— Сейчас полегчает, — Густав улыбнулся.

Он плеснул себе на руки из всё той же бутылки, растер их, после чего полил еще и иголку.

Так себе стерильность, конечно…

Надеюсь, это поможет. Не хотелось бы после победы над оборотнем сдохнуть от какой-то инфекции.

* * *

Пока Густав промывал, обрабатывал и зашивал мои раны, я шипел, матерился сквозь зубы и налегал на настойку. Пойло, конечно, отвратительное, но, после драки с оборотнем, прямо то, что доктор прописал.

Развезло меня с него, конечно, прилично. Но, когда разум немного затуманился, притупилась и боль.

— Густав, расскажи мне про этот Деймос, — попросил я. — Надоело ни черта не понимать.

— Хм, — тот вытер пот со лба тыльной стороной ладони, — А с чего начать-то?

— Желательно, с начала.

Густав хмыкнул.

— Так весь остаток ночи проговорим, еще и останется. А тебе отдых нужен. Может, завтра?

— Сегодня. Можно вкратце. Но сегодня. — Настоял я. Откладывать экскурс в историю этого места мне не хотелось. Доводы в пользу своего решения я незамедлительно озвучил собеседнику. — А то завтра опять случится какое-то дерьмо, и я снова останусь без ответов.

— Ну, как скажешь, — Густав вздохнул.

Ненадолго он замолчал и задумался, видимо, планируя дальнейший рассказ. Я не торопил. Молча смотрел, как Густав, сопя, накладывает мне повязки из чистой, по его мнению, ткани. Наконец, тяжело вздохнув, он начал свой рассказ:

— Давно, больше сотни поколений назад…

— А можно как-то ближе к делу? — я сделал еще один солидный глоток, запоздало сообразив, что он уже точно был лишним.

Густав бросил на меня укоризненный взгляд и покачал головой, однако, продолжил:

— В те времена все шесть королевств жили в мире. Но потом появились разногласия. Их становилось все больше. Они переросли в стычки, а стычки стали войнами. Тогда началось Время Раздора. Кровь пропитала земли, она слилась с тьмой людских сердец и породила то, что называли Мраком.

— Мрак не в смысле темнота?

— Нет, — Густав снова покачал головой. — Точного его описания нигде не осталось. Говорят, что Мрак — жуткое чудовище, тень от которого могла разом накрыть целое королевство.

Звучало крайне паршиво. Но в этот раз я решил оставить ехидный комментарий при себе.

— Время Раздора сменилось Временем Истребления. Мрак убивал людей, стирал в пыль города, но, что еще хуже, многие уверовали в него, как в божество. Стали поклоняться, обрекая свои души на вечные муки.

— Погоди, — все же встрял я, — А что Свет? Паладины поклоняются ему. Ты тоже молился. Свет — тоже воплощение?

— С той лишь разницей, что он горит только в сердцах праведных, вселяя в них доблесть и жертвенность. У него нет воплощения. Свет дает силу верным, но, во Время Истребления, он почти угас. — Густав сложил руки на груди, словно проповедник. — Но были и те, кто не побежал и не преклонил колени перед Мраком. Величайших из героев древности призвал в свою башню Верховный маг Аластор. Вместе с другими волшебниками Круга Тайн, он создал артефакты — могущественные орудия, равных которым не было и не будет…

— Реквием один из артефактов? — догадался я.

Густав кивнул.

— Все маги Круга Тайн отдали свои жизни, чтобы даровать выжившим надежду. Шесть артефактов были созданы из самого естества магии, человеческих душ и крови будущих владельцев. Вооружившись ими, шестеро героев бросили вызов Мраку. И победили.

— За это можно выпить, — я отсалютовал Густаву бутылкой, хлебнул прямо из горлышка, и скривился.

Густав хмыкнул, взял у меня бутылку и тоже отпил из нее.

— Герои победили, да. Но они нарушили клятву, что дали Аластору. Никто не вернул артефакты в башню, именуемую Вечным Шпилем. Герои возвратились каждый в свои земли и стали править ими. Время Истребления сменилось Временем Надежды. Основанный тогда орден паладинов защищал добродетели и уничтожал зло везде, где оно давало ростки.

— Пока все звучит не так плохо, — рассудил я. — Добро победило, да? Как же вы дошли до жизни такой?

— Гордыня, тщеславие, зависть, гнев, жажда власти… Всё, чем являлся Мрак, не сгинуло вместе с ним. Его естество отравило артефакты, извратило, а через них — и их владельцев. Победившие Мрак герои вступили в схватку друг с другом, вновь утопив свои земли в крови.

Я нервно сглотнул, вспомнив, как меч пытался завладеть мной. Выходит, все это не сказки? Пока я пытался уложить все в голове, Густав продолжал свой рассказ:

— Аластор силой перенес героев в свою башню. Он создал заклинание, способное запечатать силу артефактов. Магу удалось убедить бывших союзников сложить оружие. Но…

Густав снова приложился к бутылке. Он уставился в пространство перед собой и замолчал.

— Но… — начал я, когда молчание затянулось.

— Но, — Густав шмыгнул носом, — когда Аластор накладывал печать, король Аларик, правитель Деймоса, забрал свой верный меч Реквием, чтобы с его помощью положить конец распрям и уничтожить всех, кто посягает на власть. Но другие правители решили также. Они не дали Аластору закончить заклинание, взяли оружие и сцепились друг с другом. Аластор прекратил кровопролитие, и при помощи магии вернул каждого из героев в его земли. Но ритуал печати был нарушен. Аластор сдерживал высвободившуюся силу, пока не стихающие ни на миг войны терзали наши края. Орден паладинов направил отряды к каждому правителю, чтобы призвать их к миру. Но было уже поздно… Силы Аластора иссякли. Высвободившаяся от сломанной печати магическая энергия разорвала земную твердь и оттолкнула королевства друг от друга. Началось Время Раскола. Время, в которое мы и живем.

— Осколок Деймос, — прошептал я.

— Именно, — Густав кивнул. — Теперь это лишь осколок. Как и другие, он застыл среди пустоты.

— То есть, — меня вдруг осенило, — если долго идти в одном направлении, то, что, можно дойти до края Деймоса?

Густав кивнул.

— С ума сойти, — только и смог выдохнуть я. — А что там?

— В сказаниях написано, что там лишь тьма и смерть. Никто не покинет Деймос живым.

— А что насчет того, чтобы живым сюда попасть? У меня как-то получилось…

— Ответа на этот вопрос у меня нет, — Густав беспомощно развел руками. — Могу лишь сказать, что тебя призвали некроманты — колдуны, последователи Мрака. Судя по тому, что ты рассказал, они