опыт и обретение сверхъестественных способностей в этих легендах всегда происходит вне РЮ, вне общения с наставником или товарищами. Этот опыт — плод собственных усилий человека. Он приобретается не с помощью тренировки под руководством наставника рукопашного боя, а с помощью способов религиозной практики — молитв, медитации.

Интересно, что глобальные прорывы крупнейших мастеров XX в. были связаны с длительной тренировкой в уединении и религиозной практикой. Так Уэсиба Морихэй пережил озарение и создал айкидо после общения с лидером синтоистского религиозного течения Омото-кс. Отец японского каратэ Годзю-рю (Годзюкай) Ямагути Гогэн благодаря тренингу в составе одной из синтоистских групп обрел дар предвидения действий противника, научился реагировать безо всяких раздумий на любые изменения ситуации. Решающим моментом в становлении основателя каратэ Кскусинкай Оямы Масутацу стало многомесячное затворничество на горе Киссуми.

Таким образом, очевидно, <высшие секреты>, связанные с проявлением паранормальных способностей не могут быть переданы мастером ученику. Познание их — личное дело человека, возможность его определяется тем личным усилием, прежде всего, внутренним, волевым, духовным, которое прилагает ученик. Бесполезно ждать, когда наставник соизволит научить его этом. Идея личного познания непередаваемого прекрасно выражена в школах бу-дзюцу, испытавших влияние дзэн-буддийской традиции. Рассказывают, что Цудзи Гэттан Сукэмоти создал школу кэн-дзюцу Мугай-рю после долгих медитаций и практики дзэнских коанов, услыхав от своего наставника буддийское стихотворение-гатху, которое гласило: Закон в действительности не во вне, Небо и земля обретают целомудрие, Получаешь, будто [ветер] обдувает волосы, Движения молоды, а сиянье чисто.

Прочитав эту гатху, Цудзи обрел просветление, в одно мгновение постиг таинство бу-дзюцу, принял имя Мугай и точно также назвал свою школу. Слово "мугай" он взял из стихотворения своего наставника. Означает оно — "не во вне" и указывает, что природа будды в действительности пребывает находится не вовне человека, а в его душе, и нужно лишь извлечь ее наружу.

Завершить эту статью мне бы хотелось легендой об основателе школы кэн-дзюцу Итто-рю Ито Иттосай Кагэхиса, почерпнутой из сочинения мастера одной из ветвей этой школы Тиба Сюсаку <Кэмпо хикэцу> (<Скрытый смысл искусства фехтования мечом>).

Они Яся (так звали Иттосай в детстве) в юном возрасте отправился в тогдашнюю столицу Японии г. Эдо, где поступил в ученики к наставнику Канэмаки Дзисай, старшему ученику Тода Сэйгэн из школы Тюдзс-рю. Прошло совсем немного времени, а он уже чрезвычайно далеко продвинулся в изучении техники, и не было среди учеников Тода ни одного, кто мог бы сравниться с ним умением.

Наставник Дзисай стал в глубине души побаиваться своего талантливого ученика и решил не передавать ему окуги <внутреннюю технику> школы (окуги — один из синонимов хидэн). Но однажды Они Яся пришел к нему и рассказал, что постиг (прозрел) мски — чудесные основы (мски — термин буддийский) искусства боя мечом.

Вспыхнув от гнева, Канэмаки Дзисай стал ругать Они Яся и сказал ему: <Еще и пяти лет не прошло, как ты начал изучать искусство боя мечом! О каком же мс — чудесном свойстве — можешь ты говорить?!> На это Они Яся ответил: <Мс — это мс отдельного сердца (сознания). Оно не может быть передано учителем и, кроме того, не зависит от срока занятий.

Если Вы сомневаетесь в моих словах, позвольте мне продемонстрировать Вам то мс, которое я постиг>! — и предложил наставнику сойтись с ним в поединке.

Дзисай не стал отказываться, взял в руки деревянный меч, вступил в схватку с учеником и: мгновенно потерпел поражение. Потом он второй раз сошелся в поединке с ним, и: снова проиграл. Затем была третья схватка, и победа вновь осталась за Они Яся.

Тогда пораженный Канэмаки Дзисай обратился к своему ученику со словами: <Я обошел всю страну, сражался в поединках с многими последователями боевых искусств, но ни разу не потерпел поражения и прославился на всю страну. Но теперь, в этом поединке с тобой я не вижу ни малейшей возможности победить. Как же сумел ты овладеть этой божественной, чудесной техникой (симмс-но вадза)?> И Они Яся ответил ему: <Даже во сне человек не чешет головы, если у него чешется нога.

Если у него чешется нога, он чешет ногу, если чешется голова голову. Таким образом, у самого человека есть естественная способность действовать (яп. кино), благодаря которой он может защититься от зла. Сейчас, когда наставник хотел нанести мне удар, его сердце (сознание) становилось пустым, я же, защищаясь, полагался на свой инстинкт (яп. хонно — букв. <основная способность>) и был полон. Нанося удар своей полнотой по пустоте наставника, я и сумел одержать победу.> В журнале "Кэмпо" номер 40 была опубликована моя статья под названием "Что является "секретом" в боевых искусствах". Сверка с отправленным редактору Тарасу А.Е. вариантом, показала, что оный Тарас над ней "хорошо" "поработал". Поскольку А. Левитас просил меня переслать ему текст статьи для помещения на сайте "Кэмпо", я решил запостить свой первоначальный вариант, отличающийся от тарасовского умеренностью в выражениях и отсутствием наездов на конкретных людей.

<ТАЙНАЯ ПЕРЕДАЧА>, КОТОРУЮ НЕВОЗМОЖНО ПЕРЕДАТЬ

Спор <всех времен и народов> <Секретные приемы> — предмет горячих споров любителей японских воинских искусств. Мнения высказываются диаметрально противоположные.

Большинство спортсменов с приличным стажем твердо убеждены, что все <секреты> давно уже раскрыты, или что их вообще не существует. Еще полтора десятилетия назад известный польский каратист Ежи Милковский об <испытаниях энергии ки> весьма язвительно написал: <Тайн в этих испытаниях столько, сколько в свиной отбивной, которую подавали когда-то в ресторане <Охотничий> в Лодзи>. Трудно спорить с этими людьми, поскольку в основе их позиции лежит личный опыт. Скажите, ну как можно убедить чемпиона мира, не раз бивавшего тех же японцев, что эти самые японцы знают еще какие-то секретные приемы, способные сделать их неуязвимыми? Однако немало встречается еще людей, которые верят, что <секретных приемов> у японских (и прочих) мастеров еще пруд пруди. Чаще всего люди, поддерживающие эту точку зрения, вообще не имеют опыта занятий боевыми искусствами или спортивными единоборствами или прозанимались в какой-нибудь секции, возглавляемой жуликом, небольшой срок. Но попадаются — и даже очень часто — такие <фанаты>, которые, прозанимавшись десять лет и не добившись при этом никаких существенных результатов, продолжают, раскрыв рот, смотреть на какого-нибудь узкоглазого <сансея> как на полубога, в ожидании, когда же он, наконец, сочтет их достойными приобщения к <секретной технике>. На моих глазах один представитель <подлинного каратэ>, придя в секцию Джиткундо и наполучав тумаков от паренька, прозанимавшегося всего несколько месяцев, хитро подмигивая и поблескивая глазками, говорил на прощание: <Ничего! Лет через десять секретные традиции нашей школы