Шрифт:
Закладка:
— Простите! — пропищала кухарка и вновь опустила глаза, боясь проклятия, которым грозила её наградить «щедрая» Яга. — Я вас не признала…
Неожиданно для перепуганных гостий, быстро сменив настроение, Дева-Яга громко и раскатисто захохотала, а женщины, нервно переглянулись и во все глаза уставились на побитую.
— Это ж надо, какие боевые — одна другой стоит! — смахивая рукой выступившие слёзы, проикала она. — Ох, уморили! Аки щекотку напустили, окаянные…
— Вы больше не сердитесь? — промямлила Люба, искоса поглядывая на ведьму.
— Да тьфу на тебя, белобрысая! Ты же первая, кто из баб руку на меня подняла. Остальные-то всё время ревут и крестются, ежели убежать не могут, а ты — смелая, аж дух захватывает!
— Значит, мы можем идти? — сверкая огромными топазами глаз, нетерпеливо выпалила драчунья.
— Вот сейчас позавтракаем и провожу вас до лесу. — улыбаясь во все тридцать два ровненьких зуба, объявила Ядвига и слегка тряхнула уголком скатерти.
— Ладно, не боитесь, красавицы, не трону я вас, вы ведь теперь подстать мне стали. — язвительно заметила Яга. — Нравитесь вы мне!
— А какой магией ты одарила меня, если не секрет? — несмело поинтересовалась Любаша, продолжая теребить подол сарафана. — Я же всего лишь сухарик чёрствый сгрызла, вроде ничего необычного в нём и не было.
— Ха, Яга простых подарков не дарит, белобрысая. Совсем скоро — после третьей ночи полнолуния ты поймёшь, чем одарила тебя щедрая молодая ведьма. — мило улыбнулась и похлопала ресничками хозяйка. — А теперь давайте завтракать.
Колдунья ещё два раза тряхнула уголок скатерти и тихо что-то прошептала, наклонившись к самой столешнице. Тут же перед женщинами появились расписные блюда, наполненные разными вкусностями: осетрина запечённая, кролятина жареная с овощами и корнеплодами, щи с квашеной капустой и сметаной, курник и большой жбан кваса.
— Господи, прелесть-то какая, вот бы мне такую скатерть! — восторженно провозгласила Люба, не сводя глаз со стола. — Уж я бы всех-всех в округе накормила разносолами, никого голодным не оставила бы.
Хозяйка чудесной тряпицы лишь довольно ухмыльнулась.
— Вижу, не ошиблась я с выбором подарка-то, довольна буш! — тихо пробурчала она, откусывая от большого куска мяса. — Да смотри, девка, не растрачивай силу попусту — кажну крошку в дело пускай!
— Всё зависит от того, что за магию вы мне пожаловали… — сумничала женщина в ответ, на что Яга лишь заливисто рассмеялась.
— Ай, хороша, чертовка! — пробормотала ведьма, одновременно поглощая очередную вкусность. — И кому ж достанется така прелесть?!
— Эх, не родился ещё, видать, такой мужик, что Любашки нашей будет достоин. — вздохнула Серафима, приступая к завтраку. — Говорю ей, приглядись к Ефиму, так она всё противничает!
— Нет, суженого свого Люба ещё не встретила… — исподлобья глянула на блондинку Ядвига, одновременно вглядываясь в небольшую тарелочку. — Но, он уже совсем рядом! — хихикнула она, не сводя глаз со смущённой женщины.
— Мой суженый? — едва не подавившись, спросила кухарка. — Ох, не верю я в такие сказки. Сколько лет прожила, а любви так и не повстречала.
— Небось, искала не там?! — вопросительно приподняла бровь новоявленная молодка, многозначительно покачав головой.
— Эх, ваши слова бы да Богу в уши! — выпалила Люба, густо покраснев, и начала быстро поглощать стоящие перед ней блюда. — Простите, когда волнуюсь, постоянно много ем. М-м-м, вкуснотища-то какая!
— Любаш, нам идти пора, а то хватится Кощей, тогда беды не миновать — как пить дать превратит в зелёных квакающих жаб. — предупредила подругу Сима.
— Вот сейчас подкрепимся и отправимся в путь. Кстати, Ядвига, вы обещали нам котика отдать, надеюсь, предложение сие ещё в силе? — тщательно пережёвывая рыбный деликатес, поинтересовалась Люба. — Или не в чести нынче держать своё слово?
— В чести, в чести. Забирайте ентого умника окаянного. Он вам не раз кишки перевернёт своими сказками да частушками. — недовольно буркнула Яга, попивая из деревянной кружки душистый квасок.
Женщины переглянулись и, довольно улыбнувшись, встали из-за стола.
— Что ж, спасибо тебе, хозяюшка за хлеб-соль, кров да подарки щедрые! Милости просим с ответным визитом, так сказать, будем рады вновь увидеться. — уже в воротах торжественно произнесла прощальную речь Серафима и первой шагнула на уже знакомую тропинку. Подруга, осторожно ступая на жутковатую дорожку, молча шла следом.
— Свидимся ишо, девки, обязательно свидимся… — под нос себе прошептала Яга, но женщины этого уже не слышали.
Жуткая тропа.
Выйдя за ворота, девушки остановились, разглядывая только что покинутый двор.
— Ну что, красавицы, — оскалился волк, выпрыгивая на тропу, чем изрядно перепугал женщин. — Пошли, что ли, к коту. — Будем этого советничка с дерева снимать.
— Тьфу ты, ирод! — рявкнула Любаня, подпрыгнув от испуга. — До икоты перепужал!
— Да шоб тебя блохи закусали! — вторила ей Сима, картинно хватаясь за сердце.
— Да итак ведь, — потупил взор серый, — всего заели, уже и мОчи нет терпеть.
— В речку прыгни, они и потонут. Только сперва палку в зубы возьми.
— Зачем? — Удивился мохнатый, озадаченно взирая на подруг.
— А ты как в речку-то войдёшь, они с шерсти на сухую ветку-то и переберутся, а как на берег выходить станешь, так ветку енту с блохами в воде и оставь. — Улыбнулась Фима, хитро сощурив глаза.
— И чагось, поможет? — почёсывая за ухом, поинтересовался он.
— Зуб даю! — Кивнула Люба, а Симка, услышав знакомую фразу подруги, прыснула со смеху.
— Ой, не могу! — вытирая слёзы, пропищала чернявая. — Любаня-а-а, я щас помру!
— Чёй-то? — поинтересовалась кухарка, удивлённо приподнимая брови.
— Так у тебя ж зубов-то теперь много — можно раздавать направо и налево. — снова захохотала Симка.
— Вот я тя сейчас этими зубами и покусаю! — щёлкнула челюстью Любаша, строго глянув на подругу. — Хватит уже, нам дальше идти нужно!
— Всё, молчу, молчу! — хихикнула Сима, вытирая выступившие от смеха слёзы тыльной стороной руки.
— Я дико извиняюсь, красавицы, — встрял в разговор волк, — мне бы ето, побыстрее с котиком разобраться — дел уж больно много Яга надавала.
— Да когда ж она успела-то? — изумилась Серафима, оборачиваясь к животному. — Тебя же у неё не было вроде.
— Так она сама приходила ещё до рассвета, пока вы мирно почивали. — тряхнув головой, заявил волчара.
— Кстати, — всполошилась Люба, — какого Лешего ты ночью так громко выл, блохастый? Спать не давал, честное слово.