Шрифт:
Закладка:
Олив сидела и ничего не понимала. Кто эта женщина и почему она так хищнически смотрит на ее Фредрика и почему Фредрик так напряжен. Она машинально накрыла своей маленькой ручкой руку Фредрика, и этот жест не укрылся от этой ящерицы в черном платье. Так Олив для себя решила называть эту девицу.
Фредрик почувствовал тепло руки Олив и это согрело его. Он посмотрел на нее и большим пальцем погладил ее мизинец. Он однозначно не собирается терпеть рядом с Олив присутствие его бывшей любовницы. У него хватало мозгов понимать, что такое просто недопустимо ни коим образом. Потому он очень четко произнес следующие слова:
— Я сейчас завтракаю со своей женщиной, и когда закончу, тебя Ванесса не должно быть в Замке. Я ясно выразился? — он сказал это таким тоном, что Олив невольно поежилась. Таким тоном он говорил тогда на балу с ней.
Красотка в платье поджала губы.
— Ты серьезно, Фредрик? После всего, что между нами было? — заносчиво проговорила она.
Олив стало все ясно. Ванесса сто процентов была любовницей Фредрика. И Олив почувствовала горький привкус во рту. Что-то до селе ей не ведомое, поселилось в области солнечного сплетения и стало разрастаться. Это было неприятное чувство. Ей хотелось выцарапать глаза этой ящерице. Чувства были настолько интенсивными, что Олив не успела отследить свои эмоции и идентифицировать их. Занавески на окнах резко взмыли, и в комнату ворвался холодный ветер. Олив даже не поняла, что это она сделала, пока Фредрик не дернул ее за руку и не поцеловал в ладонь. В его глаза поселился озорной огонек. Но Олив не разделяла его веселье. Она знала, что это дело рук Ангелии, и в тот момент, как она подумала об этом, аккуратно уложенные волосы Ангелии растрепало ветром. И ее многочасовая укладка превратилась в куриное гнездо. Тоже самое случилось и с причёской Ванессы.
— Между нами давным давно все кончено, Ванесса. Мы закончили разговор, ты уезжаешь из замка, мама проводит тебя, — сказал Фредрик.
Ангелия многозначительно посмотрела на Ванессу, и они молча вышли из столовой.
— У тебя ужасный вкус на женщин, Фре Фре. — покачала головой Олив.
Фредрик, как умный мужчина просто промолчал.
— Ты реально думаешь, что тебе удасться так просто промолчать, дорогой? — вкрадчиво спросила Олив. Она не собиралась оставлять эту ситуацию без разбора.
Фредрик напрягся. Потом на выдохе проговорил:
— Спрашивай все, что хочешь. Я отвечу на все вопросы, которые витают в твоей миленькой головке, — он попытался элегантно (как он думал) спастись юмором.
— О, Фредрик, я люблю вопросы. Просто обожаю задавать их… день и ночь напролет, — проговорила она отламывая хлеб и кладя его себе в рот.
Фредрик вымученно промычал и махнул рукой, как бы в пригласительном жесте.
— Давай, жги.
— Итак, как я поняла, эта… Ванесса была твоей любовницей. — спросила Олив слишком спокойным тоном.
— Да, — осторожно ответил Фредрик, словно пробираясь по минному полю.
Он засунул ложку с кашей себе в рот, чтобы не наговорить ничего лишнего. Он понимал, что здоровые и гармоничные отношения строятся на искренности и откровенности, но все же для него эта область была непроторенной дорожкой. Пока, по крайней мере. И он не хотел испортить такое хорошое утро.
«А, к черту! Рано или поздно, все равно этот разговор возникнет», — подумал Фредрик и отпустил щиты.
— Олив, я не буду скрывать, у меня было много женщин. Ванесса одна из них.
— Как долго вы были вместе? — спросила Олив по-прежнему спокойно.
Но Фредрик не был глупым мужиком. Хотя разговор со своей женщиной о бывших любовницах, конечно, нельзя назвать умным поступком. Но он понимал, что им двоим необходимо разобраться в этом раз и навсегда, чтобы двинуться дальше.
— Мы не были вместе. Мы просто трахались.
Фредрик не хотел причинять боль Олив, но они оба подписались на честность.
— Как долго? — тон Олив становился раздражительным. Она прищурилась.
— Скажем так, на протяжении пару веков.
Олив закрыла глаза, потом цокнула губами и взялась за круассан.
— Почему ты прекратил отношения с ней? Я так понимаю, что инициатором разрыва стал именно ты, потому что, судя по ее поведению, она-то с тобой не порвала.
Олив не хотела упустить даже малейшей детали в его мимике и жестах. Она отлично умела читать людей — инстинкты и жизненный опыт Олив были подкреплены докторской степенью в психологии, так что…
Фредрик положил ложку в тарелку и облокотился на стул.
— После… твоего явления и побега… я был сам не свой. Еще где-то лет сто злился на тебя, на себя, на Вселенную. А после той поездки в город, где увидел полную разруху… В общем, я ушел в жесткое отрицание всего. Я не хотел признавать нашу связь, свою порочность и испорченность. Я даже пытался убедить себя в том, что ничего не произошло, что все было как и раньше. В общем, это было время отрицания и саморазрушения. Я опустился на самое дно. Пил, трахался… но это все не приносило облегчения. Ванесса была одной из моих фавориток в то время…
— Она была тогда на балу, — озвучила свою догадку Олив.
Фредрик кивнул.
— Все это неважно. Потому что после моего воссоединения с тобой все начало катиться в адскую бездну. Секс больше не приносил удовольствия. Боги, я даже не мог нормально кончить… Все мысли были о тебе. Все во мне тянулось к той девушке с синими глазами в простом белом платье. В общем, со временем, я прекратил все связи со своими любовницами. Секс стал пустым и истощающим…
Олив прекрасно понимала о чем он говорит. Она испытывала то же самое чувство на протяжении многих веков. Секс для воссоединившихся близнецовых пламён действительно становился сакральным, так как слияние происходило на всех уровнях бытия. Воссоединившиеся пары могли испытать полноценное удовольствие только друг с другом. Такова была их природа. Как говорил ранее Фредрик: расставание для воссоединившихся близнецов противоестественно. И это касалось всего в отношениях близнецовых пламён — секс не со своей парой мог нести разрушение близнецу и его эмоциональной сетке.
— Погоди, стой, — Олив опомнилась, — Ты хочешь сказать, что у тебя не было секса около восьмиста лет?
— Если совсем уж быть точным, около семи ста. Все связи прекратились тогда, когда я более менее разобрался в себе и в том, что такое связь близнецовых пламён.
— И все же, когда последний раз ты спал с этой ящерицей? — Олив держала все детали в голове и ей необходимо было закрыть этот гештальт под названием «Ванесса».
— С какой ящерицей? — не сразу сообразил Фредрик. — А Ванесса…
— Шманесса, — Олив не сдержалась.
Фредрик уставился на Олив, а потом вдруг рассмеялся.
