Связь со светом

Еще одна подсказка — то, как наше тело и мозг реагируют на свет. Наш естественный циркадный ритм на самом деле обусловлен 26-часовым днем, но только в том случае, если бы мы жили в бункере без естественного освещения, а кому это нужно? Свет действует через клетки сетчатки, не формирующие изображение, которые посылают сигнал супрахиазматическому ядру, находящемуся в гипоталамусе (центре нашей гормональной системы), чтобы соответствовать 24-часовому циклу, примерно соотносящемуся с длительностью дня и ночи на Земле. Таким образом, наличие или отсутствие света сокращает циркадный цикл, и потому явление получило название zeitgeber, которое в переводе с немецкого означает «дающий время» (Zeit — время, geber — дающий). Супрахиазматическое ядро — не просто часы, это своего рода таймер для многих других биологических ритмов в нашем организме. Один из самых значимых — цикл сна/бодрствования. Когда уровень света снижается, серотонин превращается в эпифизе в мелатонин и попадает в кровоток. Так запускаются тормозные механизмы мозга, что способствует засыпанию. При сильной освещенности серотонин не превращается в мелатонин, поэтому бодрствование продолжается.

Зимой, когда мало света, особенно в высоких широтах, у людей наблюдается тенденция к выделению большего количества мелатонина. Это эволюционный пусковой механизм — зима предполагает спячку и сохранение ресурсов. Однако у людей это может быть непродуктивно для современной жизни, и большее производство мелатонина, а следовательно, меньшая концентрация серотонина (гормона счастья) могут привести к развитию сезонного аффективного расстройства (САР). Таким образом, логично предположить, что чем темнее сезон, тем выше заболеваемость САР. Но это не всегда так. В то время как распространенность САР в Финляндии составляет 9,5 %, в Исландии, которая находится на той же широте, об этом заболевании мало сообщений. Феномен могут объяснить диетические различия: исландцы едят гораздо больше рыбы, чем финны, и потому их рацион богаче витамином D. Он регулирует усвоение кальция, что имеет решающее значение для того, насколько хорошо наши нейроны взаимодействуют друг с другом и с мышцами, и, похоже, оказывает защитный эффект, предохраняя от сезонного аффективного расстройства. Итак, улучшение режима питания может решить часть проблемы, хотя нам необходимо увеличить и количество света, попадающего в глаза. Если вы не можете посещать более солнечные места дважды в год, то активировать супрахиазматическое ядро вам поможет применение лайтбокса — светового короба. Используйте его в течение 15 минут утром, что обеспечит попадание в глаза света в десять раз ярче солнечного.

У страдающих кластерной головной болью колебания уровня света в течение года могут объяснить периодичность приступов, поскольку таким больным может быть трудно регулировать уровень своих гормонов в ответ на свет. Подобная ритмичность также объясняет, почему кластерная головная боль часто возникает в тот момент, когда больные спят. Мы проходим разные фазы сна, от первой до четвертой, во время которых активность нашего мозга постепенно замедляется. В промежутках между фазами бывают периоды, когда мозг проявляет такую же активность, как если бы он бодрствовал, и это называется быстрым сном, или сном с быстрым движением глаз (англ. rapid eye movement, отсюда REM-сон). На остальных стадиях сна движения глаз не наблюдаются, и это фаза медленного сна. К концу ночи у спящих преобладает фаза быстрого сна, поэтому при пробуждении мы часто сознаем, что нам что-то снилось. Мы видим сны и во время фазы медленного сна, но они более упорядоченные, а порой кошмарные. Во время быстрого сна лобная доля не активна, поэтому сны не имеют смысла и нам труднее запоминать их сюжеты. Кластерная головная боль часто начинается во время фазы быстрого сна, когда мозг находится в полубодрствующем состоянии, и ближе к концу цикла сна, когда уровень циркадных гормонов, высвобождаемых для пробуждения тела, достигает своего пика.

Необходимо отметить еще один любопытный факт: если мы учтем, что кластерные головные боли испытывает в четыре раза больше мужчин, чем женщин, вы можете подумать, что это каким-либо образом связано с генетикой пола и что данный признак в основном передается по мужской линии. Однако доказательств тому мало. Более привлекательное объяснение такое, что с супрахиазматическим ядром взаимодействуют половые гормоны, особенно тестостерон, который у мужчин выделяется в гораздо большей концентрации, чем у женщин. Мужское супрахиазматические ядро и женское одинаковы по объему, но у женщин оно более вытянуто, а у мужчин сферической формы. Взаимодействие половых гормонов при активности супрахиазматического ядра выражается в эффекте домино, что особенно заметно в поведении подростков: половое созревание представляет собой настоящий гормональный ураган. Он переводит биологические часы среднестатистического тинейджера примерно на два оборота вперед, а это означает, что его биологический день начинается в 9 утра, а не в 7, как это обычно происходит у взрослых[14].

Самки после полового созревания вырабатывают гормоны циклически, а самцы — более постоянно. Еще в 1930-х — 1940-х гг. Баярд Хортон, а после него и другие ученые определили, что у мужчин, страдающих кластерными головными болями, наблюдается снижение выработки тестостерона. Концентрация этого гормона контролируется гипоталамусом в области, называемой преоптическим ядром, которое у мужчин вдвое больше по размеру, чем у женщин. Данная область активируется при половом поведении, а также при регулировании температуры тела, когда мы больны. (Однажды я потрудилась объединить оба этих факта и предположила, что именно потому многие мужские особи нашего вида заболевают «мужским гриппом»; но не буду отвлекаться.) Нарушение работы гипоталамуса может объяснить более низкую секрецию тестостерона, но также и то, как это влияет на работу супрахиазматического ядра, поскольку тестостерон обладает способностью организовывать и менять функцию центральных биологических часов. Недостаточный уровень тестостерона может нарушить наши нормальные ритмы и вызвать нетипичные изменения в организме для того времени дня/года, в котором мы находимся, что объясняет формирование кластеров головной боли.

В связи с этим вы можете подумать, что решение проблемы заключается во введении дополнительного количества тестостерона и восстановлении его «нормального» уровня, но это, по всей видимости, не влияет на распространенность кластерной головной боли. Тем не менее в одном небольшом исследовании 1993 г. с участием семи пациентов Мария Николоди из Флорентийского университета и ее коллеги показали, что повышение уровня тестостерона увеличивало сексуальное возбуждение испытуемых по сравнению с пациентами контрольной группы, которым не вводили дополнительный тестостерон, и это указывает на возможное вовлечение гормона в какую-либо часть процесса. (Так что, не исключаю, вы можете заниматься самолечением посредством секса — подробнее об этом позже.) Конечно, низкий уровень тестостерона — ключевой фактор, и, как в случае со многими лекарствами, время его приема зависит от биологических часов; здесь нет универсального решения. Чтобы связать все упомянутые факты вместе, необходимо провести дополнительную работу.