На одном из первых занятий мы с Асей устроили в старших классах что-то вроде знакомства. Каждый из нас называл факт из своей биографии, а потом задавал аналогичный вопрос ребенку из класса.

— У меня есть мечта — я хочу стать настоящим путешественником и объездить весь мир, — говорю я.

— Путешественником? — переспрашивает один из мальчишек. — А почему?

— Это ведь невероятно интересно! Бывать в новых местах, знакомиться с новыми людьми… А у тебя есть мечта?

— Я не знаю такого слова, мисс.

— В самом деле? Кто еще не знает?

Весь класс поднимает руки.

Обучаясь в английской школе и бегло разговаривая на этом языке — признаться, гораздо лучше, чем дети их возраста в России, — они не знают такого простого слова, как «мечта». Быть может, такого понятия здесь и вовсе не существует?

— Ну, это самое заветное ваше желание, — пытаюсь объяснить я. — Например, кем вы хотите стать, когда вырастете?

— Доктором!

— Полицейским!

— Водителем! — Учительницей!

Страница 46 учебника естественных наук. Профессии: доктор, учитель, водитель, полицейский.

— Или что бы вы купили, будь у вас много денег? — помогает Ася.

Дети задумываются. Вероятно, этот вопрос никогда не приходил им в голову.

— Самолет, — отвечает наконец мальчик с бусинами джапа-мала на шее.

— Они хотят купить самолет, но летать на нем будут в Гайгат[46] — говорит мне позже Ася.

— И заметь, никаких тебе телефонов или плейстейшн. Хотя о чем я говорю, они и мультиков-то не видели — вспоминаю, как каждое утро малыши уговаривают показать им короткометражку про звездочку и всегда плачут по новой. — Знаешь, Ась, перед отъездом, когда готовила материалы, я нашла интересную серию фотографий. Ее подготовил один британский фотограф, Джеймс Моллисон. Во время своих путешествий он фотографировал детей разных стран и их комнаты. Я хотела устроить такую игру — раздать каждому из школьников по фотографии комнаты и попросить описать ребенка, который там живет. Придумать, сколько ему лет, откуда он, кто его родители и чем увлекается. А недавно пересматривала эти карточки и поняла, что одна из самых бедных комнат у мальчика из Непала. И вот думаю теперь — вправе ли я показывать, как живут другие дети? Все эти американские и японские комнаты, переполненные игрушками, одеждой и электроникой? Ведь вся жизнь непальского ребенка проходит здесь, в этих трех дворах, и он счастлив тем, что имеет.

***

Перед отъездом из школы Бруно, объединив усилия с Элли, собрал небольшую сумму денег на экскурсию. Они решил показать детям Катманду, столицу, которой те никогда еще не видели.

— Конечно, всех их тошнило без остановки, рассказывала Элли, вернувшись из поездки. Ясное дело — впервые в автобусе. Асис к этому заранее подготовился, пакетов набрал. Но, дорогуша, это того стоило, ей-богу! Как же они все обалдели — от этого шума, от всех этих машин, скутеров… И ели, не прекращая, все, что попадалось им на глаза. В первый раз попробовали мороженое, сникерсы всякие. Вы бы слышали, как они визжали, когда мы ехали на эскалаторе! А когда зашли в Пашупатинатх, я растаяла. Вы бы видели их мордашки! Серьезные все такие, тихие. Так мило. Наверное, в это время в их жизни происходило что-то чертовски важное. Да это же была их первая вылазка из Мальбасе, в конце концов. А потом, когда уезжали, ко мне подходит Нисан и говорит: «Я хочу стать большим путешественником и объездить весь мир». Представляете?

6.2. Верные спутники добровольца

Конечно же у меня появились вши. Событие как будто бы незначительное в границах Непала, но важное и волнительное в моей собственной биографии. Я ждала их с самого приезда. К Элли они были особенно благосклонны и посещали ее не раз — что и говорить, она всегда умела наладить контакты с местными. А вот Бруно встречал их бритой головой. Никого они не обошли своим визитом, но ко мне оставались холодны. Я была смущена и не могла понять, в чем же дело. Не раз с глухой надеждой запускала руку в свои короткие крученые волосы в ожидании компании, но тщетно — в наших отношениях они долго сохраняли дистанцию.

Но вот однажды, в особенно прекрасное осеннее утро, я вдруг почувствовала, что они уже близко. У меня зачесалась голова, а это, если верить приметам, был знак надежный и верный. Янемного растерялась, ведь в первый раз всегда волнительно, но решила не уповать на догадки и обратиться к бывалым. И направилась прямиком на урок. «Все верно», — сообщили мне дети и показали крошечного сытого жучка на ладони. И вот так наконец я была посвящена в волонтеры Непала.

***

Деревня этой маленькой, но гордой страны хранит еще много сюрпризов, и вши — лишь малая их доля, безобидная и повсеместная. Копаться в головах друг друга, усевшись в ряд (а иногда и по кругу), развлечение здесь нередкое. Другое дело змеи. Их тут боятся, укусы змей смертельны, а противоядие можно найти лишь в дальней деревне.

— Когда человека кусает змея, — рассказывает Асис, — мы кладем его на носилки из двух бамбуковых палок и одеяла и несем в Чисопани[47]. Бывали случаи, когда укушенные обращались к шаманам, а к доктору не шли. Понятное дело, где они сейчас. Одну девочку, правда, спасти удалось, но с рукой ей пришлось распрощаться.

Лично мне змеи не очень мешают. Существа на редкость тактичные, они, завидев вас издалека, извиняются, сворачивают и уползают по неотложным делам, какие им вдруг припомнились. Встречаются, правда, и невоспитанные — они поджидают тебя за кухонной печкой или срывают урок, завладев классной комнатой, и ни в какую не идут на компромиссы. С такими разговор обычно короткий. Мы зовем деревенского змеелова, а уж он общается с ними совсем в другом тоне.

***

С пауками справляемся сами. Точнее, мы мирно соседствуем. Они не трогают нас, а мы, по возможности, их. Получается, признаюсь, не всегда, ведь пауки тут везде — большие и маленькие, ядовитые и не очень. Один из особенно жирных, например, поселился в туалете, мы забегали в гости и уходили под большим впечатлением. Когда же их стало семь штук, нам было уже все равно.

***

А вот скорпионов не люблю до сих пор. Как-то однажды, в одну из первых недель моей жизни в Непале, один из них умудрился цапнуть меня, извините, за попу.