Не успел он прокричать до конца, как из кормы танка со свистом взрывается пламя, трещит что-то внутри и через секунду из всех щелей начал валить черный дым...

Почти до самого вечера противник не решался нас беспокоить, а мы зато за это время дважды произвели по ним огневой налет. Как только немцы пытались сосредоточиться, мы сразу же давали их координаты. В качестве наблюдателей, наш комбат успел прогнать всех командиров огневых взводов, а лейтенант Чередниченко, пошел по второму кругу. Сейчас он громко и отборно ругался — пропала связь со вторым взводом, ведущим в этот момент стрельбу по цели. Его мощный бас с высокого дерева был слышен и без телефона. Наверняка даже немцы слышали, как Чередниченко кричал: "Чертов ...уй! Левее ноль тридцать!..".

Уже почти весь день, как это направление было нами перехвачено, и противник пока ничего не мог сделать, чтобы обойти нас. Интересно ночью будут немцы воевать или нет? Мои размышления прервал наш комбат — приказал явится на его НП. Оставив за себя сержанта и взяв с собой трех солдат мы пошли.

Не прошли наверное и с полкилометра по еле видимой в сумерках тропе, как попали под артиллерийско-минометный обстрел. Снаряды и мины неожиданно начали рваться рядом. Мы застигнутые врасплох от неожиданности растерялись. Один из нас побежал вперед, я с другим солдатом — назад. Очень кстати всплыло требование Боевого Устава Пехоты: из-под артогня необходимо выходить броском вперед!

Схватив за рукав пятящегося солдата, с ощутимым усилием потащил его вперед. Наверное от нахлынувшего страха побежали быстро, с надеждой на спасение. Но куда бежим, неизвестно. Противника нигде не видно. Ружейно-пулеметный огонь никто по нам не ведет. Откуда же стрельба из минометов и гаубиц?!

Добрались до НП и доложились самому комбату. На это он только махнул рукой, произнеся:

— Думал что на сегодня все! А оно видишь как получается. Иди назад и продолжай выполнять предыдущую задачу.

Это означало что надо вернуться на свой НП и продолжать наблюдать за противником. Когда уже отошли по траншее от НП комбата метров на сто, поблизости жахнул тяжелый снаряд. Мы дружно присели в траншее и насторожились. Немцы начали бить интенсивней, но вскоре перенесли огонь и стали молотить по самой макушке высоты. Мы переглянувшись улыбнулись: там в ложных окопах на штык глубиной не было ни одного бойца.

Но все равно пехота несет потери. При нас комбат озабоченно выглянув из траншеи, приказал связисту узнать у командиров рот, велики ли потери. Но в пехотных ротах, как передали комбату, урон незначительный. По его подсчетам, человек двадцать легкораненых и около десяти убитых.

Однако стрельба усилилась, фашисты упорно стремятся смешать нас с землей, и вовсю кроют из орудий и минометов. Но неожиданно стрельба ослабела и прекратилась. Над высотой повисла опасная тишина.

— Не иначе как очередь за танками, — мрачно произнес мой солдат.

— Типун тебе на язык!!! — С чувством ответил ему другой.

Я согласно кивнул. Но фашисты не заставили себя ждать. Оно и понятно: им надо быстрей подойти к реке, наладить одну или несколько переправ, и двинуть силы на восточный берег.

Опять появились танки, а за ними пригибаясь и прячась за бронированными корпусами бежит неспешно немецкая пехота.

Разгадать замысел врага не трудно: перепахав бомбами и снарядами высоту, он проутюжит ее гусеницами, чтобы затем взять в плен уцелевших бойцов, а тех, кто не сдастся, уничтожить огнем стрелкового оружия.

— К бою! — кто-то из командиров громко и протяжно, чтобы услышали все, подает команду. — Приготовить ручные и противотанковые гранаты!..

Между нами топкая излучина реки и крутой склон нашего берега, а с него открывается вид на долину реки. Грозно надвигаются танки.

Мои бойцы молча глядят на приближающиеся машины. Черные кресты на боках, орудийные стволы, узкие смотровые щели, посверкивающие траки гусениц, низко посаженные орудийные башни, гнезда, из которых смотрят пулеметы. Но танки не открывают огня.

— Психическую устраивают, в душу их... — сквозь стиснутые зубы цедит совсем зеленый солдатик, который всего полгода как призвался, — Хотят, чтобы мы драпанули...

— Дурак ты Митька, смотри как пушки мотыляет, и куда он нафиг попадет?

Минута, две, три... Гул стремительно нарастает, земля уже чувствительно подрагивает от движения танков, они уже так близко, что промазать по ним нельзя. Звучат первые залпы трехдюймовок из колка.

А танки все прут и прут. Раздается очередной залп пушек. Пара передних машины словно споткнувшись, останавливаются и, к нашей радости, начинают дымить. А самая первая, командирская машина горит, как подожженная бочка мазута.

Пересыпая речь отборной руганью, комбат передает команду "крыть" из всего что есть. Мы можем "крыть" из КПВТ и РПГ-7. В нашем секторе наблюдения наступаютпять танков — полноценный взвод, это стало ясно, когда они дружно всей пятеркой объехали небольшой овражек — это плохо... С другой стороны, танки явно легкие, меньше чем наша "семидесятка", и если выбить главаря... посмотрим как себя поведут остальные.

— Степан, давай на запасную и по центральному, башенный номер ноль тридцать два, ориентир шесть...

— Гранатометчик, прикрываешь БТР, твоя задача не дать обойти его с фланга...

В центре боевого порядка немецкого танкового взвода небольшая брешь — один из танков немного отстал и следует явно позади всех остальных... Может быть это машина командира? Вроде бы все они одинаковые... Черт! Совсем не видно бортовых номеров остальных танков, можно было бы по ним вычислить где командирская машина! А это что такое? Крайний левый танк резко остановился, чуть не слетев в овраг, край которого густо порос мелким кустарником. Вся линия дружно остановилась, и только тот танк который шел сзади всех начал усиленно вертеть башней, а через некоторое время из башни осторожно высунулся танкист и начал явно осматриваться. Вот оно! Точно командирская машина! Боясь не успеть, я рванул к бронетранспортеру, и буквально вышиб наводчика из подвесной седушки. Наконец в прицел медленно вполз корпус командирского танка с повернутой башней. Вот сейчас и узнаем были правы натовцы насчет мощи КПВТ или нет!Наведя марку прицела на боковой лист башни и кинув быстрый взгляд на патроны в ленте, с удовольствием отметив, что все они бронебойные нажал на электроспуск. Короткая очередь… Через оптику прицела четко видно что как справа налево и снизу вверх прошла очередь. С