Шрифт:
Закладка:
Вот только так же быстро сила ушла. Холт больше не мог слышать магическую музыку через связь с драконом, но это было уже неважно. Он поднял люк и подтолкнул к нему дракона. Подросток собирался последовать за детенышем, но что-то привлекло его внимание.
На земле у большого очага, открытая, с вырванной страницей, лежала поваренная книга его семьи. Несмотря на то, что страшный лязг раздавался все ближе, Холт бросился к книге и, метнувшись обратно, потащил дракона в кладовую.
Изнутри люк не запирался, но вряд ли подобные существа сообразили бы, как его открыть. Скорее всего, им даже не придет в голову проверить, что под ним.
Здесь, внизу, они будут в безопасности.
Холодная тьма окутала Холта. На этот раз в кладовой не было зажженных свечей. Теперь оба они были слепы.
Подросток пошарил вокруг себя и нащупал полку, на которую можно было опереться. Опустившись на пол, Холт положил книгу рецептов рядом. Послышалось шарканье мягких лап, и вот уже дракончик прижался к нему. И Холт обнял малыша.
Наверху раздались тяжелые шаги, гулким эхом отдаваясь под каменными сводами. Холт и его дракон слышали эти звуки прямо над головой. И пока шаги не стихли, Холт, как мог, задерживал дыхание. Как только чудовища ушли, он испустил вздох облегчения.
–Устал,– сказал ему дракон.
–Теперь ты можешь отдохнуть. Ты так хорошо справился.
–Нет. Ты устал,– настаивал детеныш.
Теперь он уже не пищал и слова выговаривал лучше, будто в мгновение ока младенец превратился в маленького ребенка.
Холт мог только кивнуть.
–Спать, Холт,– сказал дракон.– Я буду слушать их.
–Спасибо.– Мальчик с трудом ворочал языком.
В такой темноте глаза можно было не закрывать, но Холт сомкнул веки и мгновенно заснул.
Стены задрожали от стука, потом послышался скрежет железных когтей. Холт открыл глаза. Или это только ему показалось? В кромешной тьме все едино. Он засыпал, просыпался, снова проваливался в сон и снова подскакивал. Холодный пот покрывал его кожу. Пока разум лихорадочно искал хоть какое-то утешение, Холту вспомнилась коротенькая песенка, которую ему, еще маленькому, часто пела мать.
Слова этой песни повторялись в его голове снова и снова. И вот уже к его голосу присоединялось множество других, и среди них были и его мама, и отец.
Дрожа всем телом, Холт снова проснулся. И тут нечто теплое крепче прижалось к нему, и мальчик ощутил чье-то сердцебиение внутри себя. Этот звук успокоил его. Веки Холта затрепетали и опустились. Успокоенный, он снова погрузился в сон.
Пробудившись словно от толчка, Холт снова открыл глаза, выныривая из кошмара, который преследовал его и во сне. Сердце билось так, будто он все это время продолжал бежать. Картины последнего дня проносились перед ним, сливаясь в одну: отчаянный бой колоколов, наступающие монстры, огонь, дым, кровь и лицо отца, когда повозка покатилась прочь. Это был взгляд облегчения: Иона верил, что Холт будет в безопасности.
Знал бы он, где сейчас оказался его сын. Да и где он сам?
Холт заставил себя выбросить панические мысли из головы: он должен верить, что Иона выбрался из города, успел убежать вместе с остальными. Возможно, рядом с ними оказались Всадники Крэга, чтобы защитить.
И в этот момент Холт вспомнил о самом страшном: Сайлас Сильверстрайк предал их. Он сразил Летного Командора Денну. Неужели он встал на сторону Скверны? А это означало… нечто настолько ужасное, что разум Холта не мог этого охватить.
Во всяком случае, на пустой желудок.
А еще подросток обнаружил, что детеныша рядом нет; нет его и нигде поблизости, выяснил Холт, пошарив вокруг себя в темноте.
–Где ты?– Теперь ему действительно придется дать дракону имя, потому что отныне они всегда будут вместе – сумеют ли выжить или умрут.
–Еда,– радостно откликнулся детеныш.– Я принесу тебе.
–Хорошо,– ответил Холт в темноту, переживая, что не может ему помочь.
«Сейчас я тоже слеп. Но вот он-то сумел понять, куда идти».
Когда детеныш закопошился, его когти зацокали по каменному полу. Что-то еще ритмично постукивало, хотя и не в такт шагам дракона.
–Ты можешь меня найти?– спросил Холт.– Следуй на мой голос, как мы практиковались.
И тут-то Холт сообразил, что, пока он еще спал, дракон как-то же передвигался. Несинхронное постукивание, прерываемое топаньем малыша, продолжалось.
«Такое впечатление, что он бьет хвостом,– подумал Холт.– Это странно».
–Почему ты так колотишь хвостом?
–Чтобы шуметь. Звук меняется, когда меня окружают разные вещи.
Мальчик сразу понял, о чем идет речь,– удивительно, как об этом догадался дракончик. Постукивая хвостом, он слышал, как вибрируют разные предметы. Полые предметы от стука сотрясаются иначе, чем твердые. По сравнению с мягким окружением, таким как кровать и подушки, на кухне, полной твердых предметов, шум всегда гулкий и отдается эхом. И все же Холт об этом никогда не задумывался – просто не приходилось. Для дракона обнаружить и понять эти различия было невероятно важно. Только так он мог создать в своей голове картину того, что его окружает.
Раздался удар, и что-то раскололось – похоже, глиняная посуда,– забулькало масло, выливающееся из разбитой банки. Детеныш все еще натыкался на препятствия. Но в этой кромешной тьме он справлялся гораздо лучше, чем смог бы Холт.
–Ты в порядке?– окликнул его Холт.
–Да, мальчик. Я думал, что это стена. Для меня она звучала как что-то твердое.
–Полагаю, банка должна была звучать как что-то твердое,– заметил Холт.– Думаю, она была полна масла.
Когда дракон добрался до него, их связь ярко полыхнула.
–Я могу сказать, что вещи не всегда такие, какими они кажутся. Пока что. Я ведь все еще учусь.
–Это так здорово – ты молодец,– проговорил Холт. Он протянул руку к мордочке дракона, чтобы погладить, но почувствовал грубую ткань мешка – в нем, должно быть, лежала еда, которую обещал принести малыш.– Значит, ты достаточно легко нашел еду?
