Шрифт:
Закладка:
42) Чествование
Возвращение победителя домой являлось настоящим триумфом. Одетый в пурпур олимпионик прибывал в родной город на колеснице, запряженной четверкой лошадей, в сопровождении большой свиты друзей и земляков. Весь город выходил ему навстречу. Шумной толпой сограждане провожали победителя к местному храму Зевса. Там, в торжественной обстановке, он посвящал богу свой венок и приносил жертву. В это время хор юношей и девушек исполнял в честь олимпионика торжественную песнь (сочинение их поручалось обычно лучшим поэтам). Затем процессия направлялась к местному пританею, где городские власти устраивали в честь победителя пир за счет города. Позже на городской площади или в храме ставили его статую. Другую статую отправляли в Олимпию. Олимпионик получал преимущественное право на занятие почетных должностей. Он освобождался от налогов и мог отныне питаться в пританее за счет государства. В Спарте во время войн олимпионики находились в личной охране царя.
15. История греческого мышления
Мифологическое видение
Архаическое мировидение греков было насквозь мифологичным. Острое восприятие ими окружающей реальности – морей, гор, рассветов, пиров и сражений, луков, шлемов и колесниц – было пронизано ощутимым присутствием богов – и в природе, и в человеческих судьбах. С наибольшей полнотой это раннее мироощущение выражено в эпических поэмах Гомера и донесено до нас в «Илиаде» и «Одиссее». Здесь, на заре греческой литературной традиции торжествовало то светлое первобытное мифологическое ощущение, которое связывает человеческую жизнь тесным родством с вечным царством богов и богинь.
Ценности, что нашли выражение в гомеровском эпосе, сложились приблизительно в VIII веке до Р.X.. Некоторое время спустя множество персонажей олимпийского пантеона были систематизированы в «Теогонии» Гесиода. В дальнейшем они никогда не уходили из греческой культуры и во многом определяли ее. Различные божества с их властью и полномочиями указывали на то, что вселенная ощущалась неким упорядоченным целым – скорее космосом, нежели хаосом. Здесь не было четкого разграничения между миром природы и миром человека: в основе лежал единый порядок, воплощавший божественную справедливость.
1) Гомер
Бюст Гомера, эллинистический период. Современная копия с оригинала. Wikimedia Commons / Биби Сен-Поль
Гомер – легендарный творец двух больших поэм об эпохе ахейских царей – по праву считается славнейшим из всех древнегреческих поэтов. В первой из них – «Илиаде» – он обратился к самому драматическому эпизоду десятого года Троянской войны – ссоре могучего героя Ахилла с предводителем греческого войска царем Агамемноном. Во второй поэме – «Одиссее» – повествуется о возвращении на родину одного из главных героев Троянской войны итакийского царя Одиссея.
Создавая свою «Илиаду», Гомер не стремился описывать всю Троянскую войну. Основная часть изображенных здесь событий укладывается в два десятка дней, но зато об этих днях говорится со всей обстоятельностью. После того как Ахилл отказался участвовать в сражениях, греки начинают терпеть поражения и, в конце концов, оказываются оттесненными к самому морю. Предводитель троянцев Гектор поджигает один из их кораблей. Увидев поднимавшийся к небу дым, Ахилл не выдерживает и отправляет в бой свою дружину под предводительством друга Патрокла. Опрокинутые внезапной атакой, троянцы откатываются обратно к стенам их города. Греки спасены, но Патрокл погибает от руки Гектора.
Весть о смерти возлюбленного друга повергает Ахилла в ужас и смятение. В его душе происходит перелом. Прежние обиды, ссора с Агамемноном кажутся ему теперь ничтожными. Всем его существом овладевают скорбь и ненависть к троянцам. Он легко мирится с Агамемноном и вновь вступает в битву. Одного за другим он сражает сотни троянцев и буквально устилает землю их трупами. Осажденные скрываются за городскими стенами, а на единоборство с Ахиллом выходит сам Гектор. Поединок заканчивается его смертью.
Утолив отчасти свою ненависть, Ахилл устраивает пышные похороны Патроклу, но отказывается предать земле тело Гектора. Однажды ночью в шатер его является отец Гектора престарелый царь Приам. Припав к ногам убийцы сына, он умоляет его вернуть тело погибшего. И Ахилл уступает. Былой гнев уходит, им овладевает предчувствие собственной близкой смерти. Держа Приама за руку, он плачет с ним о горестях человеческого существования. «Илиада» завершается описанием похорон Гектора.
В этой поэме огромное количество действующих лиц, однако все это живые люди, образы которых очерчены с большим искусством. Главные герои не повторяют друг друга. Надменный Агаменон, прямодушный Аякс, несколько нерешительный Менелай, пылкий Диомед, умудренный опытом Нестор, хитроумный Одиссей, легкомысленный Парис, мужественный Гектор, отягощенный летами и невзгодами добрый старец Приам – каждый из них имеет свой выпукло очерченный облик.
«Илиада» содержит в себе описание множества поединков, которые, тем не менее, не смешиваются друг с другом. Каждое такое описание – своего рода маленькая трагедия, рассказ о каком-то отдельном эпизоде боя. В своей совокупности они придают повествованию ощущение эпического размаха. Приводимый далее небольшой отрывок взят из шестой песни поэмы. В нем действуют ахейские цари-Атриды, братья Менелай и Агамемнон и троянец Адраст.
«…Но Адраста живым изловил Менелай копьеносный:
Кони его, пораженные страхом на битвенном поле,
Вдруг об мириковый куст колесницу с разбега ударив,
Дышло ее на конце раздробили и сами помчались
К граду, куда и других устрашенные кони бежали,
Сам же Адраст, с колесницы стремглав к колесу покатился,
Грянулся оземь лицом; и пред павшим стал налетевший
Сильный Атрид Менелай, грозя длиннотенною пикой.
Ноги его обхватил и воскликнул Адраст, умоляя:
«Даруй мне жизнь, о Атрид, и получишь ты выкуп достойный!
Много сокровищ хранится в отеческом доме богатом,
Много и меди, и злата, и хитрых изделий железа.
С радостью выдаст тебе неисчислимый выкуп отец мой,
Если услышит, что я нахожуся живой у данаев!»
Так говорил – и уже преклонил Менелаево сердце;
Храбрый уже помышлял поручить одному из клевретов
Пленника весть к кораблям мореходным, как вдруг Агамемнон,
В встречу бегущий, предстал и грозно вскричал Менелаю:
«Слабый душой Менелай, ко троянцам ли ныне ты столько
