Льене все газеты писали про мертвецов, которые нападали на людей по ночам. Матушка тогда боялась выходить из дома, а отец носил с собой пистолет с серебряными пулями. Чья злая рука подняла Черное кладбище? Но слухи тогда быстро затихли, из моих знакомых никто не подвергся нападению, даже отец, который любил ночные прогулки, ни разу не встретил ни одного ожившего покойника. И все же тогда лорда Морроуза обсуждали на всех приемах. Уж не он ли замешан в этой мрачной истории?

А он как ни в чем не бывало приходил к нам в дом, мило беседовал с матушкой, поглядывал в мою сторону и молчал, когда на него косились остальные гости.

Планировал ли он уже тогда ко мне свататься? Не удивлюсь, если это вообще была мамина идея. Она очень хотела выдать меня замуж за богатого лорда…

— Я закончила, леди. Пальто и два теплых платья будут готовы через три дня. Не желаете ли заказать еще ночную сорочку? У меня есть прекрасный батист и тонкое кружево.

— Лучше бы нижнее белье, — помявшись, попросила я. — Знаете, как сейчас носят в Льене. Коротенькие панталоны с лентой, пару нижних рубашек. И, конечно, шелковые чулки.

— Чулки, перчатки и ленты нужно спрашивать у галантерейщика. Он привезет вам из Брюста. У нас в деревне не носят ничего такого. Я скажу, что вы просили, миледи. Могу я идти?

— Мы не обговорили фасоны платьев и ткани.

— А чего тут обговаривать? На вашу-то фигуру любой мешок красиво сядет. Лорд Морроуз оставил мне исчерпывающие указания, он же все оплатит.

— О. Наверное, вы правы. Благодарю.

Слова портнихи показались мне грубыми, но я промолчала. И в самом деле, я снова забылась. Нужно быть благодарной за то, что “хозяин” позаботился о моем гардеробе, а не капризничать, будто я настоящая леди.

Неприятно? О да. Но все же лучше, чем в постель к некроманту.

Я поежилась и взглянула на часы. Портниха управилась куда быстрее, чем я рассчитывала. И мне даже не пришлось раздеваться. У меня было полно времени до ужина. Стоило бы написать письмо Люси, пока она не придумала, что лорд Морроуз меня убил в первый же день. Она и такое предполагала, хотя я уверяла, что с моим уровнем дара я легко переживу ночь с ним.

Спрятавшись в пустом учебном классе, я отперла ящик стола, достала лист бумаги, перо и чернила и на минутку задумалась. Нужно написать так, чтобы Люси подумала, что я тут всем довольна и счастлива.

“Дорогая Люси, я очень благодарна тебе за поддержку в трудную минуту. Спешу тебе сообщить, что я жива и здорова. Лорд Морроуз не принял мое предложение, но взял меня в свой дом гувернанткой. Теперь у меня есть крыша над головой, приличное жалование и трое очаровательных воспитанников. Имение, где я работаю, называется Крапива, оно в часе езды от Брюста. Конечно, работать на некроманта — не предел моих мечтаний, но это честный труд, за который мне совсем не стыдно.”

Нет, последнее писать не нужно. Люси может подумать, что я осуждаю ее ремесло. Я, конечно, осуждаю, но не мне ее упрекать. Без нее я бы точно умерла с голоду в первые же дни.

“... но это честный труд. Здесь очень мило, дом большой и красивый, есть сад и оранжерея. Конечно, не хватает прислуги, ведь все в округе боятся лорда Морроуза. Но он не страшный, только строгий. Зато платит щедро.

У меня в комнате остались кое-какие вещи, прошу тебя, продай их или возьми себе. Это меньшее, чем я могу отблагодарить тебя за доброту.

Буду рада ответному письму.

Искренне твоя, Аделаида Вальтайн”.

Перечитала, осталась довольна. Все, как я и хотела. Искренне и просто, даже немного легкомысленно. Люси оценит.

Ох, я даже не знаю, умеет ли она читать! Ну ничего, я не написала ничего секретного или компрометирующего. Кто-нибудь ей прочитает.

Дружба с гулящей девицей — это совершенно не то, что похвалила бы матушка. Откровенно говоря, она бы пришла в ужас, упала бы в обморок, могла даже заболеть от нервов. Но я жила с Люси три недели. Она грела мне воду, чтобы я могла помыться. Она помогла продать часть моих вещей — и купила нам еду. Она говорила, что леди можно быть только тогда, когда у тебя есть могущественный покровитель.

Я не хотела и не могла считать эту девушку кем-то второго сорта. Она была такая же, как я, как мои бывшие подруги, и даже добрее и отзывчивее, чем они. Никто из подруг не приютил меня в своем доме, они все забыли обо мне в то время, когда отец начал пить и проматывать деньги. Пусть у Люси не было образования, пусть она не умела есть вилкой и не читала умных книг (вообще никаких не читала), но у нее добрая душа, а этого дорогого стоит.

Глава 14. Кошмарные детки

К моему величайшему удивлению, ужин прошёл ровно так же спокойно и благостно, как и обед. Словно в столовой сидела не троица маленьких сколопендр-некромантов, а семья деревенского священника. Сходство усугублял ещё и тот факт, что дворецкий впервые за всё это время сел с нами за трапезу, заняв место лорда. По левую руку чинно разместилась я, стараясь выглядеть столь же естественно. Вид у Кербастриана Фрэя был хоть и невероятно благообразный, но уставший и хмурый, и я не решилась напомнить ему об утреннем обещании проводить меня до мальчишеских комнат. Сама разберусь. В конце концов, это обычные дети, не таинственные крокодилы.

И когда, поднимаясь из-за стола Фрэй отрешённо поблагодарил нас за ужин и двинулся в сторону выхода из столовой, я тихо (пытаясь придать голосу как можно больше значимости) произнесла:

— А теперь, дети, вы расходитесь по комнатам, занимаетесь своими привычными вечерними делами и ждёте меня.

Бросила взгляд из-под ресниц в сторону маленьких затаившихся негодяев. Ни малейшей реакции. Они лишь кивнули мне слаженно в унисон, словно фарфоровые катайские слоники, что стояли у нас на камине.

— Джереми, подожди меня, поднимемся в твою комнату вместе.

И снова натянуто-вежливая улыбка и безмятежный покой. От ужаса, промелькнувшего на его светлом лице за обедом, не осталась и следа.

Отряхнув измятые, но теперь вполне чистые бриджи от одному ему видимых крошек, мальчишка медленно вышел из-за стола. Явно пытаясь припомнить правила хорошего тона, ему в принципе вряд ли известные, дошёл