Шрифт:
Закладка:
Оксана приносит всем кофе. После небольшой паузы мы переходим к обсуждению новой рекламной кампании. Представители рекламного отдела показывают свои наработки идеи. Но Марк отклоняет одну за другой. Ему ничего не нравится.
Обсуждение затянулось на два часа. В самое ближайшее время планируется запуск новой линейки соков, а рекламы нет. Я вижу негодование на его лице, и он начинает повышать голос на всех.
Возмущается, что никто не состоянии придумать нормальную рекламу, разработать стратегию продвижения на рынок. Даже логотип нового сока ему не понравился.
Наконец, он всех отпускает, но ставит жесткие сроки для разработки нового концепта. Выделил два дня. И в пятницу снова все должны собраться на совещание.
Я записываю в блокнот новую дату. Остаюсь в кабинете.
— Ты это видела? — гневно спрашивает он.
— Да, — тихо отвечаю я.
— Ничего доверит нельзя. Все приходится контролировать.
— Может, я тоже попробую? — неуверенно предлагаю я.
— Что? — не понимает он.
— Придумать стратегию продвижения вашего нового продукта.
— Ах да, ты же у нас маркетолог — рекламщик. Ну давай.
— Спасибо.
Я выхожу из кабинета практически счастливая. Наконец, можно заняться своим любимым делом. А не всей этой ерундой.
Я закрываюсь в кабинете, чтобы никто не мешал. И начинаю набрасывать идеи. Зарисовывать различные логотипы сначала на бумаге. Потом все сделаю в графических редакторах.
У меня уже есть идея для двух концептов. Довольная собой я даже не замечаю, как наступает вечер. И, похоже, уже многие ушли домой.
Выхожу из кабинета и никого не вижу. Свет у Оксаны погашен. Марка — нет.
Я спускаюсь на другой этаж. Тоже пустота и тишина.
Иду по коридору и замечаю, что в кабинете отдела торгового маркетинга горит свет. Я тихо подхожу к нему и прислушиваюсь. В кабинете тихо, но я слышу неразборчивый гул двух голосов. Кто-то что-то обсуждает. Я приоткрываю дверь, чтобы хоть что-то разобрать.
— Ты же понимаешь, что это опасно? — говорит мужской голос.
— Знаю. Но проверки будут продолжаться еще долго. А мы не можем тянуть.
— Может, временно заляжем на дно? Мы же часть уже слили конкурентам.
— Сейчас нам нужна точная рецептура нового сока. И тогда те запустят свою линейку раньше.
Я в ужасе продолжаю стоять возле двери. Неужели это оно? Но как понять, кто говорит? По голосам я не могу узнать собеседников. Я пытаюсь как можно тише войти в кабинет. Он просторен и темен. Голоса раздаются откуда-то из-за угла. Я тихо иду в ту сторону. Люди стоят за шкафом и не видят меня.
— А если мы попадемся? — спрашивает первый голос.
— Никто не сможет это доказать. Чего ты опять боишься? Или деньги уже не нужны?
— Нужны. Но если Марк узнает, я думаю нам конец. Он это просто так не оставит.
— Он не узнает, если не будешь трепаться!
Вдруг в моем кармане вибрирует мобильник. Звук дребезжания слышен в тихой комнате. Я в испуге разворачиваюсь и пытаюсь тихо покинуть кабинет. Звонок сбрасываю.
Только я подхожу к двери, как чувствую сильный удар сзади. Я падаю на пол.
Глава 28
Прихожу в себя. Чувствую ужасную боль в затылке. Пытаюсь доползти до стены, чтобы облокотиться. Голова кружится. Я медленно приподнимаюсь и понимаю, что нахожусь в том же кабинете. Но голосов уже нет.
Я ищу телефон. Наконец, достаю его и ищу номер Марка. Позвонить все равно больше некому. В глазах все расплывается. Нажимаю вызов. Идут гудки и тишина. Он не берет трубку.
Но почему когда ты срочно нужен — тебя нет? Мелькает в голове. Снова набираю его номер.
Снова тишина. Наверняка с кем-то развлекается.
С четвертой попытки, он берет трубку.
— Помоги мне, я в офисе, — только и могу прошептать я.
— Вика! Что случилось?
Я слышу последнюю фразу, но ответить не могу. Телефон выскальзывает из рук, и я снова теряю сознание.
Прихожу в себя на каком-то диване. Рядом со мной стоят двое. Марк и еще какой-то мужчина.
— Что с ней? — спрашивает Марк.
— Удар тупым тяжелым предметом по голове. Думаю, есть сотрясение. Нужно делать снимки. Привези ее завтра утром. То есть уже сегодня.
— Хорошо. Спасибо тебе.
— Не за что, Марк. Звони если что.
Мужчина уходит. Похоже, меня принесли в кабинет Марка и уложили на его диван.
— Что со мной?
— Ты все слышала. Сотрясение. Тебе нужен покой.
— Как же больно, — я тру рукой затылок.
— Объясни мне, как это произошло? И что ты делала так поздно в офисе?
Я морщусь. Он что — меня в чем-то подозревает? Пытаюсь привстать. Но Марк не дает мне этого сделать.
— Лежи.
Я рассказываю ему все, что помню. Выражение его лица не меняется. Мне даже кажется, что ему все безразлично. Он внимательно слушает, но ничего не говорит.
— Ты точно не узнала голоса?
— Точно. Они говорили тихо.
— Плохо.
— Я понимаю. Мне очень жаль, что я не смогу их опознать.
— Плохо то, что они видели тебя и знают, что ты слышала их разговор. Это очень плохо.
— Почему? — испуганно спрашиваю я.
— Потому что, один раз они уже ударили тебя по голове, и могут это сделать во второй раз.
— О боже. И что теперь делать?
— Тебе придется временно посидеть дома. Пока я не выясню, кто это сделал. А я выясню. Не сомневайся.
— Я не сомневаюсь, — удрученно отвечаю я.
— Но сначала ты пройдешь обследование.
— Может, не надо? — жалобно скулю я. — Опять больницы, анализы. Не хочу. Мне деда хватает. Как же я к нему теперь поеду.
— Насчет деда — не переживай. Я все проконтролирую. А ты обещай мне, что будешь сидеть дома! До тех пор пока я не разрешу тебе здесь появляться.
— А как же проект по продвижению? Я уже начала…
— Если будешь хорошо себя чувствовать, можешь делать. Пришлешь мне по почте.
— Спасибо.
Я снова проваливаюсь в забытье.
Проснувшись утром, обнаруживаю себя на том же месте. Неужели я провела ночь в офисе. Вижу сидящего в кресле Марка.
— Мы здесь ночевали? — удивляюсь я.
— Да, — спокойно отвечает он, потягиваясь в кресле. — Ты уснула, я не стал тебя будить, чтобы отвезти домой.
— А вы? Тоже тут … спали?
— Конечно. Не мог же я тебя здесь бросить.
— Спасибо, — снова благодарю я.
— Просыпайся, и поедем в больницу.
— Может…, — начинаю я.
— Не может, — отрезает Марк. — Я должен быть уверен, что с тобой все в порядке. Так что
