— Поняли, — кивнул один из мужчин.

Только когда они ушли, скрывшись за дверями кафе, мы продолжили свой короткий путь до машины. В которую меня все-таки запихнули.

— Новак, что ты задумал? — спросила, отодвигаясь от мужчины как можно дальше. И какого черта он сел вместе со мной на заднее сидение? Почему не устроился впереди? Знает же, что мне его близость противна.

— Сиди и не рыпайся, — предупредили меня.

Он отвернулся и стал смотреть в окно. Взгляд был сосредоточенным, губы плотно сжаты. Он чего-то выжидал. И сейчас ему не было до меня никакого дела. Я же не спешила расслабляться. Насторожилась и в любую секунду была готова отбиваться.

Водитель делал вид, что его тут вообще нет. Сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой. Если его босс применит в отношении меня грубую силу, он и пальцем не пошевелит. Потому что знает, что с ним может сделать Новак, если его разозлить.

Романа вывели из кафе, словно приговоренного к смерти из темницы. Он пытался сопротивляться, что-то кричал, но все было тщетно. Его подвели к машине. Матвей опустил стекло, придвинулся чуть ближе к двери. Посмотрел на Никонова, будто увидел его в первый раз, и понятия не имеет, что это за букашка перед ним трепыхается.

Я не видела лица Ромы, но судя по тому, что его одежда была измята, потрепать его успели. Хотела было пододвинуться к Новаку и посмотреть, что с лицом Никонова, но меня остановили, не сильно отпихнув обратно рукой.

— Надеюсь, что до тебя быстро дошло то, что я хотел тебе сказать, — безразлично заговорил мой персональный мучитель. — И ты не станешь больше тянуть руки к тому, что принадлежит мне. Иначе, лишишься своих конечностей. Я понятно объяснил?

— Д-да, — запнувшись, пробормотали в ответ.

А у меня от этого короткого диалога мороз по коже побежал. Матвей же ненормальный. И в самом деле способен на что-то подобное.

— Он больше ко мне не подойдет, — проговорила тихо. — Отпусти его.

— Ты думаешь, мне есть дело до того, что ты говоришь? — медленно повернув голову ко мне, спросил Новак. Взгляд его был черный и злой. Он еле сдерживался, чтобы не ударить меня. Я поняла это четко. Но и трястись от страха не собиралась.

— Нет, конечно, — сама не ожидала от себя такой смелости. — Но тебе, я думаю, не нужны лишние проблемы. Поэтому просто его отпусти. Повторюсь, он больше ко мне не подойдет.

Матвей прямо смотрел на меня. Буравил темным взглядом, будто хотел испепелить на месте. Но я никуда не исчезала. Продолжала принимать его вызов, несмотря на то, что прекрасно знала, чем он мне аукнется.

— Отпустите его, — все-таки решил прислушаться к моим словам Новак. — Надеюсь, этот идиот не будет и дальше испытывать судьбу. У меня нет достаточного количества терпения.

— Но, босс… — хотел было возразить один из бугаев, но его перебили:

— Ты хочешь поспорить? — Новак медленно повернул голову к окну и снова посмотрел на своих подчиненных. — Надеюсь, у тебя хорошая память. И ты помнишь, как пару месяцев назад, выведя меня из себя, собирал по полу зубы.

— Помню, — тут же стушевался мужчина.

Рому таки отпустили и он, не теряя времени даром, помчался прочь от машины, не оборачиваясь. Ему было больно, я прекрасно это видела. Прихрамывал на левую ногу, да и за бок держался.

— Завтра он не выйдет на работу, — сказал Новак, тоже смотря парню вслед. — И послезавтра. Можешь распрощаться со своим дружком.

— Он мне не дружок, — процедила раздраженно. — Мы вообще редко общались до сегодняшнего дня.

— А теперь вообще не будете.

Хотелось сказать что-нибудь едкое. Но я еще сохранила в себе хотя бы капли благоразумия. Поэтому промолчала. Чувствовала, что Новак готов к тому, чтобы снова меня унизить. И при этом он не будет испытывать ничего, кроме удовлетворения. Ему нравилось меня мучить. И с каждым днем, кажется, все больше. Зачем давать ему повод продолжать пытку, которую я всеми силами пыталась избежать.

— Я разузнал о состоянии твоей матери и брата, — после непродолжительного молчания, сказали мне.

Машина уже тронулась с места, оставляя позади немного растерянных мужчин, которые, судя по всему, планировали поехать с нами, но Новак решил иначе.

— Что с ними? — снова насторожилась я.

Если про брата мне почти ничего не было известно, то о состоянии матери я знала. Пока что оно было, мягко скажем, не очень.

— Скажем так, если твой брат в ближайшее время не выкарабкается, то мать пойдет вслед за ним. Стресс, болезнь, невроз… Все это сказалось на ней. Не сказал бы, что она вменяема. И станет ли вменяемой потом.

— Врачи ничего мне про это не говорили, — пробормотала. По спине побежали противные холодные мурашки. Если то, что говорил Новак, правда, то все еще хуже, чем я думала. А ведь казалось, что все начало потихоньку налаживаться. Пусть чуть-чуть, но все же.

— А что они тебе скажут? Окончательный диагноз пока не поставлен. Но у меня, как тебе известно, свои связи. И при мне никто увиливать от прямого ответа не станет.

— Босс, куда едем? — спросил водитель, когда мы выехали на главную дорогу.

— Домой, — бросил Матвей.

Мне сразу стало понятно, что он задумал. И если надеялась, что сегодняшний день закончится спокойно, то глубоко ошибалась. После того, как Новак увидел меня с Ромой, он бы не оставил меня в покое так просто. И сегодня он, судя по всему, в очередной раз решил на мне отыграться.

— Матвей… — неуверенно заговорила, все-таки надеясь воззвать к его разуму. Про сочувствие и сострадание умолчу. Он не знал таких слов. Что уж говорить о чувствах.

— Заткнись, куколка, — отрезал нервно Новак. — Я испытал из-за тебя жуткий стресс. И теперь тебе нужно его снять. Поэтому сегодня тебе снова придется отрабатывать. Надеюсь, ты в чулках? Если они на тебе — это заводит гораздо сильнее, чем если бы ты была в короткой юбке.

К щекам прилил жар. Нет, никакие чулки сегодня я не надевала. Но намек поняла. И он чертовски мне не понравился. Ясно, кем меня воспринимает Матвей. Еще немного, и я сама начну в это верить. Тогда мне самой от себя станет противно.

Машина мчалась по дороге, подрезая другие автомобили. Нам сигналили вслед и точно слали проклятия. Потому что водитель Новака решил поиграть в шашки. Я же просто хотела выбраться из машины. И было уже откровенно плевать, куда меня везут. Лишь бы вообще доехать. Зато Матвея, кажется, все