души их требовали скандала. Вид их заставил меня обречённо промямлить:

— Нет, старый состав группы «ВИА Гра», я не буду вашей беленькой, уходите…

— Что ты бормочешь? — скривилась брюнетка. — Жалкие оправдания?

— Да я как овечка, бормочу о своём… о вечном, — вяло улыбнулась я. — Чем могу помочь?

Я с надеждой покосилась на верхнюю палубу. Кажется, я видела там силуэты короля и двух герцогов, и расходиться они пока не собирались. Как не вовремя!

— Отвали от Септима! — сжала руки в кулаки рыженькая.

Ого. А она не ходит вокруг да около.

— Но ведь я к нему и не пристаю, — растерялась я.

— Конечно! — фыркнула брюнетка. — Можно подумать, загадочный и нелюдимый герцог… — на этих словах её голос приобрёл мечтательное придыхание, — вдруг бы обратил внимание на такую, как ты!

— Это какую? — ласково уточнила я, склонив голову к плечу.

— На шлёндру с курносым носом, засиженном мухами! Мало тебе было попортить одного герцога, ты взялась за второго?!

Как-то соседка тётя Галя решила увести деда у бабушки. Как моя милая, домашняя бабуля оттаскала её за космы — вся деревня видела. Так что наследственность у меня дурная, удар поставленный, а барышни вокруг весьма изнеженные. Казалось бы, моя бабушка — баронесса, и что-то тут очевидно не складывалось, но я решила довериться подсказкам внезапно воскресшей памяти.

Осознание физического превосходства над противником всегда расслабляет. Потому я широко улыбнулась и вальяжно облокотилась о перила, рассматривая «соперниц». Мой уверенный вид почему-то сильно их напряг.

— Может, у меня и нос курносый, и веснушки на нём — и даже на плечах, представьте себе! И тем не менее я сменила одного герцога на другого, в то время как на вас не обратил внимание… хм, надо же… ни один?

Такого эффекта я не ожидала! Цвет лиц барышень сменился с красного на зелёный, рыжуля икнула, а брюнетка раздулась, словно жаба. Несколько секунд они явно придумывали достойный ответ и очень жалели, что не могут собрать группу знатоков, чтобы обсудить его и тогда уже выдать мне. Наконец, брюнетка сообразила:

— Всё дело в твоей доступности! Ты для них просто кость для собаки, но в итоге любая собака всё равно предпочтёт мясо!

Да уж, мяса у этой девушки… хватало. И декольте нашёптывало мысль, что уж не ей точно называть меня доступной.

— Ладно, девочки, давайте завидовать молча, — услышала я нежный голос и повернулась, встретившись взглядом с Викторией. Она шла к нам с милейшей улыбкой на губах и игриво раскручивала на пальчике веер.

— Но Викки! — возмутилась рыжая. — Почему ты так спокойна? Ведь эта… она…

— Видимо, придётся нам признать, что леди Лидия обладает… уникальными талантами, раз смогла привлечь внимание таких достойных мужчин, — небрежно повела плечиком уточнённая красавица. — И мы, благородные дамы, должны помочь новенькой для нашего общества леди влиться в компанию. Вы видите, как ей тяжело? Сгорбилась, как дворняга, так оробела перед вами и вашими злыми словами!

Я, хоть убей, не могла понять, защищает она меня или пытается унизить, но похоже, меня только что назвали сутулой псиной. Она невинно хлопала ресницами, одаривала нас улыбками, но рядом с ней мне было не по себе. К тому же, она пришла сюда с Кандибобером, а в его компании вряд ли водились приятные люди.

— Благодарю, леди Виктория, — сухо кивнула я, украдкой расправив плечи. — Но я вполне приятно проводила время одна, без вашего… благородного общества.

Дамочки переглянулись, фыркнули и непонимающе развели руками.

— Ты слишком добросердечна, Викки, если общаешься с ней после того, что она сделала с Эрнестом! — заявила брюнетка, и две реки наконец-то утекли в поисках недостающей блондинки.

Но облегчённо выдыхать было рано.

— Прошу прощения за этот инцидент… и наше неловкое знакомство, — проворковала Виктория.

— Ничего страшного.

— Я хочу, чтобы вам было комфортно, — сообщила она доверительно. — Видите ли, я знаю Феликса с детства. Я была невестой его брата, так что его всегда воспринимала, как любимого младшего братишку… Но ужасная, ужасная трагедия…

Она всхлипнула — весьма натурально, и даже утёрла самую настоящую слезу платочком. Не то актриса, не то и правда переживала. Сложно было её понять.

— Феликс совсем замкнулся в себе. Последние два года он покидал поместье, только чтобы сыграть пару партий в карты. Меня он тоже больше не привечал в месте, которое должно было стать моим домом… Вы первая, кому удалось вытащить его из берлоги!

— Вы чего-то хотите? — в лоб спросила я.

— О… — она смущённо прикрыла лицо веером. — А вы довольно прямолинейны.

— Пожалуй.

— Я полагала… быть может, раз сердце