— Есть, в грязи изваляться, — зачем-то козырнул он.

— Всё, иди уже, — махнул я рукой в сторону двери, — и Митяя ко мне пригласи.

Тот, к слову, оказался очень хорошим завхозом. Всегда знал, где какие работы проводятся, сколько остатков провизии на полках, что требуется для ремонта и многое другое. Единственный минус, это отсутствие способности, к самостоятельным решениям. Вот хоть тресни, о проблеме доложит в лучшем виде, даже решение уже найдёт, а дать команду её устранить — ну никак. Пока от меня точного указания не получит, с места не сдвинется.

Да, где-то оно, может, и хорошо, но когда подобное происходит на постоянной основе… В общем, туговат парень в этом отношении. Я хотел было Толю на командование лагерем посадить, но тот устроил настоящую истерику. Напрочь отказался от всей этой кутерьмы, и я его прекрасно понимаю. Всё же он человек совершенно другого склада ума. Можно было, конечно, принудить, заставить, так сказать, но толку с этого не выйдет.

Вот пока рассматриваю на эту должность Митяя, но всё уже сводится к тому, что управленца из него не получится. Как промежуточное звено в механизме — да, но не самостоятельно.

В бункере были люди, способные возглавить поселение, но увы, пока они в не зоны доступа. Ох, надеюсь, этот вопрос быстро решится. И всё же странно: если они сами вышли из бункера, тогда почему не приехали сюда? Ведь все знали, что мы направились в Екатеринбург. Выходит, они в плену? Или я ещё чего-то не понимаю? Ладно, будем ждать, что удастся выяснить Толе, пока рано делать какие-то выводы.

— Вызывали? — заглянул в дверь здоровяк.

— Да, Митяй, проходи, — указал я рукой на стул. — Ты договорился с северными?

— Ну, вроде как, — замялся тот, так и не опустив задницу на стул. — Там, короче, условия тоже начали выдвигать.

— Да ты присядь, что ты как этот вечно, — настоял я.

Не знаю, кому как, а мне всегда некомфортно, если передо мной кто-то стоит, во время разговора. Каюсь, сам часто грешу, могу в пылу размышлений сорваться с места, но в итоге всё равно сяду, когда дело дойдёт до общения.

— Да я это, ладно, чё мебель возить, у меня вон портки…

— Сядь, — жёстко повторил я, и тот наконец опустился на стул. — Что за условия?

— В общем, велели передать, чтоб вы один пришли, — слегка поморщившись, ответил тот. — Я им говорил, что это херня всё…

— Скажи, что я согласен, — перебил его я.

— Но ведь оно это, как его, опасно может быть.

— Митяй, жить вообще вредно, от этого умирают.

— Гы-ы, ну так-то да, — заулыбался тот. — Так вы это, чё, в самом деле, что ли, один пойдёте?

— Ну я же не совсем идиот, парни издалека прикроют. Ты мне встречу организуй, а уж как и с кем туда идти, я как-нибудь сам разберусь.

— Ладно, чё, — пожал он плечами. — Там ещё эт самое, ну, пацаны вчера людей встретили. Так те им сказали, что у Южных нездоровая канитель с Центровыми. Вроде как те склад на нейтральной зоне нашли, ну а другие на него права заявили.

— Мить, а кто нашли-то?

— Ну как это кто? Южные, конечно. А Центровые внезапно решили границы подвинуть, мол, наша тут земля и всё такое, хотя территория ничейная, спорная то бишь. Сегодня утром закусились, даже стрельба была, но пока вроде без жертв. На завтра стрелу забили, хрен знает теперь, что получится.

— А нас это каким боком касается?

— Ну так это же, как его, пацаны спрашивали, может, мы помочь хотим, а склад «П» на «П» раздербаним.

— А что там за склад, есть вообще ради чего в чужие разборки влезать?

— Там короче раньше завод был, он ещё в девяностые остановился, но там время такое было… Мы раз туда с пацанами…

— Митяй!

— А, да, сорян, ой, то есть извините. Ну, склад там, короче, этот, оптовка какая-то. Бухло там точно было, я помню, мы туда на юбилей тёщи гоняли, коньяк подешевле чтобы.

— Бухло, говоришь? — всерьёз задумался я. — Знаешь что, отставить пока с Северными встречу, организуй лучше с Югом.

— Ха, дак а чего там, делов-то, у нас с ними по жизни мир, связь налажена.

— Они что тоже из этих?

— Каких?

— Ну ваших, бандитских, не знаю как правильно.

— А, не, они нормальные, работяги. Там просто как-то так исторически сложилось. У них же эти, казахи в основном, а наш бо… Ой…

— Я тебя понял, — усмехнулся я. — Ладно, давай пообщаемся с ними. Организуй встречу.

— Дак они хоть сегодня, эт самое. Я понял, всё сделаем. Их к нам?

— Да, Мить, лучше они к нам. Если их, конечно, Тимурка на цепи не смутит.

— А не, это им по херу, — отмахнулся тот. — Они уже давно в курсе, что у нас власть сменилась. Даже вроде как рады, от него так-то чего угодно можно было ожидать.

— Так, ты про северных всё равно не забывай. Как со складами вопрос решим, пусть место и время определяют.

— Сделаем.

— Всё, свободен. А и ещё, ты сразу на все условия заранее соглашайся, мы уже по факту что-нибудь думать будем. Не то переговоры навечно затянутся.

* * *

Центровые всё прибывали и, казалось, им не будет конца. Наша горстка из сорока человек теперь уже не выглядела столь грозно и внушительно. Скорее, наоборот, мы казались жалкими, никчёмными выскочками, посмевшими огрызнуться на мастадонта.

Однако обратного пути нет. Стоит уступить лишь раз и всё пропало: затравят, станут диктовать свои условия и границы, которые ещё вчера считались незыблемыми, окажутся лишь формальностью. Притом только для сильной стороны, а слабому больше ни в жизни не удастся её пересечь.

Заодно это был довольно хороший шанс заявить о себе, желательно громко, чтобы не забывали. Сам конфликт в принципе тоже на руку, если Леший сработает, как я запланировал, мы расколем единое целое и переработаем по частям.

Но главная задача — отстоять эти склады, выиграть хоть одну битву. Вот только что-то мне подсказывает: просто не будет. Возможно, так повлиял вид огромной толпы народа — человек триста, никак не меньше. Превосходство почти в десять раз и это в самом деле выглядит устрашающе.

Конечно, мы подготовились: Вол помог соорудить ловушки, Потный расставил снайперов, а Платон, лидер группировки Южан, спрятал небольшой отряд. В его задачу входила внезапная атака во фланг и всё это в совокупности, могло бы сработать даже с тройным перевесом, но никак не с кратным.

Для себя я тоже определил оружие массового поражения, огромную водонапорную башню, сваренную из листового железа. В случае совсем уж плачевного положения, я просто раскатаю ей людей. Да это жестоко, но подыхать за ящик коньяка — это вообще полный бред, надеюсь, и Центровые это понимают.

— Платон, мы же тебя предупреждали, — вышел вперёд, видимо, их предводитель. — Это спорная территория и у тебя нет на неё права.

— Как и у тебя, Слава, — крикнул в ответ тот.

Сейчас он стоял слева от меня. Ему было страшно, я это видел. Впрочем, он этого и не скрывал и даже попытался включить заднюю, когда увидел толпу, что выставили против нас. По крайней мере, намекал: «Может, ну его на фиг этот склад, что мы другой, что ли, не найдём?» Но я не дал ему отступить, как раз таки привёл те самые аргументы, про сильных и слабых.

— Платон, ну ты же разумный человек, — продолжил переговоры противник. — Неужели ты хочешь подохнуть здесь за банку тушёнки? Петрович сделал тебе щедрое предложение, десять процентов от того, что найдём и даже позволил