детстве, как братик. Меня, глядя на твои мощи, только смех разбирает.

— Ну, извини, не удалась шутка. Я-то думал проверить, как ты свой обет держишь, — отговорился Яр.

Он послушно сменил цвет волос на пестрый летний и девичьи округлости на юношеские угловатости. При этом в росте почти не прибавил: как обычно макушкой едва дотягивает до локтя старшего сына-богатыря. Уж о разнице в ширине плеч и молодецкой мощи и говорить нечего — сын определенно в этом отношении уродился не в отца. Чем постоянно злоупотреблял. Вот и теперь Светозар вздернул родителя встать, полотенце отбросил в сторону (и оно, зеленея на ходу, расторопно уползло подальше, чтобы слиться с ковром лугового разнотравья, откуда и было призвано). Присев на корточки, сынок взялся одевать родителя, а тот не сопротивлялся, но мешал тем, что норовил обнять строгого отпрыска.

— Папка, ты пьяный? Что-то случилось? — нахмурил светлые брови Светозар.

— Немножко с водяными погудели, — признал полуправду лесной царь.

— Каким ветром тебя вообще сюда занесло? Уж искупаться после пьянки мог бы и поближе к дому.

— Мышонок, я так по тебе соскучился!!!

Яр всё-таки повис на шее сына. Благо Светозар успел его одеть и обуть, оставалось только пояс завязать. Но плюнув на пояс, старшенький обнял отца в ответ, да так стиснул, что у того дух перехватило и ребра затрещали:

— Я тоже соскучился, пап! А ведь мы вчера с тобой через Лес всё утро проболтали! Как же мы перенесем разлуку? Я ведь думал до самой осени путешествовать. А как же, раз так вот? Может, мне тогда и не ехать никуда?

— Нет, Тиша, поезжай! — шмыгнув носом, отстранился родитель, чтобы погладить сына по коротким кудрям цвета солнечного золота, заглянуть в ярко-голубые глаза, благо тот сидел на коленках, так что получилось в кои-веки поглядеть свысока. — Тебе мир надо посмотреть, погулять, пока ты еще молод душой и телом. И не женат. И с Лесом не связан. А мне летом скучать не дадут заботы о хозяйстве, ты же знаешь.

Светозар тоже шмыгнул носом — и еще раз, еще крепче прижал к себе отца в предчувствии долгого расставания. Вот только ноги затекли на корточках долго сидеть, поэтому он встал в полный рост, но родителя не отпустил, наоборот стиснул чуточку сильнее, чтобы не сползал по нему вниз. И запоздало сообразил:

— Так ты на рысях приехал, выходит?

Яр придушенно пискнул — и догадался обернуться крошкой феей, выскользнул из любящих рук, пока не раздавили. Вздохнув с облегчением, пояснил:

— Меня попутным ветром к тебе принесло. Поднялся повыше в небо, поймал поток — и вперед! Спустя час — я перед тобой.

— Час лётом? Мне бы так! — завистливо вздохнул Светозар. — А то всё пешком или в седле трястись. Научи, а?

— Увы, ты у меня слишком большой вымахал, Мышонок. Тебя, медвежонка, ни одни крылышки не поднимут. Даже стрекозиные! — задорно смеясь, уколол родитель.

— Стрекозлом быть увольте, — усмехнулся Светозар. — Но на рысях ты всё равно успел порысить, признавайся.

— Ты же знаешь, на кошках где сядешь, там же и слезешь, — улыбнулся Яр. — Ну да, чуть-чуть прокатился. Когда меня встречным потоком ветра сбило с высоты и бросило прямо на мимо пролетавшего коршуна, мы с ним сцепились, закружились, стремительно падая вниз!.. — расписал он, крутясь в воздухе и размахивая руками. — А рыси нас с земли приметили, сцапали обоих в головокружительном прыжке. Коршуна они тут же слопали — пух и перья в разные стороны летели. А меня вовремя узнали и только слегка помяли, потом всего облизали. Они же такие милые и мягонькие у меня!

— Угу, — кивнул Светозар. Устав от мельтешения перед глазами, он поймал отца, ухватив за талию в кулак, и усадил к себе на плечо. — Поэтому ты, облизанный, сразу полез мыться.

Яр оправдываться не стал. Дернул сына за мочку уха, развернул обратно к берегу — за разговорами позабыли ведро. Увидев ведро, Светозар вспомнил о своем чудо-коне:

— Кстати, папка, ты очень вовремя! Полкан захворал, вылечишь?

— Полкан? — изумился Яр, едва не свалившись с плеча. — Заболел?

— Угу. Лежит, копыта раскинув.

— Странно, — произнес лесной владыка. — Он ведь у нас сто пятьдесят лет на здоровье не жаловался, с тех самых пор, как скопытился.

Светозар в ответ лишь пожал плечами… Охнул, спохватившись — поймал взвизгнувшего в падении отца, посадил обратно и обещал больше плечами не пожимать. Яр принялся ворчать, что за коротко обрезанные золотые кудри держаться совершенно невозможно — и ругался на простецко-крестьянскую стрижку сына до самого их возвращения к месту стоянки. Там Яр мигом вернул себе обычный размер и принялся с живостью исследовать и оценивать, как же старшенький устроил свое походное хозяйство. Светозар ему не мешал. Встал, подбоченясь, уверенный в своих успехах. Пусть лесного царевича всю жизнь до этого опекали либо матушка, либо служанки во дворце, уж что, а костер сложить из сухостоя, чтобы чаю вскипятить, или шатер вырастить из молодых ёлочек — с такими заботами будущий герой всяко справится.

— А заклятье от комаров почему на шалаш не наложил? — наконец-то нашел к чему придраться Яр.

Светозар мигом помрачнел: родитель умудрился попасть в точку. Всю ночь лесному царевичу не давал спать наглый пищащий задохлик — один из первых, что проснулся после холодов. И этот кровопийца наотрез отказывался понимать, насколько различно их положение в лесу — какая-то мошка охотилась на наследника самого владыки! Еловые «стены» позволяли легко ускользнуть от ударов,