спокойствия старшего веяло смертью, как от вершины горы. Кто-то из спасателей не удержался и передернулся, переступая с ноги на ногу. Закашлялся от нервного приступа, сгибаясь. Леонардо медленно повернул голову в его сторону и человек поспешно выпрямился, суетливо махая руками, всячески показывая, что он тоже в команде и что-то делает.

Рации захрипели, затрещали: непогода врывалась в открываемые каналы связи.

Сразу в эфир подключились два аналитика штаба по спасению группы туристов. Начал старший оперативник:

— Ухудшение по всем параметрам. Остается семь процентов на спасение группы.

— Шесть процентов! — тут же бойко отозвался второй, проверяя обновленные данные на своем планшете. Затем поправился, — пять и девять.

— Время? — коротко спросил руководитель отряда. В этот момент никто не завидовал старшему аналитику. Всегда наступает момент ответственности. А затем момент признания поражения. Мощный, неотвратимый, как ком с горы, как снег, который скоро засыплет округу вокруг, стирая следы цивилизации.

— Пять минут. — Аналитик замялся с ответом. Впервые он ждал одобряющего кивка своего зама, но тот явно не торопился. Секунды растянулись. Наконец, голова друга дрогнула. И срывающимся голосом парень добавил. — Возможно, шесть.

— Так шесть или пять?! — рявкнул Леонардо и гневно посмотрел на фигуры спасателей первой категории. Словно они виноваты в этой неразберихе с непогодой и минутами, которые не могут определить аналитики. Зачем они вообще в штабе, если ничего не знают?!

Старший группы спасателей гордо вскинул голову, ожидая команды. Конечно, они пойдут. Конечно, они сделают все возможное. Но туристов в такой непроглядной пелене, с остатками кислорода в баллонах, даже если и найдут, то уже неживыми. Все знают, что делает паника и страх с кислородом, и как он расходуется быстрее. У туристов просто нет шансов. Ни малейшего. Ни одного. Подъем займет много времени и убьет в такую непогоду практически всех спасателей первой категории.

Страшно осознавать, что последует за приказом. Время остановилось.

Но они пойдут. Конечно, пойдут.

— Где козыри?!! — прорычал руководитель отряда. — Почему их до сих пор нет?! Что происходит?! Кто ответственен?!

— Так ведь, — начал было бригадир спасателей, но передумал, безнадежно махнув рукой. Чего объяснять? Время терять. Рыжая борода из-под маски торчала в разные стороны и кое-где начинала сбиваться в ледяные колтуны.

Леонардо прекрасно знал ответ: на противоположном склоне — сам их туда отправил. Теперь жалел. Но кто мог предвидеть ситуацию? Когда в штабе спят аналитики и вовремя не докладывают. А сейчас попробуй на них нажать: сразу начнут оправдываться, мы докладывали, писали, и еще неделю назад предупреждали. Ладно. Разберемся. Или со всеми разберутся.

Старший аналитик обернулся назад, прикрываясь планшетом, укрывая лицо от злобных порывов снега. Посмотрел вниз, в сторону первого седла, где белая мгла еще не осела окончательно, словно мог что-то увидеть, и промолчал. Хваленых био не было. Они не успевали выполнить приказ и явиться мгновенно. Даже машины ничего не могли поделать. Когда уже разработают модели с крыльями и турбодвигателями. Да, громоздкие, да дорогие в сборке и в обслуживании, но как бы сейчас пригодились. Аналитик судорожно сглотнул горечь, и с тревогой посмотрел на старшего группы спасателей первой категории. Парень был бригадиром седьмой год. Видимо, последний. Их взгляды встретились. Медленно кивнули друг другу, прощаясь: сейчас прозвучит команда Леонардо, и времени для сантиментов больше не останется.

— Прием, на связи.

Голос киборга был тих, но различим. Руководитель группы поднял руку, призывая к молчанию в эфире. Но люди и так молчали. Они боялись даже двигаться. Протяжно выл ветер, заставляя эфир потрескивать, шипеть и протяжно завывать.

— Ада?! — вскричал шеф, и тут же отчетливо добавил, чеканя каждое слово. — Где. Тебя. Носит.

Он всё еще боялся, что это наваждение. Досадная случайность. Волшебство, которое сейчас растает, как колючая снежинка, попавшая в глаз.

— Ада, на связи, — четко ответил киборг, и потом неразборчиво, — я... иду.

Все облегченно выдохнули.

— Идет она! — выдохнул недовольно Леонардо, перекрикивая ветер, обращаясь к команде. Глаза его восторженно блеснули надеждой, кинжалом пронизывая каждую душу.

Старший аналитик слабо улыбнулся в ответ.

Леонардо кивнул ему. Мысли его лихорадило. Ада — семерка из козырей, последняя модель киборга-спасателя. Самая свежая разработка. Чудом выиграли в государственном тендере, усилив двенадцатый отряд. Многих своих собратьев опережала на несколько поколений. Стоила целое состояние! Лучшая в группе био. Старшая над ними. Имея такой козырь, можно было рассчитывать на какой-то успех. И положительный результат. А он нужен. Очень нужен — в сложившейся безвыходной ситуации. Потерять опытного инструктора во главе туристического отряда — это одно. Могут даже не уволить. Прикрыть глаза. Вспомнить былые заслуги. Но потерять сам туристический отряд... Проще сразу уйти в непогоду и скрыться в пелене с разряженным воздухом.

Леонарду даже показалось, что не всё потеряно. Семерка спасет его из петли! Конечно, рано вздыхать облегченно, но надежда запульсировала в мозгу у многих.

Кроме старшего аналитика.

Мужчина проверил данные и вздохнул. Оранжевые цифры стали красными, продолжая стремительно бежать вниз к нулю. К такому знаменателю, на который была обречена эта спасательная операция.

— Всё пропало, — на всякий случай прошептал он, неслышно для отряда, но так, чтобы черный ящик потом выдал зафиксированную им фразу. Он уже видел в воображении разбор операции, где суровые следователи по внутренним расследованиям сидели за круглым столом в полутемной комнате и монотонно обсуждали каждый шаг спасателей. Оценивая поступки и безжалостно вычеркивая из системы, не смотря на былые заслуги.

— Ада, на связи. — Прорвалось через шумы эфира: потрескивания и вой. Голос звучал так тихо, что