Идем молча по дороге. Около ближайшего домика Кэт ускоряет шаг и направляется к качелям. Замечаю на них маленькую девочку лет пяти — шести. Кэт присаживается рядом с ней.

— Ника, что ты тут одна делаешь? — целует ее в щечку и вытирает слезки.

— Мама с папой оставили меня с братьями. Артем ушел гулять с соседской девочкой, а Костя сказал поиграть мне пока одной и не отвлекать, у него важный бой идет. Мне стало скучно, я решила прогуляться рядом и заблудилась.

— Понятно. Не плачь. Сейчас мы позвоним твоим родителям. — Достает телефон и набирает кого-то. — Да, дядя Степ, со мной все хорошо. Я тут у своего домика на качелях нашла Веронику. Говорит, потерялась. — Подмигивает девочке. Та уже успокоилась и улыбается. — Ждем. — Кладет трубку. — Ну, вот, сейчас твои мама с папой подойдут.

Через несколько минут к нам подходят красивая женщина и мужчина, что привозил Кэт на машине. Девочка с криками «мама», спрыгивает с качелей и бежит к ней. Обнимает ее. Мужчина берет малышку на руки.

— Дочь, ты почему здесь? Где твои братья? — Слушает ее объяснения. — Ну, балбесы, я им задам. Спасибо Кэт.

— Дядя Степа, тетя Оля, не ругайте вы их. Мальчишки, чего с них взять. Сегодня много гостей приехало с детьми. В 15 домике для них устроили игровую, там много детишек ее возраста. Лучше отведите туда, ей там будет веселее.

— Спасибо. Так сейчас и сделаем. — Мама малышки обнимает Кэт и обращается к девочке. — Никуль, пойдешь играть с детками? — Та радостно кивает, как болванчик.

— Спасибо, принцесса. — Кивает дядя Степа и подмигивает. Потом смотрит на меня, его лицо становится серьезным. Переводит взгляд на нее. — У тебя все в порядке? — Кэт кивает. Он еще раз сканирует меня взглядом, как рентгеном. Похоже, он из органов или раньше там работал. Осанка и манера держаться его выдают. Вспоминаю директора клуба, который уводил Кэт. Он говорил, что отдаст запись Степану, чтоб тот с ней потренировался. Картинка начинает складываться. Он ее дядя? Но тогда чей он брат? Он не похож ни на отца, ни на мать девушки. Мужчина смотрит мне в глаза, взгляд холодный. Киваю. Он кивает нам в ответ и они уходят.

Кэт проходит дальше и садится в плетеное кресло. Снимает туфли и вытягивает ноги. У нее прелестные ровные пальчики на ногах. Так и хочется подойти, коснуться, сделать ей массаж. Но вместо этого, я подхожу и сажусь в кресло напротив нее.

— Прости, с утра на каблуках. Я конечно стреляный воробей, во время маминых показов и не столько на каблуках выдерживала, но если есть возможность хоть на пять минут расслабить ножки, этот кайф, я не за что не пропущу. — Не выдерживаю, придвигаюсь ближе. Беру ее ноги, закидываю себе на колено и нежно разминаю. Она сладко стонет, — Мммм, блаженство. Мне уже начинает нравится твое общество. Мммм, чуть повыше. — О, чем ты хотел поговорить?

— Это твой дядя? — головой указываю в сторону ушедшей семьи.

— А тебе это интересно? Ты вроде уже сам давно все придумал и решил для себя.

— Кэт. — Смотрю на нее с укором. — Да, я виноват. Был не прав. Я же извинился.

— Ты извинился за слова, а мысли остались теми же. — Склоняю голову. Она права. И мне стыдно за эти мысли. — Это не мой дядя. Дядя Степа глава службы безопасности отца. Его нанимали водителем и телохранителем, когда я пошла в школу. Позже, проявил себя, предотвратив попытку моего похищения и получив за это пулю. Папа стал ему доверять, как самому себе и сделал главой службы безопасности. Он отвечает за охрану всех папиных ресторанов, кафе, дома и этой базы отдыха. Дядя Степа давно стал членом семьи для нас. Он относится ко мне как к племяннице, а я к нему, как к любимому дяде. Он не раз прикрывал мои шалости от папы. Один раз, даже забирал нас с девчонками из полиции, — смеется и разводит руками. — Да, мы с Валери и Софи можем иногда повеселиться. Но папа до сих пор об этом не знает. Еще в детстве научил меня паре приемов, чтоб давать сдачу противному однокласснику. Тот после обходил меня стороной. Когда я подросла, дядя Степа начал учить меня более серьезным приемам, которые могут помочь в качестве самообороны. У нас дома оборудован спортивный зал, там они занимаются с папой, устраивают спарринг, и он тренирует меня… По сей день. Он очень переживает за меня. Боится, что не всегда сможет оказаться рядом. В клубе ты видел один из его уроков. — Я округляю глаза. Значит, она меня заметила? Она все понимает. — Нет, я тебя не видела. Нам рассказали Мэт и Олег. Они подсели к нам за столик и рассказали, что ты был там и видел мой отпор этому барану. — Смотрит, прищуривается. Показывает на свои ножки. — И за это блаженство, сразу отвечу на твой вопрос, нет, я не любовница владельца клуба и не работаю стриптизёршей или кем ты там себе еще можешь представить. — Замираю от этих слов. — Это дядя Саша, папин друг еще со школы. Меня нянькал с пеленок. Папа соучредитель этого клуба. Поэтому отдыхаем мы с девчонками в основном в нем. Безопасность там на высшем уровне. Ее прорабатывал дядя Степа. Там повсюду камеры. Нас там все знают. И как только мы приезжаем, за нами приглядывают все. — Смотрит на меня, улыбается. — На это я тоже отвечу. Не вмешиваются по нашей договоренности. Я так учу этих баранов, что не стоит распускать руки. Пусть знают, что всегда есть вероятность попасть на девушку, которая, не смотря на свою хрупкость, может неплохо навалять. — Смеется. — В следующий раз подумают, прежде чем лезть к кому-нибудь. Дядя Степа проверяет, чему меня научил, чтоб быть спокойным. Дядя Саша так избавляется от нежелательных клиентов, они больше не приходят боясь опять меня встретить. Но при этом, если почувствуют для меня угрозу, тут же вмешаются. Как ты заметил, он был рядом, наблюдал все через камеру и мог вмешаться. Охрана появилась, когда им дали отмашку, а не вмешалась на танцполе. С другими девушками охрана подошла бы еще во время танца.

Кэт ежится. Я опускаю ее ножки, встаю и накидываю на нее свой пиджак.

— Спасибо. — Благодарит. Обувается. Берет телефон и что-то быстро печатает. Поднимает на меня голову. — Я ответила на все твои вопросы?

— Почему ты сразу не сказала кто ты? В смысле, кто твои родители?

— Ты не спрашивал. Да и что это бы изменило? Или, по-твоему, девушку из обычной семьи можно облить грязью, не извиниться и нахамить? Потом еще унизить, сунув деньги на новую шмотку в качестве моральной компенсации. А если девушка из богатой семьи, то с ней нужно обращаться, как джентльмен. А то вдруг навредит твоему имиджу или рабочим связям. — Складывает руки на груди. — Я про это и говорю, что тебе не понять. Для нас дядя Степа член семьи. И мы с любовью и уважением относимся к его жене и детям. Наша домработница может меня пожурить и отругать. Потому, что любит меня, как родную внучку. А я ее обожаю. Меня с детства приучили судить о людях по их поступкам. А ты судишь по статусу и толщине их кошелька.