Шрифт:
Закладка:
Я понял, что иногда важно не испортить волшебство. С годами меня стали приглашать на различные конвенции Comic Con, где собирались фанаты, чтобы выразить свой энтузиазм по поводу всевозможных фильмов, книг и любой поп-культуры. На одном из самых первых, когда мне было шестнадцать, я сидел перед аудиторией в несколько тысяч человек и отвечал на вопросы о Поттере. В центре зала выстроилась очередь из людей, ожидающих возможности дотянуться до микрофона и задать мне вопрос. Очередь подошла к маленькой девочке, которая была одета с ног до головы в костюм Гермионы, и чья мама держала микрофон, так как она была недостаточно высокой. Широко раскрыв глаза, она спросила: "Каково это - летать на метле?".
Я сразу же рассказал ей правду. "Это невероятно неудобно", - сказала я. По сути, тебя пристегивают к велосипедному седлу на металлическом шесте, и в результате у меня, наверное, никогда не будет детей". Мой ответ вызвал легкий смех, но я увидел, как из глаз девочки улетучивается волшебство, и тут же понял, что сказал совсем не то, что нужно. На следующий день тот же вопрос задала другая маленькая Гермиона. "Каково это - летать на метле?
Я усвоил урок. Я наклонился вперед, заговорщически подмигнул ей и сказал: "Тебе уже одиннадцать?
Нет.
Так вы не получили письмо?
Нет.
"Просто подожди", - сказал я ей. Просто подождите". Лицо девушки просияло, а в аудитории чувствовалось настоящее волнение. Теперь, когда кто-нибудь задает мне этот вопрос (а поверьте, они все еще задают его), я отвечаю именно так.
После выхода первого фильма я начал получать письма от фанатов через студию. В наши дни фанаты общаются в социальных сетях, но в те времена физические письма были в порядке вещей. Почти сразу же я начал получать их целыми мешками. Конечно, моя фан-почта была не такой обильной, как у Дэниела, Эммы и Руперта. Думаю, у них в Warner Brothers была отдельная команда, которая занималась только обработкой их почты. Но ее было очень много. Моя мама сначала проверяла письма, чтобы убедиться, что в них нет ничего оскорбительного или непристойного, а потом я проводил время, читая их все. Не заблуждайтесь: будучи младшим из четырех братьев, я совершенно не допускал мысли, что получение фан-писем может дойти до меня. (Крис: "Кто, блядь, будет ему писать?") Никто из домашних не подавал виду, что считает удивительным или даже необычным получать мешки писем, как это делал я. Я благодарен им за это, потому что чтение сотен восхищенных писем может превратить определенный тип людей в определенном окружении в определенный тип идиотов. Тем не менее я потратил много времени на их чтение, по крайней мере поначалу. Мне казалось, что раз уж люди тратят свое время на то, чтобы написать мне, то не стоит их игнорировать. Я отвечал на многие из них, как только мог. Однако в конце концов это стало слишком. Объем писем стал непомерным. Моя мама рассматривала возможность платить кому-то за работу с фанатской почтой, но это просто не укладывалось в голове. И так по мере роста популярности Драко моя способность следить за письмами уменьшалась.
Большинство писем, которые я прочитал, были милыми. Некоторые были чужды мне в культурном плане. Японские фанаты, например, иногда присылали на серебряные ложки в качестве талисмана удачи. Так что если вам когда-нибудь понадобится ложка, я ваш человек. Из всех стран под солнцем приходили сладости и шоколад, ни один из которых мама не разрешала мне есть, если он был отравлен. Однако одно особенно странное письмо от поклонников запомнилось мне надолго. Один парень из Америки законно сменил свое имя на Люциус Малфой, а название своего дома - на Малфой-Мэнор. Он хотел, чтобы я сменил имя на Драко Малфой и переехал жить к нему. Моя мама любезно отклонила это предложение от моего имени. (Крис: "Не, пошли его подальше!") Тогда это казалось забавным. Мы все, конечно, немного посмеялись над этим дома. Только сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что это могло быть немного зловеще.
Это было одно из многих странных происшествий. Однажды в мою маггловскую школу заявилась испанская семья - двое родителей и двое детей. Они просто вошли и начали искать меня. Их, конечно, быстро выпроводили, а меня предупредили, чтобы я был осторожен при выходе из школы. Кто знает, что эта семья имела в виду или думала, что произойдет, но в тот день я точно поехал домой на велосипеде немного быстрее.
Мне нужно было нормализовать этот необычный способ взросления, иначе он свел бы меня с ума. В некоторых отношениях мне это было не так уж сложно. Моя природная британская сдержанность означает, что даже сейчас я немного удивлен, когда кто-то подходит ко мне и спрашивает: "Вы Том Фелтон?" Мне становится интересно, что это значит. Как это произошло? Конечно, у меня всегда были три брата, которые напоминали мне, что я - личинка. Кроме того, я понимал, что значит быть фанатом. Были люди, которыми я восхищался, и я видел это в других близких мне людях. Однажды я участвовал в скетче Comic Relief вместе с Рупертом. В нем участвовало много известных лиц - Джеймс Корден, Кира Найтли, Рио Фердинанд, Джордж Майкл и многие другие, - но звездой шоу был сэр Пол Маккартни. Мама была его большой поклонницей, поэтому я спросила сэра Пола, могу ли я представить ее. Он любезно согласился, и я пошел искать маму и сказал ей: "Вот твой шанс!". Я взяла ее с собой, чтобы поздороваться, но в последний момент она слишком увлеклась звездой и не смогла пройти через это. Сэр Пол пришел за ней, но мне пришлось его легкомысленно отпустить. "Извини, приятель, тебе придется подождать еще один день, чтобы встретиться с ней".
Однако с годами и ростом популярности фильмов мир фэндома становился в некотором смысле сложнее. Не поймите меня неправильно, есть что-то странно волнующее в том, когда тебя узнают, когда ты понимаешь, что случайная встреча с незнакомцем - это огромное событие
