Она слегка покраснела.

– Как приятно, когда вы такой.

– Уверяю вас, что я могу доставить удовольствие кучей других способов.

– Вы позер. Вы неплохо сложены и воображаете, что все женщины мечтают об этом.

– О чем?

– О физической стороне.

– Те, которые не мечтают, – заявил я, – просто никогда не пробовали.

– Это неправда.

– А вы пробовали?

Она не ответила, только стиснула себе пальцы. Затем решилась.

– То, что вы делали со мной… в прошлый раз…

– Ну-ну?

– Это не было приятно. Это… это было ужасно!

– Ho… не неприятно.

– Нет… – сказала она совсем тихо.

Я не настаивал на продолжении и допил свой стакан. Я вновь обрел почву под ногами. Черт побери! Намучаюсь я еще с этой девчонкой; это все равно что держать в руках живую форель.

Джин встала из-за стола и подошла взять стаканы.

– Вы еще не соскучились с Лу?

– Ты невероятно любезна! – вставила ее сестра.

– Лу очаровательна, – сказал я. – Мне она очень нравится. Могу я попросить у вас ее руку?

– Никогда в жизни!.. – сказала Джин. – У меня приоритет.

– А я что же? – сказала Лу. – Бросовый товар?

– Ты молода, – сказала Джин. – У тебя есть время. А я…

Я засмеялся, так как на самом деле Джин выглядела старше своей сестры не больше чем на пару лет.

– Что вы смеетесь, как идиот?! – сказала Лу. – Разве вы не видите, что она уже заметно поблекла?

Мне решительно нравились обе эти девчонки. И они к тому же, как видно, отлично ладили.

– Если вы, состарившись, не станете хуже, – сказал я Лу, – то я охотно женюсь на вас обеих.

– Вы чудовище! – сказала Джин. – Я возвращаюсь к своему бриджу. Потом вы будете танцевать со мной. Целый час.

– А! Вот еще! – сказала Лу. – На этот раз приоритет у меня. Иди играй в свои грязные карты.

Мы снова принялись танцевать, но тут сменилась программа, и я предложил Лу прогуляться вокруг дома, чтобы размять ноги.

– Я не знаю, какой мне интерес оставаться с вами наедине? – сказала она.

– Вы ничем не рискуете. В конце концов, вам стоит только закричать…

– Еще чего, – возразила она. – Чтобы выглядеть полной идиоткой!..

– Ладно, – сказал я. – Тогда, если вы не против, я хотел бы немного выпить.

Я направился к бару и составил себе недурную укрепляющую смесь. Лу оставалась на том же месте.

– А вы хотите?

Она отрицательно покачала головой, прикрыв свои желтые глаза.

Перестав возиться с нею, я пересек комнату и подошел посмотреть на игру Джин.

– Я пришел, чтобы принести вам удачу, – сказал я.

– Самое время!

Она, сияя улыбкой, полуобернулась ко мне:

– Я проигрываю сто тридцать долларов. Вы находите это забавным?

– Все зависит от того, какой процент от вашего состояния это составляет, – отреагировал я.

– А не прекратить ли нам игру? – предложила она тогда.

Трое остальных, которым, казалось, было безразлично, играть или делать что-либо другое, разом поднялись из-за стола. Что касается Декстера, то некоторое время назад он увел четвертую девицу в сад.

– Неужели нет ничего, кроме этого? – сказала Джин, презрительным жестом указывая на приемник. – Сейчас я отыщу вам что-нибудь повеселее.

Она поколдовала над кнопками и действительно наткнулась на что-то танцевальное. Один из типов пригласил Лу, двое других стали танцевать вместе, а я повел Джин для начала чего-нибудь выпить. Теперь ведь я уже знал, что ей нужно.

XIII

После нашего долгого разговора я почти не говорил с Лу до тех пор, пока мы, то есть Декс и я, не поднялись к себе. Наши комнаты находились на втором этаже с той же стороны, что и комнаты девушек. Родители занимали другое крыло. Остальные разошлись по домам. Я сказал, что родители занимали другое крыло, но в то время они как раз находились в отъезде: в Нью-Йорке, или на Гаити, или еще где-то. Первой по коридору располагалась моя комната, затем шли по порядку комнаты Декстера, Джин и, наконец, комната Лу. Не слишком удобное размещение для набегов.

Я разделся, принял душ и хорошенько растерся перчаткой из конского волоса. Я смутно слышал сквозь стену, как Декстер передвигался по своей комнате. Потом он вышел, вернулся минут через пять, и я различил булькающий звук наполняемого стакана. Он только что совершил небольшую фуражирскую экспедицию, и я подумал, что это весьма неплохая идея. Я легонько постучал в дверь, соединявшую его комнату с ванной, которая находилась между нами. Он сразу же подошел.

– Эй! Декс, – сказал я через дверь. – Мне приснилось или я действительно слышал звон бутылок?

– Сейчас я поделюсь с тобой одной из них, – сказал Декс. – Я запасся двумя.

Это был ром. Нет ничего лучше, чтобы поскорей уснуть или, наоборот, приятно пободрствовать, смотря по тому, как вы собираетесь провести время. Лично я не собирался засыпать слишком скоро, но немного погодя услышал, как Декс лег. Он сделал иной выбор.

Я выждал с полчаса и тихонько вышел из комнаты. На мне были только трусы и верх пижамы. Я не выношу пижамных брюк, это абсолютно невозможная штуковина.

В коридоре было темно, но я знал, куда идти. Я продвигался вперед без особых предосторожностей, так как ковер вполне мог заглушить даже шум бейсбольного матча. Я тихонько постучал в дверь Лу.

Я услышал, как она подошла; вернее, почувствовал ее приближение, и ключ повернулся в замочной скважине. Я проскользнул в спальню и быстро запер за собой лакированную створку.

На Лу был надет восхитительный белый пеньюар, который она, должно быть, слизала с какой-нибудь Варгас Гёл. Под ним ничего не было, кроме кружевного бюстгальтера и маленьких трусиков ему в пару.

– Я пришел взглянуть, сердитесь ли вы все еще на меня, – сказал я.

– Не оставайтесь, пожалуйста, здесь, – взмолилась она.

– Зачем же тогда вы мне открыли? Кто, по-вашему, еще это мог быть?

– Я… я не знаю! Может быть, Сюзи…

– Сюзи давно спит, и остальная прислуга тоже. Вы это прекрасно знаете.

– Зачем вы пришли?

– Вот за этим.

Я схватил ее одним рывком и как безумный стал осыпать поцелуями. В этот момент моя левая рука не знала, что делает правая. Но Лу отбивалась яростно, и тут я схлопотал одну из самых увесистых оплеух, какие до сих пор мне только доводилось получать в этой жизни. Я выпустил ее.

– Вы дикарь! – сказала она.

Ее волосы, с пробором посередине, были причесаны как обычно и волнами ниспадали на плечи. Это был действительно лакомый кусочек. Но я оставался спокоен.