Она воспользовалась ситуацией, извернулась и подхватила один из припрятанных в клумбе кексов.

— А-а-а, — я помотал пальцем перед миловидным личиком и поднял вторую руку, грозя пирожным-снарядом. — Думаю, мы найдем нашим боеприпасам наилучшее применение, — и мотнул в сторону стоявшего к нам спиной Джонни.

До него было метра четыре, и мы, понимая, что не промажем, кивнули другу. Кексы полетели одновременно, почти параллельно и словно в слоумо. А когда достигли цели, разлетелись на мелкие кусочки.

Мы с Лясей тут же присели, прячась за широкой прямоугольной клумбой, служившей нам прекрасным укрытием.

— Мир, — наконец сказала она отсмеявшись. — Теперь честно, мир.

И тут мне пришло сообщение от Руби.

«Цель достигнута. Ретируюсь в общежитие».

Я смахнул уведомление с экрана. То, ради чего всё это на самом деле затевалось, исполнено. Боевая подруга Руби не подвела.

Понимая, что битва скоро закончится, решил ещё немного развлечься напоследок. Операция «Возмездие» завершилась нашей полной победой и перешла в исключительно развлекательную фазу. Я вытащил коробку из-под папоротника и поставил между собой и Лясей.

— Ну что, готова?

Девушка кивнула, запуская руку в коробку и улыбаясь мне искренней и тёплой улыбкой, которую до этого момента ни разу не доводилось видеть на её лице.

Глава 15

Битва завершилась победой и штрафами. Всем участникам назначили дополнительные задания и урезали содержание на десять процентов на неделю. А значит, из десяти монет ежедневного пособия останется ровно девять, чтобы нормально позавтракать, пообедать и поужинать, но остаться без дополнительных возможностей. Никакого читального зала с компьютерами, бассейна или других бонусов. Приемлемая цена за успех.

Руби открыла после первого же стука и почти мгновенно втащила меня в комнату.

— Тебя никто не видел? — обеспокоенно спросила она, запирая дверь.

— Выдыхай, Мата Хари, всё прошло отлично.

— Кто? Не знаю такого Героя.

— Ты и не должна, — усмехнулся я, проходя в комнату и разглядывая убранство.

Учитывая, что комнаты общежития имели вполне типовой вид, то, во что Руби превратила своё обиталище, не могло не удивить. Кровать она передвинула ближе к окну, книжный шкаф поставила рядом с кроватью, создавая дополнительную стену и разделяя пространство. Рабочий стол и стену, к которой он был придвинут, украсила разными зарисовками и вырезками.

— Уютно! — восхитился я, понимая, что даже кровать не всегда заправлял, не то что уж навести какое-то подобие порядка, да ещё и с долей эстетики.

— Спасибо. Мне нравится просыпаться, глядя на фонтан и деревья.

— И рисуешь ты здорово, — произнёс я, кивая на карандашные наброски Героев.

Она зарделась и нервно поправила папку с листами для рисования, провела кончиками пальцев по карандашам, разбросанными по столу.

— Он ничего не заметил? — уточнил я, меняя тему.

Руби помотала головой.

— Даже глазом не моргнул. И по камерам была слепая зона, меня прикрыл Терр.

— Ты умница!

— Это моя работа, — потупившись, призналась она, но я не сразу понял, о чём речь. — Ловкие пальчики…

И тут до меня дошло. Моя Руби оказалась Сонькой Золотой Ручкой.

— Ты воровка! — восхитился я, но её это, кажется, обидело.

Девушка отвернулась к окну и долго молчала. Не зная, как исправить ситуацию, подошёл ближе, погладил по плечу.

— Ты умница, честно-честно. Даже если до этого приходилось делать что-то, чем ты не гордишься. Она насупилась, но потом подняла на меня свои большие пытливые глаза и спросила:

— Ты не будешь относиться ко мне хуже после этого?

Конечно, нет! — рассмеялся и протянул руку. — Добро пожаловать в банду, свой воришка в команде это просто бесценно.

Она подобрела и ответила на рукопожатие.

— Ой, я испачкала тебя кремом. Подождёшь, пока переоденусь. А то этот кремовая помадка будет везде.

Когда Руби скрылась за книжным шкафом, развернулся к окну, чтобы не смущать девушку. Вот только очень быстро заметил, что в широких чистых окнах все прекрасно отражается, открывая взору почти половину её изящного силуэта.

Я напрягся, пытаясь сфокусироваться на аллее за окном. Руби переодевалась и рассчитывала, что я не буду смотреть.

Наверное…

Она, конечно, мой друг, боевой товарищ и соратница, но когда белая блузка оказалась сброшенной на пол, а за ней последовала и юбка, я уже не контролировал свой взгляд, жадно рассматривая изгибы её тела, даже уже не пытаясь винить себя за хитрость. Вроде и как джентльмен поступил, и себя порадовал.

Да и вообще, никогда этих женщин не поймёшь, что у них на уме. Хотела бы переодеться приватно, скрылась бы в ванной, а не за шкафом в паре метров от меня.

И раз уж она стояла сейчас, сбросив одежду, и выбирала, что ещё надеть, то, может, всё так и планировалось. В любом случае, я уже ничего не мог с собой поделать, разглядывая, как белое нижнее бельё с тонкой полосочкой кружева по краям, обтягивает округлые ягодицы, а красные длинные волосы при каждом движении скользят по светлой шелковистой коже.

Когда она завела руки за спину и расстегнула застёжки лифчика, нервно сглотнул. Если она сейчас выйдет из-за ширмы, то «дружба», «границы» и «уместность происходящего» — последнее, о чём буду думать в этот момент.

Но она не вышла, лишь наклонилась вперёд, предоставляю моему взору чуть больше обзора своих прекрасных ягодиц, обтянутых тоненькой тканью. Затем ещё пара движений — и Руби уже стояла в удлинённой домашней футболке и шортах.

Не знаю, вообще с чего у меня так разыгралась фантазия, то ли потому что вспомнил, каково это — опять быть юным и полным желания, то ли давно у меня не было близких отношений с прекрасным полом, то ли я, наконец, освоился тут и почувствовал, что могу не просто добиваться каких-то успехов, но и просто жить жизнь.

Руби, если и собиралась жить жизнь, то явно не так, как обрисовал мой горячий испорченный мозг.

Она села на кровать, похлопала рядом, приглашая меня, и потянулась за тем, ради чего всё это вообще затевалось. Когда в её руках появился небольшой дорогой планшет, моё внимание, наконец, переключилось на дела. Экран вспыхнул цветастыми переливающимися геометрическими фигурами и попросил пароль.

— Блин… Запаролено, — произнесла Руби, склоняясь над планшетом, и задела меня плечом.

Запах её волос и ванили от сладостей, которыми мы полчаса назад забрасывали друг друга, оказался совсем не приторным, а каким-то