– Ты, девочка, знаешь – что это?

Я осторожно мотнула головой.

– Это прорыв в науке! Это шкура оборотня, который живет в квартире! Нобелевка, не меньше! Мое имя останется в веках. – Он со священным трепетом сложил воротник и аккуратно убрал его обратно за бачок. – Оборотня нельзя беспокоить. Иначе он покинет этот дом! Туалетом не пользоваться, я сейчас дверь опломбирую.

Сзади раздался ошеломленный голос мамы:

– А как же мы без туалета?

– Ничего, ванна есть, или к соседям сходить. Опять же, ради науки можно и потерпеть. Всего-то несколько дней. Надо поменяться как можно быстрее. Жду вас с супругом завтра в бюро обмена. Давайте прямо к открытию?

Тут он немного сбавил обороты и стал почти нормальным.

– Ох, а вы-то квартиру не хотите посмотреть? Но поверьте, там все нормально. Свежий муниципальный ремонт. Мы тоже только недавно ее получили. Район, к сожалению, совсем обычный. Зато все рядом – поликлиника, магазины, парк… Впрочем, можно прямо сейчас прокатиться. Я на машине. Туда и обратно вас привезу. И если не против – вечером у вас еще понаблюдаю.

– Ой, боюсь, вечером неудобно. Муж с работы уставший приходит. Вы уж подождите, как только поменяемся – так и наблюдайте, сколько душе угодно. Особенно в полночь интересно. У них тут, видимо, сходка.

У мужика глаза опять заблестели.

– Все! Одевайтесь, и жду вас в машине!

Мама оделась, как солдат, за тридцать секунд, что на нее было совсем не похоже. Перед уходом спросила:

– Ален! А ты не видела, этот Фрол Эдуардович только на наш подъезд объявление наклеил? Раз уж школу прогуляла – пройдись быстренько вдоль дома. И по соседним тоже. Посрывай, если увидишь. Пока остальные соседи не среагировали.

Я задание поняла. Выполнила с блеском, отковыряв уже присохшие листки от штукатурки соседних подъездов. Правда, уже часть бумажной лапши была оторвана. Но тут время работало на нас.

Мама вернулась с мечтательными глазами. Утром, прихватив счастливого папу, они съездили и оформили документы на обмен. Следующие два дня мы паковали вещи. И вот день переезда настал. Грузовая машина задерживалась, родители сидели на коробках.

Где этот водитель? Уже девять тридцать, вот-вот приедет Фрол Эдуардович с семьей и вещами… Собственно, так и получилось. Новые жильцы прибыли на десять минут раньше нашей машины и грузчиков. Началась суета. Впрочем, мне она не помешала рассмотреть домочадцев контактера. Мальчика, моего сверстника, и девочку лет десяти, как мой брат. Парня звали Зевс. Его сестру – Артемида. Оба были в таких же вязаных шапках с антеннками из проволоки, как у их отца и матери, высокой женщины с короткой стрижкой и спортивной фигурой. Наша семья, по настоянию мамы, щеголяла в шапочках из фольги.

Мы с Зевсом ревниво посмотрели на головные уборы друг друга.

– Слушай, – не выдержала я, – а как ты живешь с таким именем? Зевс Фролович?

– Я-то нормально, привык. Но люди, конечно, удивляются, когда первый раз слышат. Ну ничего. Закончу школу и уеду в Европу учиться. Там всем пофиг. Хоть Зевс, хоть Буратино.

– Нормальное красивое имя у тебя, – вмешалась младшая Артемида. – Я вот своим горжусь. И нечего стыдиться. Вы б лучше сами постыдились, что шапки из фольги на себя нацепили. Даже детсадовцы знают, что это уже прошлый век. Защищают слабо. А в аномальных зонах совсем бесполезны.

– А у вас что за рожки? – поинтересовалась я.

– Это альфавибраторы. Хорошо улавливают паранормальное излучение низких частот. Ну и защита от вредных волн уж получше, чем эта ваша фольга.

Но тут нас позвали в машину, и мы поехали в город Люберцы. По пути, проезжая Фенинскую свалку, папа попросил водителя остановиться. Собрал всю фольгу в один большой комок и торжественно выкинул на кучи мусора. И мама не возражала. Наша семья начинала новую жизнь.

Но дом на кладбище еще долго не отпускал. Объявления, которые расклеил по подъездам Фрол Эдуардович, содержали его, а теперь наш домашний телефонный номер. Часть бумажной лапши пошла в народ еще до того, как я успела сорвать все объявления, и поэтому не успели мы подключить телефонный аппарат, как обрушился шквал звонков. Кажется, звонила половина наших бывших соседей. Некоторые по нескольку раз. Уточняли, а может, обмен еще возможен? А как посмотреть квартиру? Некоторые даже после очень настойчивых ответов: «ВСЕ! Уже поменялись! Объявление не актуально!» – все равно перезванивали, требовали адрес и приглашение на просмотр. Не знаю, зачем им это было нужно? Может, они хотели посмотреть, как живут люди без шапочек? Это сейчас легко – даешь в объявлении телефон сим-карты, которую купил специально для этого дела. А как продал или поменялся – симка благополучно летит в помойку. Но тогда у нас не было возможности, да и желания выкинуть прямой московский номер, который в Подмосковье считался страшным дефицитом. Поэтому приходилось терпеть. Особо настойчивых я уже различала по голосам и с некоторыми даже подружилась. Они еще несколько лет звонили и докладывали о происходившем после нашего отъезда. В принципе ничего особенного там не было. Волна интереса схлынула, но пижамный Санек, выйдя из запоя, все же воплотил мечту в жизнь и поставил изготовление шапочек на промышленные рельсы. Зарегистрировал кооператив. И каждые выходные они с Танькой ехали с раскладным столиком, горой шапочек и портретом Алана Чумака в места народных гуляний и просто массовых скоплений праздношатающейся публики. Дело пошло. Вскоре они купили старые «Жигули» и новый телевизор с большим экраном. Когда бизнес с шапочками немного забуксовал по причине разборок с настоящим Аланом Чумаком, супруги не растерялись и прямо во дворе отгрохали павильон по торговле акциями «Хопер-Инвест». Торжественное открытие украшенной воздушными шариками палатки состоялось при большом стечении жильцов всех окрестных домов, под мутную целительную жидкость, с приглашением для освящения батюшки из ближайшей церкви и все того же шпендика-экстрасенса. Акции «Хопра» у жителей пользовались не меньшим спросом, чем шапочки сразу после прилета инопланетян. В день зарплаты к павильону даже выстраивалась очередь. Уже уважаемые бизнесмены Александр и Татьяна Шило быстро расширили ассортимент, и к «Хопру-Инвест» для особо искушенных добавили акции «Властелины», «МММ» и «Русского дома Селенга».

Одинокая Татьяна Владимировна из четвертого подъезда родила мальчика. На ребенка ходило смотреть много любопытных, но ничего паранормального или инопланетного они в малыше не углядели, хоть Татьяна Владимировна и клялась, что мужчин в ее доме никогда не было, и сама не понимает, как так получилось.

Ах да!.. Тетя Нина с нашего этажа все же поймала сущность, которая при ближайшем рассмотрении оказалась Фролом Эдуардовичем, караулившим оборотня под мешками из-под картошки