Шрифт:
Закладка:
Основываясь на латинизированном написании этнонима черкес с начальным j– (Jarchaxi и т. п.), С. Хотко (2017: 27, 28, 244) полагает, что в «генуэзских источниках первоначально закрепляется форма джаркас и только потом появляется более адаптированная под итальянское произношение форма чиркас», при этом форму джаркас он считает арабской. Хотя в средневековом арабском этноним действительно произносился как Jarkas (джаркас) или Jahārkas (джаhаркас), т. е. с начальным дж (ج), следует учесть, что в написанных средневековыми итальянцами латинских текстах буква j в Jarchaxi «черкесы» должна была произноситься, следуя латинской фонетике, как й (т. е. йаркази), а не дж. Ср. аналогичным образом итальянское название Генуи – Genova (Дженова), по-латински передаваемое как Ianua (Йануа).[206]
Разнобой в начальных буквах в латинизированных написаниях Jarchaxi // Iarchassiorum//Churchassiorum//Iharchassiorum ‘черкесы’ отражает попытку пишущих на латинском языке авторов передать отсутствующую в латинском письме аффрикату ч (č), наличную в термине черкес, и в итальянском написании выражающуюся посредством буквосочетаний ci, ce (Cerchasi, Ciarcassi, Circassi). Следует отметить и то обстоятельство, что в итальянском имеется звонкая аффриката дж, передаваемая на письме сочетаниями gi, ge, и в случае заимствования из арабского джаркас мы имели бы в итальянских средневековых текстах форму типа *giarсassi, которая, кажется, не засвидетельствована. Исходя из сказанного, можно предполагать, что источником для итальянцев скорее было тюркско-татарское обозначение адыгов, с начальным ч, что и отражено в итальянских текстах того времени.
В абхазский язык данный этноним проник достаточно поздно и присутствует в двух вариантах – а-чарқьа́з, из тур. Çerkez, и а-черқьес – из русск. черкес. Поздний русский источник имеют и адыгейское чэркэс и кабардинское шэркэс (< чэркэс), тогда как кабардинский вариант шэрджэс восходит к более старой форме *чэргьэс (< *чhэрккьэс), и обязан, возможно, также тюркскому (кыпчакскому) источнику. В грузинском слово čerkez-i появляется, по-видимому, не ранее XVI века (Волкова 1973: 24–25) и могло быть усвоено из тур. Çerkez. В русском языке более ранней формой этнонима было черкасы (с XVII в.), ср. также древнерусские прилагательные XVI в. черкизской//чиркизской ‘черкесский’; источником полагают тюркские языки (Фасмер 1987: 344).
В средневековом итальянском контексте, помимо основного смысла «адыг», термин Circassi мог употребляться и более широко, относясь также к близким по языку, культуре и этническому ареалу абхазам и убыхам (см. Pistarino 1994: 219). Ср., например, в документе из Каффы конца XIII века Jarchaxi, homine Abazi «черкес, мужчина-абаз» (Brătianu 1929: 272); альтернативным переводом было бы: «мужчина-а-баз по имени Черкес». Позднее отражение такого широкого употребления см. в Origo (1955: 362): «черкесская рабыня, Катерина-абхазка» («Circassian slave, Caterina Avogasia»). Расширительное значение термина сохранялось вплоть до конца XIX века: «черкесами» русские называли не только адыгов, но также дагестанцев, а в Турции и в странах Ближнего Востока обобщающее значение слова Çerkes для обозначения абхазо-адыгов и в целом всех северокавказцев (включая осетин, чеченцев и дагестанцев) сохраняется и поныне. См. в Marin & Veneto (1800: 263) даже Circassi Giorgiani ‘черкесы-грузины’, а в легенде на карте 1554 г. из морского атласа Баттиста Аньезе «чиркасами» называются и жители Мегрелии: ‘В этой земле проживают чиркасы-христиане…’ (см. Фоменко 2011: 180), хотя здесь скорее всего имелись в виду жители причерноморской Черкесии, ошибочно обозначенной на карте Аньезе под названием «Мегрелия» (Mengrelia).
Эндоним адыгэ в итальянских документах не встречается, хотя его упоминает побывавший среди адыгов итальянский автор начала XVI века Джорджо Интериано (Interiano 1502).
Дагестанцы
Следует сказать несколько слов и о некоторых других упоминающихся в итальянских документах этнических терминах, касающихся кавказских рабов. Так, комментариев заслуживает упоминание «лазов». Лазы – это картвельский народ, близко родственный мегрелам, но проживающий в северо-восточной Турции. Встречая термин «лаз» в итальянских источниках, следует помнить о его частом смешении с термином «лезг»//»лакз»; последним обозначались в основном не родственные лазам лезгиноязычные народности южного Дагестана и северного Азербайджана. См. у архиепископа де Галонифонтибуса в числе народов Дагестана Lazi, наряду с Lagzi,[207] а у да Пьан дель Карпине Lesgi ‘лезги’, живущие рядом с аланами и с Железными Вратами, т. е. Дербентом (The Texts 216).
Это чисто внешнее сходство не связанных между собой этнонимов запутало даже некоторых серьезных исследователей, что очевидно, например, по терминологии, используемой Мишелем Баларом: Lazes du Daghestan ‘лазы Дагестана’ (Balard 1968: 644). В другой работе Балар пишет: les Lezghiens ou Lazes, peuple de montagnards formant ce royaume mysterieux du Lak, dont parle Marco Polo, <…>, dans le Daghestan ‘лезгины или лазы, горский народ таинственного царства Лак, о котором пишет Марко Поло <…> в Дагестане’, отмечая при этом, что лазы есть и в Закавказье, в горах к востоку от Требизонда (Balard 1978б: 792).
Можно полагать, что, на самом деле, в большинстве случаев под «лазами» в итальянских источниках следует понимать не картвельских лазов Турции, а дагестанских лезгин и других близких им народов, экспортировавшихся через невольничий рынок в дагестанском Дербенте (см. Primaudaie 1848: 137). Ср. в этом отношении и другой этнический термин в генуэзских источниках, несомненно, относящийся к Дагестану: lachi[208] ‘лаки’, de generatione lachorum[209] // de proienie Lachi [210] ‘лакского происхождения’; ср. также у архиепископа де Галонифонтибуса в числе народов Дагестана Laggi.[211] Здесь под «лаками», как и под ранее цитируемыми «лазами» или «лезгами», естественно, имелись в виду не только лакцы и лезгины, но и представители других дагестанских народов.
Глава 9
Топонимика и гидронимика Абхазии и прибрежной Черкесии на итальянских морских атласах и картах XIII–XVI вв
Для изучения средневековой истории народов Западного Кавказа определенный интерес представляют итальянские морские карты-портоланы – «рукописные морские карты на пергаменте, на которых обычно изображалось побережье с указанием его особенностей и конфигурации, навигационных опасностей, а также топонимы. Карты-портоланы обычно не ориентированы по сторонам света, направления на них даны в виде румбовой сети, а топонимы написаны перпендикулярно побережью на суше, для удобства мореплавателей.» (Гордеев 2014: 4).
Помимо сведений чисто географического характера, эти карты содержат ценную для историков и лингвистов информацию об изображаемых на картах областях – их топонимику и гидронимику. Помимо этого, интерес могут представлять и другие изображенные на картах детали: помещаемые на них пометы, символы и рисунки, например, символические изображения городов, изображения флагов. Даже цвет надписей может служить в качестве дополнительной информации.
Вот пример анонимного итальянского словесного портолана, по-видимому, конца XIII века, подробно описывающего навигационные особенности каботажного плавания вдоль Черноморского побережья: «От Фазо [Поти] до Севастополя 80 миль… Севастополь –
