А мы выждем и ударим им в спину!

— Хорошая мысль, — похвалил воевода. — Вели седлать коней!

Вскоре после того, как конники из Двары умчались вслед накхам, к воеводе подошел начальник стражи и сообщил, что к нему просится чужеземный купец.

— Чего ему надо? — нетерпеливо спросил предводитель местного воинства.

— Это старшина саконов, которые привезли оружие на продажу. Он клянется, что его сведения будут полезны всем нам.

— Клянется, — проворчал воевода. В прошлом саконы не удостаивали Двару своим появлением. Однако сейчас был удобный миг, чтобы наладить с ними торговлю напрямую. — Он по-нашему хоть говорить-то умеет?

— Умеет, — подтвердил стражник.

— Ладно, ведите его сюда, на стену. Только следите, чтобы не схватился за нож.

Очень скоро смуглый мужчина с пышными черными волосами стоял перед воеводой. Он держал голову высоко, явно не собираясь, подобно обычным купцам, низко кланяться и славить доблесть повелителя твердыни.

— Что ты хотел рассказать? — насупив брови, недовольно спросил воевода.

— Вчера днем я видел здесь одного человека… — начал тот.

— Неужели? Только одного?

— Это жрец по имени Хаста, — пропустив насмешку, продолжал торговец оружием.

— И что с того? В храме много жрецов.

— Может, и так. Но этого я на днях встретил в Накхаране. Мы приехали туда торговать. Однако нам было сказано, что саарсан идет войной на эти земли. У нас хотели забрать товар, но Ширам запретил. Он не хочет ссориться с саконами. Но и покупать ему сейчас не на что. Так вот жрец Хаста был там рядом с саарсаном. Ширам называл его своим другом и ближним советником…

— Вот как? — Лицо воеводы потемнело. — И сейчас он здесь? Ты в этом уверен?

Начальник стражи закивал, поддерживая слова сакона:

— Привратники видели его. Он прежде уже бывал в Дваре. Он пришел сюда вскоре после того, как на рассвете здесь вроде как видели Ширама.

— Ах он, гадючий выползень! Стало быть, этот жрец продался накхам. Где он?!

— Мои люди говорят, что в храме.

— Он в храме, — подтвердил сакон. — Я сам видел, как он туда зашел и больше не выходил.

— Что ж, придется наведаться к верховному жрецу и сообщить, что нас всех крайне беспокоит его здоровье!

Воевода глянул на начальника стражи:

— Я возьму с собой четырех воинов. Остальных на стены — и глаз не смыкать! Если в городе лазутчик, возможно, накхи задумали какую-то пакость. Но тут они просчитались — мы будем наготове. Какую награду ты себе хочешь, сакон?

— Если впредь мы будем ходить сюда с товаром, — деловито произнес торговец, — то пусть нам не придется платить дорожные пошлины.

— Хорошо, — отмахнулся воевода. — Обещаю.

— А вот еще бы и местовые сборы…

— Ты хочешь слишком много! — невольно расхохотался воевода.

— Я готов привести на стены свою родню с нашим оружием.

— Лишние воины не помешают, — кивнул глава воинства. — Если с твоей помощью мы успешно отобьем накхов — будь по-твоему, саконы тут не будут платить ничего. Ступай, призови своих людей.

* * *

Верховный жрец храма Двары встретил наместника в воротах, как будто заранее знал, что тот явится. Сейчас предстоятель являл собой воплощенное величие.

— Твои люди желают войти сюда с оружием? — удивленно поглядев на воеводу, спросил он.

— Под твоим кровом скрывается гнусный изменник, жрец Хаста! — рявкнул воевода. — Выдай его! И мне не придется заходить в храм с оружием.

— Если желаешь, ты можешь убить меня, — дрогнувшим голосом ответил жрец. — Но я не позволю воинам, подобно диким зверям, врываться под священные своды дома Исвархи! Владыка мирового пламени покарает всякого, дерзнувшего нарушить его покой!

Голос жреца окреп — за его спиной показались воины храмовой стражи. Воевода поморщился. Устраивать бойню в воротах почитаемого святилища ему хотелось менее всего.

— Ответь мне, — делая своим воинам знак отступить, спросил наместник, — здесь ли жрец Хаста?

— Да, он здесь.

— Я желаю его видеть.

— Что ж, вложи оружие в ножны и следуй за мной. Если опасаешься, возьми с собой воинов, но пусть они тоже вложат клинки в ножны.

Они вошли под каменные резные ворота и, обойдя храм, оказались в уютном саду. Рыжий жрец как ни в чем не бывало стоял под деревом и глядел на медленно восходящее солнце.

— Ты — тот, кого называют Хаста? — сумрачно спросил воевода.

— Да, я жрец Хаста, посланник святейшего Тулума в этих землях.

— Даже не пытайся врать мне. Ты изменник и должен быть казнен!

— Вот оно как? Значит, ты говоришь, что изменники должны быть казнены?

— Не пытайся запутать меня своими жреческими хитростями!

— О нет, я лишь уточняю. Помнишь ли ты, какая именно казнь установлена за такую вину?

— Послушай, я готов смягчить тебе наказание, памятуя, что ты не воин, а жрец. Пусть твою судьбу решают твои собратья.

— Весьма любезно, — кивнул Хаста. — И чего же ты желаешь от меня в ответ?

— Ты раскроешь мне, что замышляет Ширам.

— Хорошо, — не меняясь в лице, согласился Хаста. — Я укажу, где найти его, а остальное ты спросишь у него сам.

— Будь по-твоему!

— Тогда оглянись!

Рыжий жрец поднял руку, указывая за спину наместнику. Тот резко повернулся, хватаясь за рукоять меча, но тут же вскрикнул от внезапной боли — кто-то ударил его по пальцам. Ширам, сын Гауранга, саарсан Накхарана, стоял в шаге у него за спиной. В руках у повелителя накхов был привычный жезл — тот самый, с которым он прежде охранял покои государя.

Чуть поодаль находилась еще дюжина воинов рода Афайя — все с расплетенными косами и мокрые до нитки. Вместе с саарсаном они переплыли реку и проникли в крепость с помощью жрецов храма Исвархи и веревки Хасты.

— Если бы я желал убить тебя, ты был бы уже мертв, — сообщил Ширам. — Но я хочу говорить, а потому слушай. Сейчас, когда мы беседуем с тобой, мои люди уже захватили городские ворота. Но они никого не убивают — лишь обезоруживают. Всякий поднявший меч на моих людей поднимает его на законного наследника престола Аюра. А это измена — и всякий изменник, как ты верно сказал, должен быть казнен. Сообщи своим людям, что Двара отныне под властью солнцеликого Аюра, сына Ардвана. Те, кто присягнет ему, останутся живы.

Вдали, с той стороны, куда ускакали лучники, завыла бронзовая труба, затем умолкла и завыла снова, переливчато, будто всхлипывая.

— Что это? — завороженно спросил воевода.

— Твои люди попали в засаду. Я не ссорился с Аршагом. Лучникам Двары предложили сложить оружие и присягнуть Аюру или бесславно погибнуть. Они сделали правильный выбор и скоро будут здесь. Решай же скорей — будешь ли ты и далее воеводой и