В силу исторических причин наиболее популярным остается марксистский взгляд на устройство общества. Согласно ему, существуют два антагонистических класса: капиталисты, владеющие средствами производства, и пролетариат, вынужденный продавать свою рабочую силу. На теоретическом уровне всё понятно. Но для практической ориентации в социальном пространстве не очень подходит. Владелец киоска, торгующего шоколадом, жевательной резинкой и пивом из-под полы, объективно относится к классу капиталистов. У него есть средства производства: ларек и содержащийся в нем товар на общую сумму в 10 тыс. рублей. Он эксплуатирует пролетария – несчастную женщину, сидящую в его «скворечнике» и в жару, и в мороз. Но на роль «верхов» этот человек не тянет.

С другой стороны, есть топ-менеджер нефтяной компании с зарплатой в день, равной всем активам «капиталиста» из предыдущего примера. Формально – это наемный рабочий, «пролетарий». Но по образу жизни и имеющимся возможностям к верхам его можно отнести вполне уверенно. Марксистская схема учитывает это, вводя уточнения: лавочник будет записан в «мелкую» буржуазию, а топ-менеджер в верхушку интеллигенции, обслуживающей господствующий класс. Но это лишает ее главного преимущества: простоты, ясности и инструментальности.

В своей классической работе «Социальная и культурная мобильность» П. А. Сорокин писал:

Социальная стратификация – это дифференциация некой данной совокупности людей (населения) на классы в иерархическом ранге. Она находит выражение в существовании высших и низших слоев. Ее основа и сущность – в неравномерном распределении прав и привилегий, ответственности и обязанности, наличии и отсутствии социальных ценностей, власти и влияния среди членов того или иного сообщества. <…> Конкретные ипостаси социальной стратификации многочисленны. Однако всё их многообразие может быть сведено к трем основным формам: экономическая, политическая и профессиональная стратификации. Как правило, все они тесно переплетены. Люди, принадлежащие к высшему слою в каком-то одном отношении, обычно принадлежат к тому же слою и по другим параметрам, и наоборот. Представители высших экономических слоев одновременно относятся к высшим политическим и профессиональным слоям. Неимущие же, как правило, лишены гражданских прав и находятся в низших слоях профессиональной иерархии.

Таково общее правило, хотя существует и немало исключений. Так, к примеру, самые богатые далеко не всегда находятся у вершины политической или профессиональной пирамиды, так же и не во всех случаях бедняки занимают самые низкие места в политической и профессиональной иерархиях. А это значит, что взаимосвязь трех форм социальной стратификации далека от совершенства, ибо различные слои каждой из форм не полностью совпадают друг с другом. Вернее, они совпадают друг с другом, но лишь частично, т. е. до определенной степени. Этот факт не позволяет нам проанализировать все три основные формы социальной стратификации совместно. Для большего педантизма необходимо подвергнуть анализу каждую из форм в отдельности.

Реальная картина социальной стратификации любого общества сложна и запутанна. Чтобы облегчить процесс анализа, следует учитывать только основные, самые главные свойства, в целях упрощения опуская детали, не искажающие при этом общей картины. Так делалось в любой науке; так следует поступать и в нашем случае, если учесть всю сложность и малоизученность данной проблемы. Латинская максима: minima non curat praetor[37] – здесь полностью оправдана[38].

Несколько иначе (но похоже) смотрел на дело и другой американский классик социологии, основоположник структурного функционализма Толкотт Парсонс, выделяя следующие критерии: «1. Качественные характеристики членов общества, которыми они обладают от рождения (происхождение, родственные связи, поло-возрастные особенности, личные качества, врожденные особенности и т. д.); 2. Ролевые характеристики, определяемые набором ролей, которые индивид выполняет в обществе (образование, профессия, должность, квалификация, различные виды трудовой деятельности и т. д.); 3. Характеристики, связанные с владением материальными и духовными ценностями (богатство, собственность, произведения искусства, социальные привилегии, возможность влиять на других людей и т. д.)»[39].

Если подытожить, американская социология выявила несколько важнейших критериев социальной стратификации:

а) Богатство.

б) Доход.

г) Обладание властью.

д) Уровень образования.

е) Престижность профессии (и человека внутри профессии).

И Сорокин, и Парсонс делают из своих принципов массу исключений, которые, как и введение дополнительных подгрупп в теории Маркса, призваны приблизить сухую схему к многообразию жизни. Однако даже с этими оговорками полной ясности в том, как можно разложить на составляющие общество, в современной науке нет.

Какие существуют трудности?

Во-первых, построить иерархию более чем по одному основанию нельзя. То есть нельзя разложить яблоки по степени красноты и степени сладости. Так как самый красный может оказаться не самым сладким, а самый сладкий – не самым красным. Тот же, что окажется самым красным из сладких и самым сладким из красных, скорее всего, будет в целом не очень красным и не очень сладким. А ведь система по определению должна быть иерархичной[40]. На практике эта теоретическая проблема проявляется в том, что людям сложно бывает решить, кто стоит выше на социальной лестнице – высокооплачиваемый рабочий или низкооплачиваемый инженер?

Мною неоднократно проводились опросы в студенческой аудитории: какую работу студенты предпочли бы при одинаковой зарплате в 100 тыс. руб.: сидеть в офисе или махать кайлом на морозе? Практически всегда и практически все выбирают сидеть в офисе. Потом следовал вопрос, что они выберут: сидеть в офисе за 90 тыс. или махать кайлом за 100? С снова практически все выбирают офис. Потом задаваемая в вопросе планка заработка «в офисе» постепенно понижалась. А размер заработка «на морозе» оставался прежним. И вот тут вновь «возвращаются к кайлу» разные люди на разном уровне. В среднем первые попытки бегства на мороз начинаются от 70 тыс. Но некоторые приравнивают работу за 100 тыс. на морозе к работе за 50 или 40 тыс. в офисе.

Другой забавный пример разноголосицы мнений дает следующая, предложенная для обсуждения девушкам, ситуация. Мне приходилось быть знакомым с молодым человеком, который выглядел весьма модно и привлекательно. Он ездил на дорогой машине, носил стильную одежду, был весьма обаятелен в общении. И работал техником на кладбище. Похоронные услуги стоят недешево, да и найти хорошего мастера для оформления могилы непросто. У парня были золотые руки, и это обеспечивало ему весьма высокий доход. При этом практически вся его жизнь проходила на кладбище. На кладбище стоял просторный дом, где он жил с родителями, он гонял по «улицам» кладбища на мотоцикле, на кладбище происходили все его деловые контакты. Я задавал девушкам вопрос: готовы ли они выйти за такого человека замуж? Для описания замешательства, которое отражалось на прекрасных девичьих лицах, когда они начинали обдумывать мой вопрос, нужно быть великим художником или поэтом. Оно было поистине грандиозно.

С