Да, дон Гвидичи рисковал, когда шел в сторону вооруженных негров, но ведь и их главный рисковал не меньше, а даже больше. Потому что в его тушу мне будет попасть гораздо проще, чем его парням в нашего дона.

Они пожали друг другу руки. Я огляделся вокруг, но не увидел ничего подозрительного, встретился взглядом с Генри, который кивнул мне, мол, парень, все должно быть нормально.

— Ты знаешь зачем я здесь, — сказал дон и голос его соответствовал моим представлениям о нем самом. — Ублюдки Тотти объявили нам войну. Ирландцы напали на нас. Вы — враги ирландцев, потому что все они расисты.

— Да, — кивнул ОуДжи. — Мы враги не только ирландцев, но и Тотти. Он не уважает то, как мы разделили город, считает, что может безнаказанно брать наше, щипает наши районы, его люди ловят курьеров. Ты же — человек чести. Даже когда твои люди по ошибке напали на нас, они извинились и заплатили.

— Я уважаю наши правила, и уважаю конкретно тебя, — босс мафии вздохнул. — Но мне нужна твоя помощь. Мы не справимся против Тотти и ирландцев. Любую из этих банд поодиночке мы разбили бы легко, но они объединились, и нам нужны союзники. Наши хорошие отношения позволяют надеяться, что ты нам поможешь.

Толстые губы ОуДжи растянулись в улыбке, он покивал, большая золотая цепь на его груди звякнула.

— Да, мы поможем тебе, — сказал он, и внезапно улыбка сошла с его лица. — Но мы ходим половину ирландского квартала. Это будет справедливая цена за помощь.

— Мы передадим вам треть квартала… — ответил дон.

— Этого мало, — ОуДжи перебил босса мафии и нахмурился.

— Я не договорил, — остановил его Гвидичи. Воздух будто наэлектризовался, дон явно привык, чтобы его слушали, притом, внимательно. — Мы передадим вам треть квартала навсегда. И будем передавать еще половину дохода с еще трети в течение года.

ОуДжи снова улыбнулся. Очевидно, предложение было более чем выгодным для него. Он протянул нашему дону руку, и важно ответил:

— Я согласен. Мы поможем вам.

Межглавие 6

Полгода я мучился бессонницей. Мучился бессонницей. Мучился… Стоп.

На самом деле не полгода, а всего три дня. И ничуть я не мучился, разве что, от отсутствия сна, потому что мне нужно было закончить все дела и закрыть все долги по учебе до конца семестра. Да и “Злые улицы” отнюдь не способствовали здоровому сну.

В общем, когда три дня живёшь по схеме СММ, то тебе становится не по себе. И СММ это вовсе не “социал медиа менеджмент”, а “спиды, мельдоний, монстр”. Монстр в смысле “Black Monster”. Энергетик, который я потреблял в огромных количествах, когда нужно было взбодриться

Но сейчас я сдал последний долг, и ехал отсыпаться. Потом нырнуть в вирткапсулу на пару часов, и спать дальше. Заслужил.

Сегодня я решил поехать домой не на метро, а в троллейбусе. О чем уже успел сотню раз пожалеть, потому что забитый пахнущими старостью пожилыми людьми, тряска и отсутствие свежего воздуха отнюдь не способствовали моему хорошему настроению.

Поэтому, привычно стараясь отвлечься от окружающего, я уткнулся в смартфон и принялся перелистывать веб страницы в поисках чего-нибудь интересного.

Мы медленно проехали мимо удельного парка и подъезжали к “Пионерской”, когда мое внимание привлекло какое-то движение.

Передо мной стоял старик, несмотря на жару, одетый в кожаную куртку. И даже неплохо выглядящий для своих лет. Вот только из-за складки на его кожанке стали выползать тараканы.

Когда я увидел первого, то невольно принялся тереть глаза. Когда второго — понял, что ещё немного, и меня вырвет прямо на деда.

Стоило троллейбусу остановится, как я выскочил из салона, стащил со спины рюкзак, и принялся вытряхивать его, осматривая все щели. Потом снял рубашку, проверил все карманы, проверил карманы брюк, все складки и щели, и даже пожертвовал укладкой, на всякий случай встряхнув волосы. Насекомых не было.

Сплюнув на тротуар струйку тягучей слюны, и пошел в сторону дома. Садиться в общественный транспорт я больше не решился.

Хоть так и не понял, реальными ли были эти тараканы или шуткой воспалённого от отсутствия сна и приема стимуляторов сознания.

Глава 7

Из подворотни выехал “Студебеккер”. Я дождался, когда он остановится у ближайшего светофора, завел машину и тронулся. Остановился в двух машинах от грузовика, дождался зелёного сигнала и поехал дальше.

Кузов был пуст, это было видно невооружённым глазом, тем более, что ирландцы даже не стали закрывать тент. Тут было два варианта — либо водитель поведет тачку в гараж, либо к заводу, который и был нашей целью.

Подворотня, из которой выехала машина, вела к служебному входу в один из многочисленных ирландских баров. Который они снабжали бухлом с собственных заводов.

Проследив за машиной мы должны были найти завод и сжечь его, разрушив бизнес этих рыжих ублюдков. Конечно, самогонные аппараты и пивоварни наверняка стояли сразу в нескольких местах, но и мы были не единственной командой семьи Гвидичи, рыскающей по району.

Сегодня нас было четверо, ко мне с Джо присоединились ещё двое подручных из команды Генри. Капо назначил ему несколько целей в ирландском квартале. Стратегия была распланирована, и мы собирались врезать ублюдкам по самым больным местам — бизнесу. Перережь их финансовые потоки, и им нечем станет платить своим людям. Но, что важнее, они не смогут покупать оружие и платить продажным копам за то, что они смотрят в сторону.

А если не платить полиции, то через некоторое время у них начинают болеть шеи. Вот такие дела.

Правда, точно так же я понимал, что и наши враги сейчас ищут подходящего момента, чтобы нанести удар. А наши пытаются предугадать цель и принять меры, чтобы отвести его.

Но в общем и целом, это было не мое дело. Более того, я даже не был солдатом семьи, фактически мне пришлось принять на себя роль “шестерки”, но я видел перспективы.

Грузовик свернул, и мне не оставалось ничего, кроме как поехать за ним. Может быть водитель заметил слежку, поэтому он заметно прибавил газу и помчался вперёд на предельных для старой машины пятидесяти милях в час. Нагло игнорируя ограничение в сорок.

— Готовьте стволы, парни, — сказал я. — Он может привести нас в засаду.

Ответом мне стал звук щелчка затвора. Парней, которые ехали с нами, звали Кристофер и Лоренцо, оба они отыгрывали итальянцев и, как мне казалось, ненавидели ирландцев еще больше, чем мы.

Мы успели перекинуться