Шрифт:
Закладка:
Пророк Даниил во львином рве с образом Христа Эммануила в небесах. Боковая дверь иконостаса. XVII век
Подавляющее большинство христианских общин имели одного-единственного предстоятеля — епископа, традиционная римская коллегиальность среди христиан распространения не получила. Греческий христианский теолог Ориген Адамант (185–254), преданный анафеме на Пятом Вселенском соборе (553), пишет о том, что несмотря на активный приток прозелитов, в конце I века христиан в Риме было очень мало, а во всей империи не было города, преимущественно населенного христианами. Капля в море…
Скульптура Александра Севера в образе Диомеда
К концу I века христианские общины отделились от иудейских, поскольку религиозные противоречия не позволяли им долгого сосуществования, и сразу же лишились тех привилегий, которыми пользовались иудейские общины, в первую очередь — освобождения от участия в культе поклонения императору как живому божеству. Христиане не могли переступить через заповедь «не сотвори себе кумира», а императоры не могли позволить подданным проявлять непочтительность. Период с 80 по 235 год стал периодом спорадических преследований христиан. Виновными в погромах считались не те, кто их устраивал, а те, кто «провоцировал их своим возмутительным поведением», то есть — сами христиане. Уцелевших после погромов обычно казнили или бросали в темницы за «организацию смуты». Традиционным же тестом на лояльность было требование принесения жертвы или хотя бы произнесение восхвалений перед статуей императора. Отказ расценивался как оскорбление величества императора или как святотатство, за оба преступления наказывали смертью.
Период спорадических преследований закончился «золотым веком» — тринадцатью годами правления императора Александра Севе́ра (222–235) при котором гонения практически свелись к нулю, но затем маятник качнулся в противоположную сторону — наступил вековой период гонений на христиан (235–325). Особой ненавистью к христианам отличались императоры Деций Траян (249–251), Валериан I (253–260) и Диоклетиан (244–311).
В 313 году императоры Константин и Лициний заключили в Милане соглашение, известное как Миланский эдикт (выше о нем уже было упомянуто). Соглашение было заключено по настоянию Константина, благоволившего к христианам[62]. Лициний, желая избавиться от потенциальных сторонников своего конкурента, а заодно и укрепить свою популярность среди язычников, в 323 году он устроил в своих владениях очередное гонение на христиан, ставшее последним. В 325 году Константин победил Лициния, став единоличным правителем империи и с этого момента преследования христиан прекратились. В 361–363 годах при императоре Юлиане II, которого в христианской историографии называют Юлианом Отступником, была предпринята попытка «ласкового»[63] преследования христиан, но она уже не могла повлиять на распространение и укрепление христианства. В 380 году христианство стало государственной религией Римской империи.
Уже в раннехристианском периоде в Риме (и других крупных городах Римской империи) сформировались епископские кафедры, иначе говоря — главами христианских общин стали епископы. Считается (но и многими оспаривается), что первым епископом Рима был апостол Петр (с 43 по 67 или 68 год).
В своем «Первом послании Коринфянам» (конец I века) четвертый епископ Рима Климент I обстоятельно и пространно увещевает коринфскую[64] христианскую общину, впавшую в «печальное состояние вследствие возмущения, происшедшего из зависти». Тон послания — это обращение старшего к младшим. «Посланных от нас, Клавдия Эфеба и Валерия Витона с Фортунатом, немедленно отпустите к нам в мире с радостию, чтобы они скорее известили нас о желаемом и вожделенном для нас мире и согласии вашем, дабы и мы скорее могли порадоваться о вашем благоустройстве», — пишет Климент. Далее в послании говорится: «Апостолы наши знали через Господа нашего Иисуса Христа, что будет раздор о епископском звании. По этой… причине они, получивши совершенное предведение, поставили выше означенных служителей, и потом присовокупили закон, чтобы, когда они почиют, другие испытанные мужи принимали на себя их служение». Эти слова являются выражением идеи апостольского преемства, согласно которой церковная иерархия посредством непрерывной череды рукоположений восходит к апостолам Иисуса Христа. А епископ Антиохийский Игнатий в «Послании к римлянам», написанном между 110 и 117 годами, называет церковь «председательствующую в столице области римской» «первенствующей в любви».
К началу VI века первенство Римской кафедры стало общепризнанным. К слову будь сказано, что титул «папа», берущий начало от греческого «паппас» — отец, изначально и примерно до VI века служил в качестве почетного обращения к любому западнохристианскому епископу. Но начиная с VII века «папами» называют только римского и александрийского епископов.[65] Самыми древними из титулов папы римского являются титулы «понтифик»[66] и «епископ Рима». Впоследствии «понтифик» превратился в «Великого (Верховного) понтифика» («Pontifex Maximus»).
Но вернемся к смерти Теодориха, после которого правила его дочь Амаласунта в качестве регентши при своем несовершеннолетнем сыне Аталарихе. Королевство готов, будучи классической автократией, держалось только волей его правителя-короля. Впрочем, в начале правления, пока еще королевство готов держалось на скрепах, созданных Теодорихом, дела в нем шли неплохо. Амаласунта, уважавшая Рим и римлян, заботилась о процветании города и благе его граждан. Ей удалось сгладить те противоречия, которые возникли между римлянами (главным образом — между римским сенатом) и ее отцом в конце правления Теодориха. Пострадавшие от королевского произвола, которым посчастливилось остаться в живых, были восстановлены в своих правах, сенаторам воздавались все положенные почести, а готы, ставшие сенаторами, не посягали на права исконных граждан Рима. Разумеется, введение в состав сената го́тов не вызывало одобрения у римлян, но, как известно, худой мир лучше доброй ссоры, и побежденные старались не обострять отношений с победителями.
Но у побежденных римлян был папа, епископ Рима, власть которого укреплялась тем, что резиденцией готских королей был не Рим, а удаленная от него Равенна, и тем, что готы, будучи арианами, не относились и не особо вмешивались в дела римской никейской церкви. Добавим к этом то обстоятельство, что в никейском (будущем католическом) христианстве ариане считались еретиками и, таким образом, епископ Рима стоял выше еретических готских королей, а эти правители избегали обострять отношения с папой, поскольку опасались вызвать недовольство византийских императоров. Опять же, на пап можно было возложить некоторые чиновные функции, например — разбор споров между духовенством и мирянами. Возрастание политического могущества духовенства после смерти Теодориха способствовало установлению еще более глубокого сотрудничества между королевской властью и римской церковью.
Готская знать кое-как мирилась с тем,
