Кусочек правды от Эррора, кусочек от Инка. И опять обнимашки, к которым они начали привыкать.

Оказывается, Гено и Эррор очень похожи были в детстве.

А вот и больница. Инк сжег свои картины, а Эррор перенапряг свои ноги.

========== 1.8. Старые кошмары и горькая правда ==========

10 лет назад.

POV Ink

Я сидел в гостиной, и рисовал картину. В этот раз это был ночной город.

Мне очень нравится описывать живописные места. Леса, поля, города или же ночное небо. У меня это получается лучше всего, хоть родители и говорят, что я во всём идеален. Сколько себя помню, я всегда любил искусство. Чтение книг, прослушивание классической музыки. Нравилось абсолютно всё. Но больше всего — рисование.

Рисование — маленький мирок, в котором я люблю подолгу задерживаться. Меня всегда удивлял процесс написания картин. Ты придумываешь образ, а потом переносишь его на бумагу. Тем самым заполняя белый лист пустоты. Но что самое важное, то, как ты это делаешь.

Ты буквально берёшь картины из воздуха, которым дышишь. Черпаешь идеи из окружения. Пишешь, ссылаясь на настроение. И это здорово! Порой удивляюсь тому, как картины на бумаге, отличаются от тех, что были придуманы изначально. Словно два разных художника.

Помню, как впервые открыл в себе этот талант. Мне было 4 года. Взял в руку карандаш и нарисовал свою первую работу. Это была новогодняя ёлка, вокруг которой лежали подарки. После этого я побежал к маме хвастаться своим рисунком.

Она была очень рада. Даже показала отцу мою работу. Они меня похвалили и на день рождение подарили набор для рисования. Как я прыгал от радости! Моему счастью не было предела.

С этого всё и началось.

К родителям приходили друзья, которые смотрели мои работы. Позже их стало больше. Моя популярность росла. Всем было интересно посмотреть на 5-летнего художника.

После этого мои картины начали продаваться. Скупали их очень быстро и за большие деньги. Часть от этих денег родители клали на мой счёт. А большую часть мы отдавали в различные приюты и всем, кто в них нуждался. Поэтому мы стали ещё богаче, чем были.

Я был не против того, что мои картины продавались. Мне хотелось, чтобы все увидели мои работы. Хотел видеть радость на их лицах. Это помогало писать ещё лучше.

Ну вот. Я закончил. Вышло красиво, как и всегда.

Ночной город. Тёмные дома и улица, что были освещены фонарями. Прохожие, которые спешили попасть домой. Деревья, стоявшие без листвы. И прекрасное ночное небо, усеянное сотнями звёзд. А также луна, что ярко светила в сумраке осени.

Красивая картина. Мне даже захотелось увидеть в реальности это место. Но сомневаюсь, что такое существует.

Усмехнувшись своим фантазиям, я встал с мягкого кресла и пошёл к маме.

Она сидела в кресле рядом с камином. Как обычно читая книгу по кулинарии.

Я подошёл к ней и показал рисунок.

— О, Инк, ты молодец. Прекрасный рисунок.

— Мы же покажем его папе?

— Ох. Конечно, солнышко, только дождёмся его, — сказала мама, глядя на дверь.

— А он скоро придёт? Уже довольно поздно, — произнёс я, проверяя время.

— Не знаю. Во всяком случае, тебе нужно спать. Так что быстро в постель.

— Ну мам. Я хочу показать папе рисунок.

— Покажешь завтра. Рисунок же никуда не денется.

Тяжело вздохнув, я направился к лестнице. Вот всегда так.

Последнее время, отец стал чаще задерживаться до поздней ночи. Не знаю, с чем это связано. Но я очень хочу, чтобы он проводил с нами больше времени. Мы же семья.

Мои мысли прервала дверь, которую открыл и быстро закрыл отец.

— Папа! Наконец-то ты пришёл! Я хотел…

— Лил, быстро бери Инка и поднимайтесь наверх. Заприте дверь и не выходите, — перебил меня отец.

— Что-то случилось? — спросила мама, подходя к отцу.

— Нет времени объяснять. Просто спрячьтесь.

Под мои многочисленные вопросы о том, что происходит, мама повела меня наверх. Отец же остался в гостиной.

Поднявшись наверх, мы прошли пару комнат, прежде чем мама открыла какую-то дверь. Это была кладовка.

— Инк. Слушай меня внимательно. Сиди здесь и не выходи, что бы не произошло.

— Но мама!

— Никаких но! Не выходи из этой комнаты до моего прихода. Ты меня понял?

— Понял… — я не хотел оставаться один.

— Я люблю тебя, солнышко.

— И я тебя, мама, — произнёс я, после чего мама закрыла дверь и ушла.

Я сидел в тёмной кладовке и ждал. Очень долго, как мне показалось. Но никто не приходил. Приоткрыв дверь, услышал чей-то разговор. Я просто посмотрю и сразу назад! Никто меня даже не увидит.

Выйдя из кладовки, я пошёл в сторону лестницы. Уже находясь на лестнице, тихо сел и стал смотреть, что происходило внизу.

Мама и папа. А рядом с ними два незнакомца. Кто они? Один в капюшоне, так что я не мог увидеть лица. Второй же был повёрнут спиной в мою сторону.

Что им нужно от моих родителей?

Внезапно, что-то оказалось в руке одного из гостей. Пистолет? Что он хочет сделать?

Он направил дуло на родителей и выстрелил. Нет! Нет! Нет!

Пока отец и мама пытались договориться с ними, один из них вызвал их души. Этого родители не заметили.

Я не мог пошевелиться от страха. Нет!!! Нет!!!

Я дрожал, смотря на то, как эти убийцы забирают всё ценное, что видели. Они забрали всё, особенно мои картины. Все мои картины! Ради этого они сюда пришли?

Дождавшись того, как хлопнула дверь, я побежал вниз.

Я должен успеть. Я успею. Я знаю.

Добежав до родителей, упал на пол.

Нет, нет, нет…

— НЕЕЕЕЕТ!!!!! — прокричал я, тряся тела, что уже рассыпались в прах.

— НЕТ! НЕ УМИРАЙТЕ! ПРОШУ! ОЧНИТЕСЬ! МАМА! ПАПА! — всё ещё срывая голос, кричал я.

— Пожалуйста, вернитесь ко мне. Прошу. Я не хочу быть один.

— …

— Я люблю вас…

***

Со слезами на глазах, я проснулся.

Оглядевшись по сторонам понял, что нахожусь в больнице.

И сколько раз уже? Сколько мне снится сон о том, что произошло 10 лет назад? Как же больно. Больно от того, что это всё моя вина. Если бы не мои картины, родители были бы живы. Всё из-за меня. Из-за меня их убили. Из-за меня.

На меня нахлынул новый поток слёз. Как же я жалок. Я убил своих родителей, а теперь просто плачу? Какой же я никчёмный. Мне должно быть стыдно за то, что они умерли. Что умерли мои родители. Что умер старший брат Рипера.