Я нахмурилась. Если честно, уже начинала жалеть, что мы с Себастьяном вообще во все это ввязались. Нет, пожениться — это, конечно, прекрасно, но местные обитатели уж слишком активно взялись за дело!

— Возможно, позже? — с надеждой уточнила я.

— Позже? Но позже может быть слишком поздно. Помните? Череда бесконечных мгновений, каждое из которых может стать решающим! Потому надо пользоваться уже тем, что есть, и не останавливаться ни на минуту. На том свете будет предостаточно времени для отдыха! — решительно, ориентируясь на собственный опыт, заявила мадам Дюбо.

Я считала, конечно, иначе, но понимала, что до свадьбы никто меня в покое точно не оставит. Скелетиха с удивительной решимостью уцепилась мне в запястье и буквально силой поволочила за собой. Упираться не имело ни малейшего смысла, и я, тяжело вздохнув, последовала за мадам Дюбо.

Она уверенным толчком открыла дверь. Я попробовала высвободиться, задержаться в комнате, но нет!

— Так а куда мы хоть идем? — предприняла тогда хотя бы попытку разобраться с тем, что происходит. — И чем я должна буду заниматься?

— Это сюрприз! — радостно заявила мадам Дюбо. — Зачем тратить драгоценные секунды на лишнее описание? Вы все увидите сами!

Я вздохнула. Ничего видеть самой мне не хотелось, но переубедить такую, как эта дамочка, было невозможно. У меня аж крутился вопрос на языке, была ли мадам Дюбо замужем и проезжалась ли она по мужу своим мнением, словно катком, но я, решив, что ее это может сильно обидеть, только прикусила язык. И, разумеется, велела себе молчать.

— Хотя бы намекните!

— Вам понравится, — заверила меня скелетиха. — Вот!

Меня втолкнули в какую-то комнату. Я зашла внутрь и с удивлением обнаружила, что это рабочий кабинет.

— Присаживайтесь, — велел мне Томас, находившийся в комнате, и указал на кресло. — Присаживайтесь-присаживайтесь, — прозвучало это почти как угроза. — У нас с вами еще много всего интересного впереди!

— Да? — изогнула брови я. — Это ж например что?.. И где Себастьян?

— Господин бог смерти, к сожалению, сказал, что у него появились срочные дела, — протянул недоверчиво Томас. — Ему надо кого-то там зарыть в соседней деревне, и он сказал, что это дело не терпит отлагательств…

Я хмыкнула. Дело, конечно, терпело, но Себастьян не просто так солгал скелету.

— И какое же важное дело Себастьян должен был отложить, чтобы заняться той соседней деревней? — опасливо уточнила я у Томаса.

— О! Это невероятно важно! — он поставил передо мной несколько листов бумаги, исписанных мелким шрифтом. — Ведь нам надо столько всего утвердить! Во-первых, праздничный стол! Во-вторых, ремонт! А в-третьих, рассадку гостей!

Я заморгала.

— Каких это таких гостей? — удивилась я. — Мы же никого не зовем.

— Мы не зовем никого живого! — заявил Томас. — Но ведь мертвецов-то позвать можно? В соседних деревнях у нас очень много знакомых!

Глава двенадцатая

Если бы мне было куда упасть, я б обязательно упала. Но, так ни стула, ни дивана, ни хотя бы более-менее удачного коврика поблизости не оказалось, пришлось сохранять равновесие и просто удивленно смотреть — если не сказать «таращиться» — на скелетов и недоумевать, как они вообще могли додуматься притащить сюда целую толпу посторонних мертвецов!

— Я уверен, это будет очень шумный праздник, — пылко заявил Томас, хватая меня за руки и едва не бросаясь в пляс. — Мы подарим окружающим очень много радости! Я просто гарантирую это!..

— Погоди, — попыталась успокоить я. — Не надо рубить сплеча. Какая радость? Какие гости? Какие мертвецы из соседней деревни?

— Вот эти!

Он всучил мне огромный список, которым, сказать прямо, можно было обмотаться, словно мумия бинтами, и отправиться в таком виде в свет. Фамилий я навскидку насчитала примерно несколько сотен, более того, могла с уверенностью сказать, что на самом деле их было гораздо больше.

Магия, плескавшаяся в пустых глазницах Томаса, попыталась сформировать молящее выражение. Томас умильно сложил руки и смотрел на меня с искренней надеждой. Как отказать этому существу, я пока что представляла с большим трудом.

— Нет, — набравшись сил и вспомнив о том, что каким-то чудесным образом отказывала, например, куче купидонов, тех еще любителей состроить умильное выражение лица и попытаться убедить меня в том, что им не под силу выполнять какую-либо работу. — Мы будем праздновать свадьбу только с местным коллективом. Никаких друзей из соседних деревень. Более того, у меня есть ряд вопросов к населению тех самых соседних деревень. Откуда там столько мертвецов? Что здесь вообще происходит?!

— Ну пожа-а-а-а…

— Нет, — отрезала я. — И падать на колени не надо. Угрожать, что открутишь себе руку или ногу, тоже не надо.

— Но…

— Томас, это не подействует.

Он, кажется, пришел в полнейшее недоумение.

— Вам нас совсем не жалко, госпожа Эдита?

Я хмыкнула.

— Мне жалко, — утвердительно кивнула. — Но есть одна маленькая проблема. Мне прекрасно известно, что в данный момент вы просто занимаетесь наглыми манипуляциями.

— Но ведь…

— Я нисколечко не сомневаюсь в том, — продолжила я упрямо, — что вам хочется праздника. И что все скелеты расстраиваются совершенно искренне, когда получают отказ. Но также я совершенно уверена в том, что это расстройство не настолько критично, чтобы тащить сюда невероятное количество незнакомых скелетов.

— Но…

— Без «но», — строго оборвала я. — Послушай, Томас. Нам с Себастьяном не хочется афишировать наше здесь присутствие.

— Но мы же хотим позвать только мертвых!

Я сердито воззрилась на скелет. Он сложил руки в молящем жесте, но после примерки платья и длительной беседы с мадам Дюбо я уже не поддавалась на все эти попытки задурить мне голову. Конечно, в какой-то мере Томас был честен, но я не сомневалась в том, что в какой-то мере его поведение — это просто попытки давить на жалость. Разумеется, ему хотелось получить желанное!

А в данном случае желанным был праздник.

Вместо того, чтобы ответить, я проследовала в гостиную и устроилась там на диване. Повелевающим жестом указала на кресло, предлагая сесть и Томасу. Этот разговор надо было провести максимально правильно, без единой ошибки, иначе мертвецы опять возьмутся за свое и начнут давить на жалость. А эта наглость — примерно такая же, как и у моих купидонов.

Хотя купидоны, конечно, еще и дикие лентяи… А эти, вероятно, соскучились по обществу.

— Послушай, Томас. Я знаю, что ты в этом доме главный среди оживленных, и они слушают тебя. И я вынуждена просить тебя передать мои слова всем здесь присутствующим. Я очень надеюсь, что ты правильно меня поймешь и сделаешь все, чтобы мы с Себастьяном