— … Есть слушок, что он — временная кандидатура.

— А… кто?

— Долгих.

Я поковырял память и сообщил, что вроде бы в «тех» 80-х его фамилия мелькала.

— … Но он недавно стал кандидатом в члены Политбюро… — пояснила мне ситуацию Козельцева.

— Какие-то бюрократическо-партийные заморочки? Сразу на пост Предсовмина нельзя без членства в Политбюро, а туда рано? — вынес я своё предположение.

Она пожала плечами. Видимо, знает только то, что сказала.

А ещё мы оба сошлись во мнении, что многое будет видно по тому, что мы услышим в феврале.

На 26-м съезде партии…

Я, ещё до того, как таки смог достучаться до верхов, понимал, что мечтать о том, что мне кто-то что-то хотя бы обмолвится про то, «как учтут и что предпримут» не стоит, посему мог делать лишь косвенные выводы по тому, что происходит в стране, кто и в каком порядке стоит на трибуне Мавзолея и входит в состав ПБ (сопоставляя с известными действиями этих лиц «тогда») и по тем решениям, которые объявляются для стран и мира официально…

… и по тому, что будет на главном толковище пока главной компартии планеты.

Ждать осталось недолго и если я услышу лишь набор лозунгов и славословий и ничего радикального, то будет (с большой вероятностью) ясно — комми — стариканы действительно выбрали путь «ничего не делать, само рассосётся…»

Скоро съезд…

* * *

Новая записная книжка Пролейко В. М., 6 января 1981.

Судя по заданным мне на выставке для министерства обороны вопросам, Устинов не только знает больше чем я (моя картина складывается из сведений по нашей отрасли и её перспектив и того, что В. иногда цедит в наших с ним «задушевных разговорах»), но уже и планирует что-то менять в своём министерстве.

Но то — не моя епархия, а вот основные моменты, касающиеся всех, он понимает прекрасно:

1. Скорее выпускать.

2. Мы должны сказать потребности.

3. Бытовая радиоэлектронная аппаратура.

За выставку отвечал сам Шокин. Со стороны минобороны — начальник Главного организационно-мобилизационного управления генштаба генерал-полковник Аболинс Виктор Яковлевич.

На совещании шеф заявил прямо, что — «Все наши бедствия — в бесчисленном количестве разрабатывающих организаций». Я не совсем согласен, но множество ресурсов тратится, действительно зря. Как и происходит дублирование разработок.

Устинов — доброжелателен, культурен в общении. Акцентирование на государственных интересах экономики. Далеко не солдафонский стиль обращения, понимание техники.

Роскошное здание, помещения, залы, в т.ч. зал коллегии министерства. Построено добротно и грандиозно ещё при Сталине, когда за вооружения отвечал сам Устинов, а за боеприпасы — Ванников. Паркет из 5 сортов ценного дерева, свет, мрамор, дерево…

Там же. 9 января 1981.

Шокин предложил составить документ для введения для меня дополнительной должности зам. министра по науке.

Надо ли это мне?

Я не смогу:

— заниматься наукой даже в том неудовлетворительном для меня объеме, что есть сейчас,

— преподавать,

— высказывать точку зрения по искусству,

— гонять по 10 тыс. км на автомобиле в отпуске,

— отлавливать фильмы,

— заниматься редакционной деятельностью,

— вести секцию медицинской электроники…

И, самое главное… у меня будет еще меньше времени на общение с В.

Глава 11

Комми-фатализм, школьная информатика и «видаки»

Глава 11 — Комми-фатализм, школьная информатика и «видаки»

26 января 1981. Председатель КГБ Андропов Ю. В.

Унизительная для граждан и властей заокеанской державы «Иранская история», казалось бы, всё же завершилась 20 января — в Тегеране произошло освобождение американских заложников, захваченных сторонниками исламской революции в ноябре 1979.

Но пока соперник по геополитическому противостоянию СССР не осознал, что термин «Большой Шайтан», употреблённый в ноябре 1979 Хомейни в адрес США — совсем не просто «религиозное бормотание выжившего из ума старика», а начало долгой, близкой к смертельной, вражды, которая, несмотря на различия в весе и силе на «мировом ринге», доставит Америке много неудобств, в первую очередь из-за связей её с Израилем.

СССР же учтёт в отношениях с Ираном, что сам он определён «Меньшим Шайтаном» (за государственный атеизм). И, за исключением предупреждений, направленных Саддаму Хусейну и Рухолле Хомейни, никак более не будет вмешиваться в их войну.

Возможно обе стороны ещё пожалеют, что не прислушались к голосу Советского Союза. А если не пожалеют, то… им же хуже! Что касается поставок оружия…то СССР будет более гибок в этот раз и будет прислушиваться ко всем…

Израиль, обозначенный «Малым Шайтаном» тоже продолжит свой путь. Уж эти то пусть выясняют дальше со всем арабским окружением, кто у кого больше крови пролил. И пусть льют кровь дальше… после Садата, единственные, как показал 21-й век, с кем там можно иметь дело — Сирия клана Асада.

На самом деле, СССР никому ничего не должен. На «малом» они всё же затронули пару раз эту скользкую тему, на которую рискнул первым заговорить сам Суслов, но трактовка идеологических моментов, по его предложению, лишь сдвинулась «в чуть большую прагматичность в текущем моменте». На большее никто и не замахнулся. Да и не собирались… лишь недавно Романов отдельно затребовал от спецгруппы вытрясти «из Свидетеля» всё, что можно по КНР.

«До дна»…

Мотив Григория Васильевича поняли.

«Удачный китайский опыт». За воплощением которого сейчас можно будет наблюдать (кто проживёт подольше, да…) воочию.

Желание откровенно и цинично использовать многие деструктивные процессы в мире, охватившее Андропова после откровений «Свидетеля», не погасло даже от старческих и просто давних хворей, постоянно напоминавших о себе…

…Окружающий мир достаточно попировал на трупе Союза «тогда».

Сейчас пришло время нам попробовать извлечь пользу…

…легко сказать, но трудно сделать?

Также совсем недавно, 25 января, в Пекине завершился суд по делу так называемой «банды четырех», явившийся фактически, финальным аккордом для тех процессов в самой большой стране мира, которые начались с лет «культурной революции». Что, однако, никак не повлияло на продолжавшуюся борьбу за власть наследников Мао. Позиции Хуа Гофэна, который собственно говоря, и нанёс «банде четырёх» ранее неожиданный удар, слабели с каждым днём. Линия прагматичных сторонников «буржуазных реформ с сохранением власти КПК», о последствиях которой для мира и КНР столько живописал «Свидетель», всё более усиливалась, как и росла власть «стоявшей во втором ряду» фигуры Дэн Сяопина, «изящно и благородно» оставившего Хуа Гофэна в составе ЦК, но благодаря большему количеству своих сторонников в верхах КПК, лишившего того