мы изопьём её! – благоговейно воскликнули неофиты.

– Это – сущность бытия! Она наполнит мышцы и тело ваше силой, когда усталость или хандра коснётся туловища вашего! – в пальцах паладина быстро исчезли просфоры, став мякишем и размешавшись с жидкостью в кастрюле.

– И мы изъедим его! – радостно воспели юноши и девушки.

– Так подойдите и наполните чарки ваши, дабы плоть и кровь бытия были с вами в самый нужный момент!

Азариэль поднялся. Он чувствует, как его душу переполняет гордость и пьянящее ощущение возвышенности, явившиеся то ли от участия в мессе Наполнения то ли от благоговений. Он с лёгкостью и одухотворённым выражением лика протягивает сосуд – небольшой цилиндрический флакончик, куда тут же капеллан налил зелья. Прежде чем забрать его паладин потянул Азариэлю золотую статую дракона, к которой юноша приложился устами. В тот момент, когда золотисто-бледные губы коснулись благородного металла, парень ощутил тепло, небывалое ощущение приятности на душе.

Как только флакон наполнился, для парня обряд окончен, и он поспешил покинуть капеллу. Его шаг размашист и лёгок, а длинный волос трепещется при быстрой походке. Через пару мгновений он преодолел толпу неофитов, желавших получить свою порцию напитка, десятки метров, отделявшие его от входа, и оказался на крыльце. Юноша согнулся в лёгком поклоне, отдавая почтение богам.

Алхимики из Академиона битый час вываривали зелье и пекли хлеб из чудных ингредиентов, чтобы потом всё это было освещено и соединено в храме на мессе Наполнения. Во второй раз Азариэль участвует в таком таинстве, посвящённом Акатошу и его дарам, каждый раз молодой эльф чувствовал гордость и светлую радость от таинства.

Юноша посмотрел на небо и обрадовался, увидев, что ни тучки, ни облачка на светлом лазурном полотне нет. Лишь солнце продолжает поливать этот мир светом и теплом.

– Вот зараза, – на крыльцо вместе с ним вышел низкорослый едва кучерявый имперец в такой же броне, что и высокий эльф. – Как же мне это осточертело, – скривив овальное лицо в гримасе недовольства, прошипел юноша. – Ну почему в Академионе нельзя всё это сделать. Без глупых ритуалов?

Азариэль усмехнулся, постаравшись скрыть полученный укол от обидных слов друга и попытался его убедить в обратном:

– Тиберий, ты – неофит Ордена и должен отдаваться всем его традициях. Эта капелла построена специально для обрядов и в её таинствах мы едины. А без единства никак.

– Не люблю я это, – буркнул Тиберий, убирая бутыль с зельем в кисет на поясе, старательно пихая поглубже. – Я не желаю находиться на глупых и бесполезных ритуалах. От них пользы, как от автоматона милосердия. Я – воин, и не вижу смысла в глупых и надоедливых махах руками.

– Без веры мы все пропадём, друг мой, – еле-еле тень улыбки коснулась губ Азариэля, – без неё нам всем наступит конец. Я сам не чувствую… силы в тех обрядах, но надеюсь, что боги мне помогут её почувствовать. Ей отведена роль цемента, который скрепит наше братство. Помнишь, как на недавней мессе говорил сам Регент?

На крыльцо поспешили выйти другие ребята, и Тиберию пришлось чуть помяться, обождать, пока они спустятся с двадцати ступеней и дадут юноше выговориться.

– Эту капеллу, – имперец небрежно ткнул рукой в строение позади себя, – возвели не так давно, а сколько религиозного бреда успело с нами свершиться. И ради каких бредовых идолов четыре дня назад её открыли?

– Ой, всё в порядке и не так плохо, как ты думаешь. Я думаю, что её открытие в день нашего прибытия – это знак, с воодушевлением произнёс высокий эльф, чем вызвал гневный укор товарища. – Всё во имя веры.

– А что мне это вера? Разве я, самодостаточный человек, нуждаюсь в подражании тем, кого не видел? Я не нуждаюсь в поклонении Девяти.

– Ну, ты же в нашем городке говорил, что природе стоит отдавать поклоны, не так ли? – Усмехнулся юноша, похлопав друга по плечу. – Или ты забыл, как спорил с одним клириком? О Мара, бедный бретон. Я думал ты его за природу порвёшь на части прям на площади.

– Ну а что он? – пожал плечами Тиберий. – Мне удалось видеть сприггана… воплощение духов природы. Я его видел… своими глазами… дух природы. И поэтому я верю в её силу. Или ты скажешь, что культ босмеров – брехня?

Азариэль на секунду вспомнил, что культ Девяти Орденом был принят после воцарения Тайбера Септима и его вознесения, как говорили им историки. До этих пор в Ордене исповедовались монотеистические доктрины Единого Бога, перенятые у Алессианского ордена, но забытые Орденом, который стал всё больше сближаться с властями Империи. Удивительно, но с той поры Орден становился всё боле привязан к… Империи и её интересам.

– Ну а чем вера в Девять хуже культа природы босмеров? – поразмыслив, спросил альтмер.

– Она ослепляет. Мы – платим дань церкви Империи и ради чего? Чтобы нам за септимы продавали молитвы и фокусы?

Снова на крыльце оказалась толпа неофитов и один из них, светловолосый и низкорослый, прежде чем сойти с последней ступени лестницы, окликнул Азариэля:

– Азри, нам сейчас куда?

Юноша машинально выдал ответ:

– Никуда.

– То есть?

– Сейчас время дневного личного отдыха. У нас ещё минут двадцать есть до рукопашной.

– Хорошо, спасибо.

– Вернёмся к теме, – напомнил о себе Тиберий, пихая худой рукой высокого эльфа в бок, – я не думаю, что Девять вообще существуют. Мы молимся Акатошу… которого вообще может и не быть. Наша задача – сражаться, а не верить.

– Согласен, – в спор вступил новый человек, золотокожий эльф обернулся и увидел позади себя высокого смуглого парня, с широкими квадратными чертами лица и короткой стрижкой. – Этот мир… вообще мог быть рождён из газа и пыли и нет основательных доказательств существования высших сил.

«Ахмат», – сокрушается в мыслях юноша, – «опять умничаешь».

– Но в сражении без веры никуда. – Парирует Азариэль, приложив ладонь к подбородку. – Без мысли, что тебя не ждёт пустота, без мысли, что все твои свершения во имя высшего мы – обречены. Нам нужна опора в форме веры, так же как и Тамриэлю Империя.

– А ладно, – отмахнулся Тиберий, смотря уходящему вдаль редгарду. – Нам не нужна опора, а тебе свободы не понять. Вот чует моё сердце наступит время, когда не будет ни Империи, ни церквей, и все мы станем свободны.

Такие слова показались Азариэлю странными и даже бунтарскими. Юноша понимает, что Тиберий ходит на обряды Ордена только лишь, чтобы не отхватить по голове от Ремиила.

– Только тише, а то тобой не только Туриил займётся, а ещё и имперские агенты безопасности.

– Ладно, буду ждать тебя на плацу. –