поручился, обещал или дал клятву. Кровь — это основ всех основ, но связи в семье не только из неё состоят. И… . назовём это «паутиной». Паутина не исчезает со смертью волшебника. Если умрёт отец, то внуки не вправе навредить деду. Связь остаётся. Грейнджер, она въедается в мага, остаётся навсегда. Со временем паутина становится неимоверно плотной и…  оживает. Это незримая магия, покрывающая каждого члена семьи с ног до головы. Кто-то сравнивает её с сильнейшим защитным заклинанием, растянутым на всех. Не совсем правильно. Паутина не только защищает, но и наказывает за нарушение семейных законов. Например… . например, семья Гэмп! Слава Мерлину, они не с нами. Если у Гэмпов в семье появляется несколько мальчиков, то сначала должен жениться младший сын, а потом все его братья. Иначе нельзя. Освальд Гэмп как-то плакался, что был случай, когда этот семейный закон нарушили, и старший сын после тяжелой болезни стал бесплоден, как окаменевшее дерево. И умер, не достигнув сорока лет.

У каждой семьи свои законы и правила — свои линии в паутинках. Если что-то строго соблюдается среди семьи магов в течение хотя бы трёх поколений подряд, то появляется нить в паутинке. Есть склонность к определенному направлению в магии — еще ниточка. Шаг за шагом появляется семейная магическая специализация. То есть волшебники просто гении в определенной области магии — в трансфигурации, гербологии, зельях…

И профаны во всём остальном, — сказала Беллатрикс. — Вроде этого идиота Фрэнка Лонгботтона. Зазорно ему показалось в земле копаться — пошёл в авроры. Когда мы всем семейством вломились в его дом, то единственное на что хватило этого горе-бойца — Экспелиармус! А не надо против семьи идти, если не глава!

Спасибо, Беллатрикс, — поблагодарил Пожирательницу смерти мистер Булстроуд. — Наконец, приходит время, когда паутина становится «покрывалом», которое защищает, направляет, помогает и наказывает. Это покрывало и есть родовая магия, а волшебники, укутанные им, составляют магическую семью. Вот почему так не любят сквибов — в них нет магии. Они прореха в этом покрывале. Сквиба необходимо убить иначе в зазор в родовой магии полезет всякая пакость. Из магической семьи изгоняют лишь в самых крайних случаях. Потому что изгнанник отрывает от покрывала внушительный кусок, и родовая магия слабеет. Отступника до последнего мгновения пытаются наставить на путь истинный, сохранить с ним отношения.

Сириус, — тут же вставила Беллатрикс. — Никто его не изгонял, недоумка. Всего лишь выжгли с родословного древа — тетка Вальбурга была в такой ярости, что не хотела даже имя его видеть рядом со своим. Но из рода его не выставили. Как и Андромеду, с которой он общался.

Вот почему было так интересно — заключал ли младший Уизли с тобой магическую клятву. Если бы он обязался жениться на тебе, то это была ты тонкая ниточка, которая привела бы тебя в колдовской род Уизли. Покрывало у них дырявое, но все же есть. Но раз он тебе просто на словах пообещал, то ты безродная.

Родовая магия есть практически у всех волшебников — чистая у тех, кто родился в чистокровных семьях. Или же ущербная — для полукровок и просто нечистокровных. Ведь родитель-волшебник полукровки какой-то семье принадлежал — не родится маг у грязнокровки и маггла. Так что сама можешь понять — родовой магии нет у тех, кто ни к какой магической семье не принадлежит даже формально — у магглорожденных. Безродные — их так и называют.

Есть два пути появления родовой магии. Первый — это тот, который я описал. Это рождение удивительной красоты жемчужины в морской раковине. Это результат нескольких веков отречения, терпения, покорности и тяжкого труда. Это чудо, — волшебник остановился, чтобы перевести дух. — Есть и второй путь. Принудительный — создание магической семьи с помощью ритуала. Ритуал опасный и сложный, — сглотнув, рассказывал он. — Больше похоже на принесение Нерушимой клятвы тремя поколениями волшебников разом. Ручаются своей жизнью и магией. Слабая родовая магия, едва заметная паутинка, появляется уже у Основателя колдовской семьи и возрастает с каждым поколением. К четвертому поколению — это уже плотное покрывало, как у древних родов. Интересен тот факт, что все семейные законы не складываются со временем, как традиция — они устанавливаются Основателем семьи и неизменны, по-крайней мере первые сто-двести лет. Одна ошибка в кодексе, даже неверно поставленная запятая, и будут страдать все потомки. Для проведения ритуала необходимо множество условий. Собственные дети, конечно же. Трое, как минимум. И обязательно волшебники — никаких магглов и сквибов. Кодекс с семейными законами, Начертание… . Грейнджер, там столько условий и необходимостей, что не пересчитать. И все равно всё решает магия. Признает достойным — добро пожаловать. Нет — быть тебе магглом, — мистер Булстроуд горестно вздохнул. — Вот почему я так радовался, когда узнал, что «Совет крови и супружества» не прекратил своё существование. Да, в Совете хранятся копии всех родословных чистокровных семей Великобритании, копии брачных контрактов, информация о выживших сквибах. Но одним из главных достояний Совета является самое полное собрание правил проведения Ритуала. Сотни и сотни свитков, мили пергамента, десятки дневников с описаниями ритуалов. И Мерлин… . какое же это счастье, что всё осталось нетронутым. Когда-нибудь эти знания спасут волшебников.

Гермиона попыталась представить себе мир, описанный Пожирателями смерти. Мир, где вершат власть только чистокровные волшебники, а те, кто не может похвастаться высоким статусом крови, вынуждены выполнять тяжелую низкооплачиваемую работу. И нет для них никакой возможности занять место лучше. Как и у их детей…  и у внуков. Пока надзиратели не решат, что их кровь достаточно чиста. Детей отбирают у родителей и растят в приюте. Растят как будущих слуг.

Принудительные браки, рождение детей по расписанию, опасный ритуал, который может закончиться смертью. Гермиона сомневалась, что лишенных волшебства «неудачников» оставят в живых.

Серые стены бедного приюта, потрепанная одежда, скудная еда, слезы на лицах болезненных детей, унижения и издевательства в Хогвартсе, расписанная кем-то по часам жизнь, строгое наказание за ослушание и…  безысходность.

Рабская судьба.

О том, что случилось бы, если Волдеморту удалось бы убить профессора Дамблдора и Гарри в Атриуме Министерства магии, Гермиона старалась вовсе не думать. Пожиратели смерти построили бы свой идеальный мир. Правда, после кровопролитной гражданской войны. Девушка сильно сомневалась, что Орден Феникса сдастся быстро. А гордых, независимых магов в Великобритании гораздо больше, чем эти люди думают.

Только самой Гермионе было бы всё равно. Она бы умерла раньше, чем наступили эти события. Во время битвы в Отделе тайн в неё попали неизвестным заклятьем, от последствий которого она