От меня, выходца двадцать первого века, требовалось только показать новинки технической мысли в сфере снаряги. И попытаться устроить их массовое производство. Для начала хотя бы несколько десятков в месяц.

Ах да, помимо закладок и крючьев я мог подарить коллегам и совсем новые технические приспособления. Здесь ведь еще ничего не знают о френдах и камалотах. Более усовершенствованных закладках.

Коротко говоря, это устройства с прочным стержнем, с пружинами, тросиком и кулачками. Позволяет еще надежнее зацепиться в щелях и трещинах на скале. И быстрее высвободить закладку после прохождения.

Правда, пока я только начал подбираться к этому. Не хватает технических навыков и продвинутости.

Эх, мне бы размахнуться во всю силу! Как минимум, я мог бы сделать веревки качеством получше. И платформы для палаток. Чтобы крепить на скалах. И новые «кошки». И пуховки, и новые куртки.

Черт возьми, даже новые виды спорта можно изобрести. Парапланеризм, сноубординг, вингсьют… Масса другого. Хотя, так сразу все запустить не удастся. Общество должно быть готовым. Иногда изобретения слишком опережают время. И остаются невостребованными.

Пока что я занялся малым. Изготовил крючья иной формы, чем обычно. Сейчас в большом ходу стальные и титановые «морковки» — длинные крюки с четырехгранником и проушиной для карабина на конце. Тоже абалаковские. Здесь, в альплагере я видел только модификации. Без фундаментальных измнений.

Сразу после опалы я съездил в Ставрополь. Навестил Ставропольский завод автоприцепов КамАЗ. Потом старейший станкостроительный завод «Красный металлист». Раздобыть там материалы для крючьев оказалось проще простого.

Помимо абалаковского, я изготовил на станках в городе якорные, горизонтальные лепестковые, S-образные крючья, крючья-топорики и их модификации. Использовал все материалы, что были под рукой, ничего не пропустил.

Потом настала очередь закладок. Я использовал стальные гайки с веревками и шнурками. Стальные тросики, к сожалению, надо делать отдельно. Но я уже придумал, как их сделать. По большому счету, закладки мало отличались от абалаковских, но я первый предложил использовать их разных размеров и сразу по несколько на одном шнурке. Здесь до этого их так не использовали.

Через полторы недели после моих конструкторских исканий я создал новые материалы. Ну как, новые. Все вытащил из памяти. Но вроде бы получилось неплохо.

После того, как я принес новинки в Ошхамахо, сначала ничего не произошло. Люди посмотрели новинки, пожали плечами, продолжили обучение дальше. Связано это было с тем, что я предложил новый товар новичкам. Которые еще ничего не понимали в скалолазании.

И не понимали того, что я предложил им настоящую «бомбу» в сфере восхождений. Оценить некому было по-настоящему. Ситуация изменилась, когда посмотреть мои разработки пришел сам Вайнов. Вот тогда все пошло по-другому.

— Ты откуда это раздобыл? — спросил он меня и оглядел с подозрением, будто я стащил снарягу у какого-то знаменитого умельца. — Ты понимаешь, что ты мне предлагаешь? Где ты это видел?

Подозрения его были не беспочвенные. Я и в самом деле стащил эти разработки, только у мастеров будущего. Не такого уж, кстати, и далекого будущего. Но поскольку они еще пока что не родились, никто претензий по плагиату мне пока что предъявить еще не мог. Отличная ситуация.

— Я сам придумал, — ответил я самоуверенно и бодро, пристально глядя в глаза чемпиону. И даже добавил, для достоверности: — Представляешь, приснилось во сне, как Менделееву таблица элементов.

Вайнов внимательно осмотрел мои новинки. Обнюхал, обгрыз, чуть ли не разобрал на составные части. Потом восхищенно покачал головой.

— Надо же, и такое бывает! Ты понимаешь, что ты гений? Самоучка и гений? Вот эти твои конструкции позволят взойти на такие маршруты, о которых мы даже раньше и мечтать не пробовали!

Он тут же загорелся желанием опробовать новинки в деле. Неподалеку от Ошхамахо имелась стена, где новички и мастера продвинутого уровня оттачивали навыки скалолазания. В одном месте там был подъем в полсотни метров, который до этого преодолевали только с помощью крючьев, вбитых в камень. Его называли «Перламутровый склон», из-за того, что стена была гладкой и отполированной, словно жемчужина в устричной раковине.

Считалось, что пройти ее по-другому невозможно. Я, кстати, тоже давно уже облизывался на нее и хотел взобраться, но пока что вынужден был отложить до лучших времен, когда буду достаточно подготовлен. Так вот, Вайнов позвал товарищей, тоже опытных альпинистов и не откладывая дело в долгий ящик, тут же опробовал мои элементы в деле.

Когда им удалось взобраться на вершину с помощью закладок и кое-каких моих советов по их использованию, ликованию не было предела. Они тут же забрали все мои новинки и запросили другие, в как можно большем количестве.

Не скажу, что я сразу стал делать на этом бизнес. Это ведь опасно. Извлекать прибыль из торговли в Советском Союзе запрещено. Это называется спекуляцией и за это можно схлопотать суровое уголовное наказание. Мало не покажется.

Поэтому все свои разработки я отдал почти даром, только запросил денежку за возмещение расходов по их приобретению. После этого пошло-поехало. С легкой руки Вайнова ко мне тут же стали наведаться другие альпинисты.

Все желали получить новые элементы снаряжения. Я не отказался бы иметь под рукой небольшой заводик с полусотней станков, но пока что вынужден был обходиться только мастерскими при заводах в Ставрополе. И то только по знакомству. Это резко ограничило количество производимой продукции. Поэтому вскоре мои новые технические приспособления уже ценились на вес золота.

К тому времени Гущев признал про мои инновации. Я имел с ним весьма продолжительную и эмоциональную беседу, после которой мы пришли к компромиссу. Выгнать меня он не мог, потому что я уже заручился поддержкой многих авторитетных альпинистов, уважаемых в сообществе.

Но и видеть под боком развивающееся кустарное производство он тоже не хотел. Поэтому мне пришлось переселиться на небольшую полянку в полукилометре от лагеря и жить там в большой армейской палатке, которую я приспособил под свои нужды.

Сюда ко мне и приходили все посетители, желающие получить новую продукцию. Надо ли говорить, что я принимал их в условиях строжайшей конспирации и только по рекомендации.

— Вы от кого? — поэтому я строго спросил бородатого. — И что надо сказать, знаете?

Он с пониманием кивнул. Конечно, без выполнения этих условий я ему ничего не продам.

— Я от Рязанцева, — сообщил густобородый посетитель. — А пароль этот, как его, «Пусть он в связке одной с тобой»…

Ну что же, это другое дело. Молодец, парень. Все по форме