Шрифт:
Закладка:
В дверях кухни появился Павлик с утюгом. Утюг фыркал и поплёвывал.
– Да отправь ты её обратно! Пусть снова закодируют!
– А ты молчи! – немедленно отозвалась невменяемая Виктория. – Сопля!..
– Сам сейчас позвоню! – пригрозил сын.
– Павлик, – процедил Артём, – ты же Стратополох, а не Морозов…
– Морозов?
– Да был один такой… юный натурал…
– Мм… – застонала Виктория. – Что ж такое? Любят – и фамилии не спрашивают… Спички мне можно вообще?..
Не выдержав, Артём поднялся с табурета и со стуком положил перед ней на стол зажигалку.
– Мм… А сигарету?
– Сигарета у тебя в руке.
Виктория непонимающе уставилась на то, что было у неё зажато между указательным и средним пальцем. Внезапно пришла в ярость, кинула окурок в стену, завыла, затопала ногами. Тапочки разлетелись по кухне.
Артём затушил искры, отправил сгоревшую до фильтра сигарету к первым двум и пошёл звонить в диспансер.
– Да понимаете… – ответили ему. – Мы, вообще-то, хотели ей недельку отдыха дать…
– А нам?
– Что – вам?
– Нам с сыном вы недельку отдыха дать не хотите?
– Что?.. Совсем плохо?
– Совсем.
– Ну давайте хоть денька через три… – взмолились в трубке. – Очередь у нас! Хуже, чем перед выборами тогда…
– Три дня выдержим? – дав отбой, мрачно спросил Стратополох сына.
– Три дня?! – ужаснулся тот.
В кухне что-то грохнуло. Кажется, разбилось.
Пошёл посмотрел. Напольная ваза. Та самая, куда он поставил вчера большую, как кочан, розу. Сама роза лежала в луже среди обломков.
– Какие проблемы? – с вызовом спросила Виктория.
А ведь кодировали-то её не только от алкоголизма и табакокурения. Впереди ещё наркозависимость, склонность к супружеским изменам и – мама родная! – патологическая ревность. Не дай бог вспомнит сейчас про Пуговку – и прощай кухня со всей утварью…
Стратополох скривился, как от боли.
– Уй-юй-юй-юй… – презрительно сказала Виктория. – Расхныкался! Поди Безуглову пожалуйся…
Перевести, что ли, стрелки на Президента? Всё безопаснее…
– Безуглов как раз нормальный мужик, – процедил Артём. – В отличие от некоторых…
Круто повернулся, вышел в большую комнату. Там он принял таблетку, и отчаянное беспокойство сменилось спокойным отчаянием. Потом достал из шкафа портрет.
– Не смей! – завопила Виктория, когда муж, появившись на кухне, полез прикреплять изображение на прежнее место. – Сними этого урода! Он нас зомбирует!..
– И правильно делает! – огрызнулся супруг. – Вот попробуй только сорви!..
Ссору прервал телефонный звонок. Так и не успев водрузить портрет, Стратополох подошёл к телефону.
– Привет, – сказал Безуглов. – Чем занимаешься?
– Портрет твой на стенку вешаю, – хмуро ответил Артём.
– А серьёзно?
– Куда уж серьёзней! Вот он, под мышкой…
– Выкинь его на фиг, – посоветовал Президент. – Слушай, что-то я в прошлый раз был не в лучшей форме… А разговор-то у нас вроде интересный завязывался… Короче, выходи давай. У меня тут личное время образовалось. Сейчас за тобой заедут…
Артём замялся. Последняя судорога неловкости.
– Да видишь ли… Есть определённые сложности…
– Что за сложности?
Артём объяснил.
– Какая очередь? – пристыдил его доктор Безуглов. – Какие три дня? Сейчас приедут, отвезут, закодируют… Тоже мне сложности!
– Нет, но… Вдруг закодируют, да опять как-нибудь не так…
– Как скажешь, так и закодируют.
«Да пошло оно всё к чёрту! – обессиленно подумал Стратополох. – „Последнее прибежище“, учёт-переучёт…»
– В общем, давай там… – подбил итог Президент. – Отправляй – и выходи.
Положив трубку, секунды три Артём пребывал в оцепенении.
– Павлик, – позвал он, сделав над собой усилие, – сейчас из диспансера приедут. Расскажешь им, какой бы ты хотел видеть свою маму. Я бы и сам, но мне, прости, некогда… Всё понял?
Судя по выражению физии, ничегошеньки юннат не понял, но на всякий случай покивал.
Ну-с, Артём Григорьевич, пойдёмте зарабатывать пенсию.
С этой мыслью Стратополох двинулся к дверям, потом остановился и, хихикнув, пожал плечами.
Что ж получается? Кроме доктора Безуглова, и поговорить не с кем по-человечески? А с кем ещё? С Пуговкой? С Квазимодо? С коллегой-соратником? Хотя, с другой стороны, всё правильно… Встретились в безумном мире два нормальных человека, два настоящих маргинала, чуть ли не единственных на всё Сызново… Как он тогда… в санитаров-то… окурком… И камеры слежения жвачкой залепил…
Артём задержался на пороге кухни, взглянул на временно осоловевшую и потому примолкшую супругу, затем – с сомнением – на Павлика. Тоже тот ещё жук! Какой бы он хотел видеть свою маму? Ну, наверное, чтобы всё позволяла, ни за что не бранила…
Ладно. В крайнем случае, потом ещё раз перекодируем.
– Моя прекрасная зомби… – молвил он со скорбной улыбкой, столь часто наблюдаемой при депрессии иронической. – Ты, главное, не волнуйся. Вылечим…
2000–2007, Волгоград
Бытие наше дырчатое
Мёртвая бабочка – и такие последствия?
Глава 1
Белый мусор
Нет-нет, речь пойдёт вовсе не о милиционере славянской национальности. Термином «белый мусор» баклужинские изобретатели-самородки именуют материальный аналог белого шума, видимо путая его с чистым шумом, отчего, впрочем, суть явления нисколько не меняется.
Что такое чистый шум? Если верить тем же самородкам, это особым образом взбаламученный поток информации, из которого человек с воображением способен извлечь всё, что угодно: от эпохального открытия до гениального произведения. Взять, к примеру, оригинал шекспировского «Гамлета». Хаотическое нагромождение текста, переходящее местами в абракадабру. Однако достаточно посмотреть сноски – и нечленораздельная, на первый взгляд, строка (скорее всего, ошибка наборщика) волшебно проясняется, обнаруживая даже не один, а сразу несколько глубоких, хотя и взаимоисключающих, смыслов.
В итоге же усилиями комментаторов и переводчиков из общей неразберихи удалось извлечь трагедию, служащую по сей день непревзойдённым образцом данного сценического жанра.
Примерно так же обстоит дело и с белым мусором.
Известно, что, разобрав и собрав подряд несколько бытовых приборов (наименования указываются разные, но в каждом списке обязательно присутствует механический будильник), вы неминуемо получите определённое количество лишних деталей, каковые надлежит сгрести вместе и тщательно перемешать. Так добывается белый мусор высшего качества. Если исходный материал подобран правильно, вам не составит особого труда соорудить из имеющихся запчастей небольшой вечный двигатель первого рода.
Будет ли он работать – вопрос второй. Тут всё зависит от интуиции умельца. Главное, как утверждают знатоки, сочленять деталь с деталью бессознательно, по наитию. Успех чаще всего сопутствует новичкам и виртуозам. Механики средней руки, отягощённые почерпнутыми из учебников предрассудками, обычно терпят неудачу.
Оккультисты объясняют эту странность вмешательством низших потусторонних сил, чьё неистребимое любопытство давно стало притчей во языцех. Привлечённый очевидной нелепостью конструкции, барабашка пытается уразуметь, как оно
