как гостью из России.

Судя по всему, присутствующие было давно между собой знакомы. Правда, в отличие от приемов у графини из Умбрии, здесь все было по-другому, замок был гораздо круче фамильного дома в Спелло, но и звуки разговоров здесь в горах были тише, эмоции спокойнее.

Все гости прошли чуть в сторону от входа в замок, к нескольким строениям, напоминающим подсобные помещения, но достаточно большим, чтобы быть полноценными отдельными зданием.

Там уже горели прожектора, и под старыми деревянными балками, поддерживающими потолок, в первом из строений расположилось самое настоящее средневековье.

Домашние и сельскохозяйственные инструменты были расположены вдоль стен в стеклянных витринах или на стеллажах, а в углу стояла самая настоящая старинная печь.

И даже, к удивлению девушки, старый деревянный колодец с такими же деревянными кадками по сторонам, устроился в соседнем зале.

Еще одни распахнутые двери вели в зал с различными орудиями производства на стенах, старинными сундуками на полу.

Помещение с высокими стеллажами со старыми книгами и множеством цветов в кадках было увенчано деревянной балюстрадой второго этажа, откуда под аплодисменты собравшихся спустились официальные лица.

Среди них был мэр Кастельторре, произнесший проникновенную речь вызвавшую восторженные возгласы и аплодисменты.

Лиза вполголоса объяснила Саше, что барон держал организацию музея в секрете, и все удивляются, как ему удалось всего за несколько лет собрать такую замечательную коллекцию.

Лицо человека, державшего речь в этот момент, показалось Саше знакомым. Она с удивлением узнала в говорящем Коррадо, одного из энтузиастов-орнитологов, работающих с хищными птицами в питомнике крепости Бальярдо, только сейчас он был одет в элегантный строгий костюм вместо потертых джинсов и фланелевой рубашки.

Тут публику пригласили в крытое помещение со старинной сельскохозяйственной техникой во дворе, где были накрыты столы для фуршета со всевозможными тирольскими закусками и винами. Саша набрала себе уже привычную тарелочку антипасти, сыров, колбас и оливок и уже запихнула в рот доброе количество закусок, когда Лиза тронула ее за плечо.

— Позвольте вас познакомить, — Саша с набитым ртом оказалась лицом к лицу с красавцем Коррадо и закашлялась, подавившись, при словах Лизы: — барон Коррадо Чезерано ди Герардинги, наш любезный хозяин.

Вылив в себя целый бокал вина, девушка обрела способность говорить.

— Осторожно, — весело предупредил Коррадо, — это опасное вино, с агрессивным шармом. А еще чувственное и соблазнительное, и соблазняет вот так, с ходу, сразу и наверняка.

— Вы так пытаетесь о чем-то меня предупредить? — улыбнулась в ответ пришедшая в себя девушка.

— Только о вине, — довольно засмеялся барон. — Это верментино неро, одно из лучших вин долины.

— Я думала, верментино это всегда белое вино.

— Ну что вы, — и он протянул Саше еще один бокал, взяв его с подноса проходившего мимо официанта. — закройте глаза и попробуйте. Только не пейте залпом, как первый бокал.

Саша покраснела.

— Что вы чувствуете? Покатайте вино на языке, потом глотайте. Ну?

— Цветы и… специи, словно травы ароматические.

— Brava! — заулыбался барон, вы угадали.

— Но первый бокал был светлее, рубинового цвета, а этот… — она задумалась, подбирая лучшее определение, — гранатовый.

— Именно! — еще шире улыбнулся Коррадо. — Тот первый бокал был с молодым вином, это вино старше и со временем оно меняет цвет. Вы не безнадежны! Можете работать сомелье, — пошутил барон.

Он снова тормознул пробегавшего официанта.

— Вы любите трюфели, Алессандра?

— Не знаю… однажды в Умбрии меня так ими закормили, что потом долго и слышать о них не могла. Они ж там даже в меду!

— Ну какой мед! Алессандра, о чем вы! — Он взял с подноса терпеливо ждущего официанта небольшую тарелочку, где на одиноком тонком ломтике крутого яйца важно возлежал не менее тонкий ломтик трюфеля.

— Попробуйте!

— Снова закрывать глаза?

— Конечно! — засмеялся барон. — Ну как? Нравится?

— Это совсем другой вкус… я даже не знаю, с чем сравнить… да, очень нравится! Это… это как виски с острова Айл, море. торф, ветер… а здесь… осень, лес, трубка вишневого дерева с дорогим табаком…

— Да вы поэт! Правда с уклоном в алкогольные напитки, но в целом что-то есть в вашем описании! А вы знаете, что наш знаменитый композитор Россини назвал трюфель Моцартом грибов? Байрон использовал его аромат в качестве источника вдохновения, а Александр Дюма объявил блюдо с трюфелем святым местом стола! Даже наука такая есть, изучающая трюфели — иднология!

— Первый раз слышу! — удивилась Саша.

— Трюфель известен с древних времен: этот гриб знали древние шумеры, о нем писал Плиний Старший. Представляете, в древности считалось, что трюфель — это животное! Одни были уверены, что странный клубень — это продукт почвы, а другие называли трюфель пищей ведьм, которая может лишить человека жизни. Вера в то, что трюфель неотъемлемая часть почвы, земли, родила термин «terrae tufer» — так же называют черные алмазы. Но происхождение трюфелей до сих пор не ясно!

— Я смотрю, вы тоже поэт, — улыбнулась девушка. — Как поживает мой пернатый друг? Передавайте ему привет.

— А вы навестите его как-нибудь, да хоть завтра утром, — пригласил Коррадо.

— С удовольствием

Еще с полчаса гости обменивались впечатлениями о новом музее, потом опустел стол с закусками, и официанты уже не выставляли новые бутылки, публика потянулась к выходу.

Эти полчаса Саша откровенно скучала, темы местных разговоров ей были не интересны, а после насыщенного, терпкого вина клонило в сон. Встревать с вопросами что говорят об убитом поваре было неудобно, а сами присутствующие эту тему не поднимали. Коррадо, как любезный хозяин, переходил от одной группы гостей к другой, забыв о девушке, а Петер с женой и сестрой активно обсуждал что-то то с одним, то с другим из соседей, и, конечно, тоже не обращали на нее внимания.

Наконец скучающую девушку позвали домой, и она уже усаживалась в машину рядом с Лизой, как появился Коррадо, провожающий последних гостей.

— Петер, позволь украсть у тебя эту милую синьорину, обещаю, что через час верну ее в целости и сохранности.

Петер засмеялся, обернувшись к Саше:

— Ну, если синьорина не возражает.

Синьорина не возражала, и машина с семейством Петера скрылась за воротами.

* * *

После отъезда гостей все изменилось, в замке стало неожиданно тихо, официанты гасили свечи и фонарики, и очарование сказки тоже гасло, на смену волшебному замку возвращался пугающий, заросший зеленью, заброшенный замок среди темного леса.

И лес действительно был темным, казалось, он подступал все ближе, давно уже смолкли птицы, а облака, с вечера, собиравшиеся на небе, плотно его закрыли, не пропуская свет луны.

Коррадо распахнул дверцу стоявшей рядом машины:

— Прошу

Саша помедлила. Хотя что с ней могло случиться, после