Подвинувшись поближе на гладком сиденье, Лидия сказала Эмме прямо в ухо:

– Там, у бара, мой бывший. Только не смотри.

Конечно, было слишком поздно. Эмма сделала именно то, что всегда делают все люди за всю историю человеческого общения, когда их просят не смотреть на кого-нибудь. Она посмотрела.

– Вау.

– Ну да, – с чувством отозвалась Лидия.

– Это тот самый, с которым ты встречалась перед тем, как…

Лидия кивнула.

– Черт, – сказала Эмма, делая большой глоток пива. – Ты тогда была просто в кусках.

Лидия тоже хлебнула пива, чтобы не согласиться с ней вслух. Эмма была права, и Лидия внутренне пнула себя за то, что не была готова к такой возможности. Она поняла, что обманывала себя, думая, что может вот так вернуться в Лондон и работать на Чарли, не соприкасаясь со своей прежней жизнью. Этот так называемый отпуск и контакт с Семейством обернулся чем-то совсем другим, и Лидия не могла избавиться от ощущения, что решила одну проблему, но создала другую, гораздо большую. Как будто попыталась гасить пожар стаканом виски.

Она рискнула снова взглянуть в ту сторону, но Пол Фокс исчез. Быстрый осмотр показал, что его не было видно нигде поблизости. Откинув голову, Лидия посмотрела на лампы, отражающиеся в зеркалах, развешанных по стенам. Тысячи золотистых тусовщиков пили, танцевали и кричали друг на друга. Лидия вдруг почувствовала, что очень устала. Что она вообще тут делает? Что она собиралась найти в Лондоне?

– Ну, – Эмма поставила бутылку и подвинулась так близко, что Лидия почувствовала на щеке ее дыхание и запах духов. – Что мы тут ищем?

На какую-то секунду Лидия подумала, что Эмма добавила к перечню своих талантов умение читать мысли, и только потом поняла, что она имела в виду совершенно конкретную вещь.

– Не знаю. Мадлен была тут с друзьями перед тем, как исчезнуть.

– Прямо перед этим?

Лидия кивнула. Мать Мэдди слышала, как она вернулась той ночью домой, но не видела ее. А следующим утром они с Джоном оба ушли из дома, думая, что Мадлен ушла раньше или же спит с похмелья.

– И чего ты ожидала увидеть?

– Не знаю. Тут нет ничего особенного. Тут и не гламурно, и не отвязно. Я вообще удивляюсь, что компания Мадлен знала про такое место. – Лидия огляделась вокруг. Совершенно обычный, приличный ночной клуб. Хотя в нем был как минимум один Фокс. И если клуб все же связан с этим Семейством, его название претендует на премию года за нескромность.

– Ты хочешь потанцевать или же будем работать?

– Сначала работа, – сказала Эмма. – А потом мне понадобится еще выпивка.

Лидия подошла к одному из охранников. Он стоял у двери пожарного выхода, не разрешая посетителям курить, чтобы не сработала пожарная сигнализация. Лидия наблюдала, как он отправил обратно трех человек и полураздетую парочку, разыскивающую укромное местечко.

У нее была фотография Мадлен. Дейзи дала ей студийную фотографию, на которой Мэдди была красивой, безупречной и слишком юной, чтобы употреблять алкоголь. Охранник, едва взглянув на нее, замотал головой:

– У нас бывает много девушек.

– Ей девятнадцать, – Лидия изо всех сил старалась разговаривать дружески и при этом орать, перекрикивая пульсирующую музыку. – Клуб не делал ничего незаконного. Я просто ищу ее.

– Зачем? – Он наклонил голову набок. – Это твоя подружка?

– Кузина, – ответила Лидия, вынимая фото Мадлен, которое она распечатала, увеличив, с ее «Инстаграма». На нем Мэдди улыбалась, была накрашена и одета в блестящий топик на завязках. Тут ей могло быть от шестнадцати до хорошо сохранившихся тридцати.

На это фото охранник смотрел подольше, явно не беспокоясь о том, что Лидия может нажаловаться на клуб за обслуживание несовершеннолетней. Он нахмурился, сосредотачиваясь, и у Лидии в груди шевельнулась надежда. Но он пожал плечами.

– Не знаю. Может, и видел. Это было этим летом, да?

– Две недели назад. Она приходила с друзьями. Кажется, все девушки.

Лидия показала ему на своем телефоне другие фото из «Инстаграма», явно снятые в этом клубе.

– Какого числа это было?

Лидия назвала дату, указывая на число на экране.

– Поговори с Гаем. Он тогда работал в баре и наверняка что-то помнит. Они пили мохито, а их пока сделаешь – задницу надорвешь.

Главный бар, где работал Гай, был забит, и Лидия не собиралась опрашивать его, крича через толпу.

– Хочешь потанцевать или пойдем немного посидим? – прокричала она Эмме в ухо и была рада, когда Эмма крикнула в ответ:

– Сесть!

В чилауте было тише и разговаривать было легче. Эмма рухнула на мягкую кожаную банкетку и немедленно скинула свои шпильки.

– Господи, это настоящая пытка. Какого черта я в них раньше столько ходила?

Лидия положила свои ноги в «мартенсах» на низкий столик возле дивана и сказала:

– Понятия не имею.

Эмма растерла подошвы ног и выпила залпом половину своего пива, после чего спросила, нагнувшись поближе:

– О’кей, босс. Что теперь?

Лидия не очень хотела признаваться, что она сама в этом не уверена, но это была Эмма, и она призналась. А потом как будто кран открылся, и из нее полилось:

– Я не уверена, что знаю, что и как. Карен в основном использовала меня для проверочных подстав.

– Как это? – наморщила нос Эмма.

– Ну, знаешь, болтаешь с каким-нибудь мужиком и смотришь, будет ли он сопротивляться.

– Зачем?

– Ну, чтобы проверить, верный ли он.

– Черт возьми, – отшатнулась Эмма.

– Ну да. Мерзко. Карен завела свою собственную фирму в основном потому, что ей надоело заниматься подставами в мужских агентствах, где она работала. А потом она сама обнаружила, что это действительно эффективно. Ну и вдобавок работа такого рода, вместе с базовой слежкой за мужем или женой, – отличное занятие для новичков, потому что, как правило, тут нет ничего криминального. Теоретически это проще делать, чтобы тебя не обнаружили, даже если ты совершишь какую-нибудь дурацкую ошибку, типа подойдешь слишком близко, и поэтому это более безопасно для новичков.

– Ну, кроме случаев, когда пара потом помирится и начнет угрожать насилием, – заметила Эмма.

– Именно. – Лидия уже допила свое пиво. Ей хотелось еще, но лучше все же не здесь.

– И ты действительно думаешь, что все это дело с севера последовало за тобой в Лондон?

– Нет, – сказала Лидия. – Но что еще это может быть?

– Мне бы не хотелось говорить про твою семью, но…

– Нет, – покачала головой Лидия. – В том-то и дело. Это не может быть семейный бизнес. Семейства друг друга не трогают.