можно смотреть на себя, как в зеркало.

Меня не покидает странное ощущение, нелегко его описать, но самое подходящее ощущение, это — свежесть. Меня будто перезагрузили. Словно кто-то взял и вынул батарейки, заменив их на новые.

Говорят, что чтобы овладеть языком, надо думать на этом языке. Овладел ли я эпохой? Стал её частью? Если мыслю такими сравнениями.

Одно мгновение, один раз успели опустится веки и я уже обновленный. По телу разливается сила и энергия, даже дышать стало легче.

Я бы и не заметил, если не события последних дней. Всё так сильно закрутилось, что организм неосознанно перешёл в боевой режим. Сжался, как пружина под многотонными давлением, а теперь получил свободу.

— Оксана Фёдоровна? Всё в порядке? — аккуратно ставлю учительницу на ноги и делаю шаг назад, дабы не смущать молодого профессора.

В руках всё ещё есть фантомные ощущения её тонкой талии и запах… лаванды. Ох уж этот пубертат, один из немногих минусов новой жизни.

К счастью, моя железная воля держится…

А-а-ай, кому я вру. Себе самому? Это последний звоночек, лгать можно кому угодно, но не себе. Сплю с вампиршей, когда вокруг столько симпатичных девушек.

Этому тоже есть объяснения. Одна такая милашка в прошлом вонзила мне нож в спину. Может я неосознанно сторонюсь нормальных женщин? Мара мне подходит больше. В случае чего я убью её без всяких сантиментов. Не говоря уже о возрасте. Всё-таки не семнадцатилетняя девчонка.

— Антон… — выдыхает Оксана и кидает на меня встревоженный взгляд. — С тобой всё в порядке?

— Нет, — качаю головой.

— Что ты чувствуешь? — в её ясных глазах зарождается паника.

— Ммм… — делаю вид, что размышляю. — Хочу спать, потом бы поел, а затем снова поспал, желательно не один.

— Ничего другого я от тебя и не ожидала, — холодно произносит девушка, поправляя сбившиеся волосы. — Ты можешь идти, спасибо, что не дал мне упасть.

— Есть за что, — киваю ей на прощание, выходя из аудитории.

Направляясь в сторону столовой и корректирую в голове планы на поесть, поспать и снова поесть, слышу за спиной шаги.

— Приветы, — кинул мне улыбающийся Евстрат.

— Привет, — искренне рад видеть старого знакомого, поэтому крепко жму руку. — Искал меня или случайно проходил?

— Случайности не случайны, — подмигивает он. — Но цели встретиться с тобой у меня не было. Но раз увиделись, есть одно хорошее предложение. Мы почти каждый день сидим в баре, если захочешь, подтягивайся.

— Как нибудь обязательно загляну, но сейчас не до этого, — развожу руками.

— Заходи, мы там с четырёх до восьми, делаем домашние задания, ужинаем… А потом приходят девчонки, так что будет весело.

— Студентки? — уточняю я, подстраиваясь под его шаг и мы идём в столовую.

— Ага, — лыбится подпольный боец.

— А-а-а-а… — моё лицо становится кислым.

— Предпочитаешь постарше? — понимающе кивает парнишка.

— Желательно, — ухмыляюсь в ответ. — Хотя бы не школьниц.

— Эй, — он легонько толкает меня в плечо. — Школьницы в моде при любой погоде.

— Не сомневаюсь, только вот предпочитаю чтобы у девушки была сумочка, а не школьный ранец, — тактично продолжаю спор я.

— Мда? — чешет затылок Евстрат. — Я пробовал в форме, но вот с ранцем… Спасибо за идею.

Качаю головой, кажется приоритеты парня ясны.

Мы благополучно добираемся до двери в столовую, открыв которую, попадаем в настоящий оазис из запахов и людского гомона.

Беру поднос и двигаюсь к лоткам с едой, накладывая себе всего и помногу.

— Не лопнешь, — с сомнением в голосе спрашивает Евстрат, взявший только кашу и котлеты из куриной грудки.

— А тебя ветром не унесёт? — отвечаю в тон ему.

— Неа, — снова натягивает улыбку Серебряков. — Девушкам нравятся стройные парни.

Он поднимает рубашку, обнажая пресс. Девчонки стоящие в очереди за нами, сразу же начинают шептаться.

Качаю головой, балбес, что с него взять. Растрёпанные волосы, торчащие полы и рукава рубахи из за пояса и рукавов. Растёгнутый ворот и извечная улыбка.

— Каждому своё, — развожу руками.

— Красуетесь перед друг дружкой, девочки? — я даже не заметил, как притихли девчонки спереди, а к нам двигалась целая делегация из трёх рыл. По походке и манерам сразу видно, пид… благородные.

Евстрат только улыбнулся, смотря на высоченного разбитного парня, явно не похожего на студента. Щетина на лице, массивная фигура и ручища, каждая из которых в диаметре, как моя нога.

— Приветы, Митяев, — скалится Серебряков, выходя вперёд. — Какие-то проблемы?

— Какие у меня могут быть проблемы с торчком? — громко говорит бык, явно играя на публику, хоть с его басом все итак всё услышат.

— Эх, а я думал подерёмся, — вздыхает Серебряков, снова возвращаясь к подносу.

— Я уже хорошо надрал тебе задницу, на том турнире, — самодовольно выдаёт Митяев, под одобрительные взгляды трупохранителей.

Девушки перед нами замерли, замедлившись. Будь они лисами, уши бы стояли торчком.

— Не буду даже спорить и развенчивать твои фантазии о моей заднице, я же тебе говорил, этому не бывать, — фыркает Евстрат, выбирая сок. — Будь я на твоём месте, сам бы за собой приударил.

— Что? — впадает в ступор переросток.

Серебряков тут же достаёт откуда-то блокнот, на его лице появляются очки, язык прикушен от усердия, он что-то записывает. Магия? Я даже не заметил, как образ изменился.

— Сте-ро-и-ды, вли-я-ю-т, на слух, — диктует себе под нос Евстрат.

Зрительницы тут же реагируют тихими смешками. А три благомордых краснеют и пыжатся, как паровозы. Как же их легко вывести из себя, поражаюсь этим добрякам.

— А наркотики влияют на личный резерв, — цедит Митяев, играя желваками на крупной квадратной челюсти. — Ты рискуешь закончить как и твой папаша, работая школьным физруком.

— Так и за-пи-шем, — продолжается издеваться Евстрат, пропустив оскорбление мимо ушей. — По-бо-чные, эффекты… Га-лю-ци-на-ции!

Выдержка у бойца хорошая, даже добавлю ему плюс один балл за подобную стойкость.

— Сучонок, — шипит Митяев, но приближаться не рискует, наоборот, разворачивается и собирается уйти, оставив последнее слово за собой. — Аппетит пропал.

— Беги к мамочке, она намешает тебе чуть-чуть тренболона и вколет протеина, пока ты совсем не сдулся, — не остаётся в долгу Серебряков.

— А ты иди к своей, — зло рычит