– Что случилось? – без удивления спросил привыкший к таким заходам царь.

– Ненавижу я тебя, царь-батюшка. Всеми фибрами души ненавижу. Оказывается, есть она у меня.

– И как же ты это понял?

– Штука такая появилась дьявольская, инновационная, Sekretex называется, интернет-поисковик. Она и помогла. Она из кого хошь все тайные желания вытащит, о которых сам человек, может, и не подозревает. Все-все, царь-батюшка, вокруг тебя, оказывается, лжецы, негодяи и пидорасы.

– Так за что же ты меня ненавидишь?

– Так за это, царь-батюшка, и ненавижу. Уродов ты вокруг себя собрал.

– Но ведь ты и сам такой. Лжец, негодяй и урод.

– За это еще больше, батюшка, ненавижу. Особенно за это…

– Ладно, но они хоть мышей-то ловят?

– Кто?

– Ну вот эти, как их… негодяи – гомосеки – уроды.

– Ловят, царь-батюшка.

– А ты ловишь?

– Сами видите, ловлю. Изо всех сил стараюсь на ваше, ваше величество, благо.

– Ну и лови дальше, – сказал царь. – Тебе за это деньги платят. Хорошие.

Все происходило, конечно, совсем не так. Беседа разводилы с царем растянулась на несколько часов. Там произносилась масса умных слов, вроде “экзистенциональный кризис”, “выгорание на работе”, “усталость от жизни” и “философский тупик”. Чиновник имел черный пояс по плетению словесных кружев. Царь тоже был не лыком шит и мнил себя искусным манипулятором, обладающим непревзойденным даром убеждения. Для ценителей их беседа явилась бы истинным наслаждением. Но не для меня. Немного смешно, слегка противно и чуть-чуть стыдно…

Как бы там ни было, но, пройдясь ураганом по российской элите, мой Sekretex попал в руки главного начальника всея Руси. Случилось это аккурат перед зимней Олимпиадой в Сочи. Сопоставив время и место, я ужаснулся и начал догадываться, к чему привела вся эта нелепая и даже смешная, на первый взгляд, история.

* * *

Не то чтобы русский царь не знал о морально-нравственном облике своих приближенных. Знал. На то он и царь, ему это по должности положено. Для того, чтобы знать, у него на содержании имелась куча конкурирующих спецслужб. Они постоянно грызлись, стучали друг на друга и воевали за влияние. Из их многочисленных противоречивых справок и докладов возникала объективная картина реальности. Неприглядная, честно говоря, картина. Воровали, охреневали от наворованного и поэтому потихонечку морально разлагались. А как иначе? Деньги и власть портят человека. Для поддержания баланса мерзости и здравого смысла существовал он, Русский Царь, защитник простого народа, униженных, оскорбленных и обездоленных. Особо зарвавшимся надает по шапке, жадных заставит поделиться, подлежащих исправлению исправит. Не он эту схему придумал, а многонациональный русский народ, причем еще тысячелетие назад. Именно так – “многонациональный русский” – называл про себя своих подданных руководитель государства. И даже не совсем своих. Белорусов и украинцев тоже. Да чего там украинцев, он и казахов считал своими родными русскими людьми. Чем они, в конце концов, от бурятов с якутами отличаются? Такие же узкие глаза, и вообще…

Будучи русским национальным интернационалистом, царь любил практически весь мир. Окрестные народы чувствовали эту любовь и потому слегка его побаивались. А приближенные так вообще трепетали от одного только его имени. Они знали, что он все про них знает, но это было еще полбеды. Древнерусскую схему управления они знали тоже… Терпеливый, но охочий до крови чиновников-богатеев многонациональный русский народ периодически требовал жертв. Никому не хотелось быть выброшенным из роскошных палат на растерзание кровожадной толпе. Поэтому и спешили могущественные вельможи на покаяние в Кремль.

Когда количество раскаявшихся грешников-миллиардеров перевалило за полтора десятка, царь задумался. Это что же, какой-то неведомый Sekretex, и не человек даже, и не государство, а так, программуля, написанная нелепым ботаником, взяла на себя его царские функции? Теперь поисковика, что ли, бояться будут?! Хотя, с другой стороны, если он так хорошо работает, можно частично заменить им многочисленные прожорливые спецслужбы. Государству от этого только польза выйдет.

Чтобы прийти к окончательным выводам, царь решил испытать инновационное изобретение на себе. С технологиями он не дружил. Не царское это дело – дружить вообще, а с технологиями в частности. Зато у него имелся относительно молодой и относительно прогрессивный первый министр. Вот он-то во всех этих примочках хорошо шарил. За пару недель и смешной десяток миллиардов рублей он организовал правителю России эксклюзивный, особо защищенный планшетный компьютер с оригинальной операционной системой, понятной даже трехлетнему ребенку. Он же за несколько минут научил царя пользоваться продвинутым девайсом. Упростить Windows, покрасить планшет в цвет хаки и перебить китайские иероглифы на задней крышке кириллицей стоило максимум десять миллионов рублей. Из десяти миллиардов… Н-да, воровать у нас всегда умели… Такая наглость вызывала даже восхищение.

Царь, кстати, был в курсе, воровство он считал неотъемлемой частью русского многонационального характера. Когда всего так много, как же не воровать? Это пусть швейцарцы какие-нибудь по-честному скупердяйничают, им размеры честность диктуют, не разгуляешься… Зато русские бескорыстные и за други своя порвут последнюю рубаху. Даже воры. Однажды какой-то премьеришка из просвещенной Европы спросил его при встрече: “Как такое может быть – воровство, бесчестность и бескорыстие в одном и том же человеке?” Царь упомянул загадочную русскую душу и послал наивного демократического коллегу к Достоевскому. На следующем саммите коллега сказал, что прочел романы великого русского писателя и все понял. Сам царь Федора Михайловича не особо помнил, но рецепт ему понравился. С тех пор каждого иностранного лидера, посмевшего задать неудобный вопрос, он посылал к Достоевскому. Лидеры покорно шли, чего-то там понимали, но сговорчивее от этого не становились. Наоборот, гадили, где только могли. Царь даже подумывал, не начать ли посылать их к Пушкину. Он все же легче, что ли…

* * *

Узнать страшную правду про себя царь не боялся. Просто потому, что ни одна правда про него не могла быть страшной. Он царь, помазанник божий, он не родился в семье монарха, его Господь напрямую выбрал. Буквально ткнул указующим перстом в грудь. Враги объясняли его приход к власти случайным стечением обстоятельств. Он тоже поначалу так думал, но когда все стало получаться, когда даже упавшая нефть его молитвами поперла вверх, когда начавший лучше жить благодарный народ стал петь ему дифирамбы, он понял – не случайно. Избранник он. Да и потом – какая страшная правда про царя после Сталина и Ивана Грозного? Русский царь чем страшнее, тем лучше. До сих пор полстраны на рябого грузина молится. Страшный – это хорошо, главное, смешным не быть и слабым. Этого многонациональные русские не прощают. Хотя… Большую часть жизни он работал на имя, теперь уже имя работает на него. Если, не дай бог, окажется, что он пидор, как половина придворных, или педофил, или еще какой извращенец, как другая половина, дрессированные пропагандисты быстро все объяснят обалдевшему от такого поворота народу.