Младший молча подошёл и одним рывком уронил кресло. Ней упал вместе с ним. Взгляду Хантера и Ви открылось привязанное к креслу тело, настолько бледное и сильно избитое, что цвет кожи его напоминал заражённого — бело-синий. Конечно, если его удавалось разглядеть из-за застывших струек крови и кровоподтёков повсюду.

— Переборщили чутка, — завершил он речь своего брата. — Кто бы знал, что наш связной мальчик таким слабеньким окажется, верно? Хотя стоит отдать ему должное: нихера он нам так и не сказал о кодах — только отметину мне своими гребучими камнями поставил.

— Зато поведал о том, как однажды один «нуждающийся в помощи» пристрелил его жену, а ему перебил ноги — тоже весьма занимательная история. А так, да — было предсказуемо, что у связных Гренландии должна быть отличная выдержка.

— Предсказуемо?! Чего ж тогда избивал его, братец? — улыбнулся тот.

— Того, что он нам живым не нужен — это, скажем так, часть плана «Б»: если ты, Уильям, и парнишка окажетесь слишком тупы и упрямы.

— Вас здесь всего двое? — Илай кивнул, Уильям не поверил. — Тогда где человек, что сказал вам, куда нужно ехать? — те переглянулись. — Я спросил, — тот отвёл курок револьвера, — от кого вы узнали, куда нужно ехать, и где этот человек?

Радиоприёмник, стоящий на столе, зашипел по-другому — сквозь помехи отчётливо начала пробиваться человеческая речь: «Приём». Старший Брат осторожно пошёл к столу.

— Отвечай на грёбаный вопрос! — вновь нацелил в него Уилл.

— Спокойно, — поднял тот руки. — Отложим это ненадолго. А сейчас я просто иду к тому столу, чтобы прокрутить ручку, настроить волну и включить микрофон — кое-кто хочет с тобой поговорить.

«Кое-кто хочет со мной поговорить — что за бред?! — охотник не сводил мушки со старшего. — Кто вообще?! Генрих? Нет, вряд ли — Братья играют против Генриха. Получается… Полиотэро», — он был и прав, и ужасно ошибался — из рупора раздался очень знакомый, до боли знакомый голос:

— Уильям? Уильям, старик, ты здесь?!

Он слушал его и не мог поверить. Во всём мире не хватило бы столько удивления, чтобы хоть как-то сопоставить его с удивлением Уилла — он слышал голос Мафусаила, его «брата».

— Джек?! Какого хрена?!

— Сейчас… не время для этого. Слушай! Вам с Четвёртым нельзя в Гренландию.

Да, он точно не мог в то поверить. «Джек и Братья. Джек и грёбаные Братья. Что происходит?» — не дожидаясь ответа, пилигрим продолжил:

— Это ради общего блага, брат. Отступите — езжай прочь или, что лучше, отдай мальчика Братьям — они знают, что с ним делать.

— Ради общего блага? Ради общего, блядь, блага?! Что ты несёшь?! Что ты вообще?.. Где ты?!

— Я… Я в Техасе, старик. Меня держат в цепях прямо рядом с тем старым ублюдком, что и уговорил тебя всё похерить — с Генрихом.

Удивление росло в настоящее оцепенение — только инстинкты, казалось, не позволяли ему убирать пушку от лица Илая, не позволяли забываться о том, где и с кем рядом он находился. Но только инстинкты — разум был в полном непонимании: он, словно подлый предатель, предлагал всего один ясный вывод — вывод, к которому очень не хотелось приходить.

— Скажи… Как тебя зовут, Джек? — выдавил из себя Хан. — У них? Какой твой позывной?

— Речь сейчас не об…

— Какой у тебя блядский позывной, ублюдок?!

— Я… — рупор на мгновение затих, распространяя лишь помехи в тишину. — Полиотэро, Уильям. «Старейший» с греческого. Я — Кардинал Чёрного Золота.

Время замерло. Даже сама пыль, летающая в свете горящего огня камина, замерла. Ни одна муха, ни один порыв ветра, ничто в мире не посмело бы разрушить ту тишину, в коей из тьмы разума пробивалось лишь одно слово: «Предательство».

— Может, вы отложите ваши семейные разборки? — Илай многозначительно постучал часами по своей руке. — Пол, переходи к проблеме, потому что обстановка здесь… не лучшая.

— О, да… — Хантер немного потряс оружием. — Лучше бы тебе действительно переходить к проблеме, брат.

— Уильям, — шепнул тому Айви. — Это же тот самый старик, что?..

— В общем… Что ты знаешь об этом мальчике, Уилл? Ответь честно, потому что иначе я не смогу понять, почему ты поступаешь так глупо.

— Глупо? Глупо?! Ты был Кардиналом сколько… Всю жизнь?! Ты знал, когда мне нужна была помощь, и!..

— Уильям, — успокоил того Илай. — Не играй с жизнями — отвечай.

— Да что отвечать?! Вы же сами, суки, всё знаете! Он — чёртова вакцина! Ваша же вакцина! В его крови!

Братья переглянулись между собой, не скрывая удивления. Рупор молчал. Долго молчал.

— Скажите, — то было обращено явно не к Картрайту, — я могу ему?.. Да ладно — он уже в курсе того, что… По крайней мере, я… О, отлично. Вот и отлично. Кхм, слушай, Уилл… — голос стал явно громче. — Да… В каком-то смысле, ты действительно прав — в нём есть тела, останавливающие размножение активных клеток паразитов, но он не вакцина.

— Ты же только что сказал…

— Не для людей, Уилл. Ты… Ты даже не представляешь, что подумают в Гренладнии, когда увидят, чем является этот пацан…

— Ну так ответь — какого хрена из тебя нужно всё клещами вытаскивать?!

— Я!.. Перебежчики! — выдохнул, наконец, тот. — Высшие! Он — вакцина для них! Вакцина, позволяющая не умирать через, максимум, десять лет!

— Но…

— Нельзя влить его кровь в кровь обычного человека — он обратиться, — Ви слушал и, казалось, бледнел. — Только высшие… В их крови уже и так достаточно паразитов — сам знаешь: активные клетки всё время борются за популяцию с пассивными и…

— Но зачем это вам?!

— А ты подумай, старик! Перебежчик — это идеальный организм! Никто не хочет умирать от ржавого гвоздя, потому что не был привит! Никто не хочет слечь от кори или краснухи, что просто перерастёт в заражение! Верхушка Золота, Эволюции, Единства — все высшие до единого! Всем нужна эта грёбаная кровь! — на другом конце послышался щелчок затвора. — В общем, этот парень, он… Он — всего лишь сосуд с кровью, брат. Кровью, которую нужно