я первый признаю, что у меня не получилось бы ничего хорошего из того, что делаешь ты, Джонатан, — сказал Страйк. — Но ты, кажется, думаешь, что у тебя есть чуйка, чтобы потягаться со мной.

— Что это значит? — спросил Уэйс с озадаченной улыбкой.

— Наблюдение за нашим офисом. Слежка за нами на машине.

— Корморан, — медленно произнес Уэйс, — я не могу сказать, осознаешь ли ты, что говоришь, или нет.

— Как я уже сказал, — продолжил Страйк, — все дело в том, что не надо отклоняться от основного рода деятельности. Ты превосходно умеешь подбирать людей, которые счастливы, что их ободрали как липку, или рады быть рабами на ферме без зарплаты, но, я бы сказал, менее хорош, если ты не возражаешь, в найме людей для наблюдения или слежки. Ярко-красные «воксхолл корса» сложно спрятать. Если только ты не собирался сообщить нам, что у тебя на уме, я здесь, чтобы сказать тебе: это не твоя сильная сторона. Ты не можешь просто взять какого-то случайного парня, который испортил урожай моркови в этом году, и заставить его стоять напротив моего офиса, уставившись на окна.

— Корморан, мы за тобой не следим, — Уэйс улыбнулся. — Если все это действительно произошло, ты, должно быть, обидел кого-то, кто относится к твоей деятельности менее терпимо, чем мы. Мы выбираем — подобно Будде…

— Пуля, пробившая мозг Кевина Пёрбрайта, была выпущена без гнева, не так ли?

— Боюсь, я понятия не имею, какие эмоции испытывал Кевин, когда стрелял в себя.

— Вас интересует, кто убил вашего брата? — спросил Страйк, поворачиваясь к Бекке.

—  Чего вы, возможно, не понимаете, мистер Страйк, так это того, что Кевина мучила совесть, — сладко ответила Бекка. — Я прощаю его за то, что он сделал со мной, но, очевидно, он не смог простить себя.

— Как ты выбираешь людей, которые звонят по телефону? — сказал Страйк, оглядываясь на Уэйса. — Очевидно, той женщине пришлось притвориться женой Рини, чтобы убедить руководство тюрьмы разрешить с ним поговорить, но кто разговаривал с ним после того, как он снял трубку? Ты?

— Я действительно понятия не имею, о ком или о чем ты говоришь, Корморан, — ответил Уэйс.

— Джордан Рини. Проспал в то утро, когда он должен был поехать доставлять овощи, весьма кстати оставив место для Дайю на переднем сиденье грузовика. — Краем глаза Страйк увидел, как улыбка исчезла с лица Бекки. — В настоящее время находится в тюрьме. Ему позвонили после того, как я общался с ним, и, похоже, это спровоцировало попытку самоубийства.

— Все это звучит очень грустно и прискорбно и более чем немного странно, — сказал Уэйс, — но я уверяю тебя, что у меня нет ни малейшей информации о каких-либо телефонных звонках в какую-либо тюрьму.

— Ты, конечно, помнишь Шерри Гиттинс?

— Вряд ли я смогу забыть ее, — тихо произнес Уэйс.

— Почему вы так тщательно следили за ней после того, как она ушла?

— Мы ничего подобного не делали.

Страйк снова повернулся к Бекке и получил некоторое удовлетворение от ее внезапного панического взгляда.

— Мисс Пёрбрайт знает, что у Шерри были дочери. Она так и сказала полиции. По какой-то причине добровольно поделилась этой информацией. Пошла не по сценарию, рассказывая о том, что дьявольское на самом деле может быть божественным.

Некоторым женщинам к лицу краснеть, но Бекка была не из их числа. Она стала пурпурно-красной. В последовавшей короткой тишине и Ноли Сеймур, и Джо Джексон повернули головы, чтобы посмотреть на Бекку.

— Как вы думаете, сколько важных религиозных деятелей в конечном итоге были повешены? — спросил ее Страйк. — Навскидку мне в голову приходит только Иуда.

— Шерри не была повешена, — отметила Бекка. Ее глаза метнулись в сторону Уэйса, когда она это сказала.

— Вы говорите это в метафизическом смысле? — спросил Страйк. — Так же, как Дайю на самом деле не утонула, а претворилась в чистую духом?

— Папа Джей, — неожиданно сказал Джексон, отталкиваясь от стены, — интересно, есть ли в этом большой смысл?..

— Спасибо, Джо, — тихо произнес Уэйс, и Джексон немедленно вернулся в строй.

— Вот это мне нравится, — одобрительно сказал Страйк. — Дисциплина военного уровня. Жаль, что это не распространяется на пехотинцев.

Дверь за спиной Страйка открылась. Он обернулся. Тайо вошел в комнату, крупный, с сальными волосами, крысиным лицом и одетый в спортивный костюм ВГЦ, который обтягивал его живот. Увидев Страйка, он остановился как вкопанный.

— Корморан здесь по моему приглашению, Тайо, — Уэйс улыбнулся. — Присоединяйся к нам.

— Как голова? — спросил Страйк, когда Тайо занял позицию рядом с Джексоном. — Зашивать пришлось?

— Мы говорили о Шерри, — сказал Уэйс, снова обращаясь к Страйку. — На самом деле — я знаю, тебе, возможно, трудно это понять — Бекка совершенно права в том, что она сказала: Шерри сыграла божественную роль, особенно трудную роль, в вознесении Дайю как пророка. Если она действительно повесилась, это тоже могло быть предопределено.

— Ты повесишь вторую соломенную фигурку в храме, чтобы отпраздновать это, не так ли?

— Я вижу, ты один из тех, кто гордится своим неуважением к ритуалам, мистериям и религиозным обрядам, — Уэйс снова улыбнулся. — Я буду молиться за тебя, Корморан. Я говорю это искренне.

— Я расскажу об одной книге, которую я прочитал, она как раз по твоей части, — сказал Страйк. — Наткнулся на нее в христианской миссии, где я провел ночь, недалеко от Найроби. Это было, когда я еще служил в армии. Я выпил слишком много кофе, а в комнате было всего две книги, было поздно, и я не думал, что Библия может поведать мне что-то новое, поэтому я выбрал «Кто передвинул камень?» авторства Фрэнка Морисона. Ты читал?

— Я слышал о ней, — Уэйс откинулся на спинку стула, все еще улыбаясь. — Мы признаем Иисуса Христа важным посланником Благословенного Божества, хотя, конечно, он не единственный.

— О, очевидно, он тебе в подметки не годится, — сказал Страйк. — Как бы то ни было, Морисон был неверующим, который намеревался доказать, что воскрешения никогда не было. Он провел углубленное расследование событий, связанных со смертью Иисуса, опираясь на все исторические источники, какие смог найти, и, как результат, был обращен в христианство. Понимаешь, к чему я клоню?

— Боюсь, что нет, — ответил Уэйс.

— Как ты думаешь, на какие вопросы хотел бы получить ответы Морисон, если бы задался целью опровергнуть легенду об Утонувшем пророке?