Воротов застонал:

— Лев Иванович, это же десятки, если не сотни наименований.

И все же Крячко поддержал мысль коллеги:

— Запроси в офисе, сейчас документы все в электронном виде. В программе пару кнопок нажмет бухгалтер, и готово. — Он почесал в затылке. — А мы их потом моему родственничку закинем. — Стас подмигнул товарищам. — Он у меня программист, башковитый. Загонит в специальную программу, которая за десять минут все совпадения найдет. Если все они работали с одной компанией или фирмой, то тут и думать нечего. Считай, нашли преступника, останется только докопаться, где они друг другу дорогу перешли.

Лев мысленно поблагодарил коллегу, который так быстро нашел решение с долгой и нудной работой, коротко приказал:

— Все, задачи поставлены, приступайте к выполнению.

Когда младшие оперативники покинули кабинет, Крячко уточнил:

— Отрабатываем Плесова?

Но Лев покачал головой:

— Придется работать поодиночке, слишком много фигурантов в деле.

Эхом ему вторил Стас:

— Да, да, а у нас сроки, Орлов ждет результат. — Он накинул куртку и спросил: — Ты сам куда сейчас?

Коллега махнул рукой за окно:

— По дачам поеду, сначала к Рогачу, потом на пожарище к Плесову. Вдруг что-то удастся отыскать.

После того как Крячко негромко захлопнул дверь, Лев раскрыл тяжелую металлическую пасть сейфа и пристроил там аккуратно портфель с деньгами Горца. Пускай пока лежат здесь и ждут, не передумает ли их владелец платить своему нанятому сыщику. Лев Гуров почувствовал облегчение, когда мягко стукнула дверца и пискнул кодовый замок — больше никаких обязательств, только любимая оперативная работа.

Подъезжая к даче инженера Рогача, опер все сильнее и сильнее щурился, потому что по лобовому стеклу, по внутренностям машины скакали россыпи солнечных зайчиков, отражая спокойное августовское солнце. У калитки он даже не успел занести руку, чтобы постучать или позвонить, как створка мягко распахнулась и плавно отъехала в сторону. Гуров шагнул на участок, удивленно рассматривая все вокруг. Со всех сторон от земли били аккуратные бисерные фонтанчики, поливая пышную растительность. Над зелеными арками, увитыми розами разных цветов, вытянулась блестящая широкая лента, именно от нее разлетались во все стороны солнечные пятна. При каждом шаге чудес становилось все больше: заработали лопасти ветряка, так что опера обдало свежим воздухом с нотками цветущих растений, заиграла нежная музыка из невидимых колонок наверху, а на небольшой площадке вдруг, будто из-под земли, вынырнули плетеные плиты и сложились в мягкий диванчик и столик для отдыха. Сбоку раздался тонкий голос:

— Здравствуйте, присаживайтесь. Вы будете горячий или охлажденный напиток?

Гуров заметил наконец среди густой зелени живой стены тонкого мальчишку с растрепанной шевелюрой. Он стоял, ожидая ответа, в руках был зажат исписанный лист.

— Здравствуй. — Лев приветливо кивнул и попросил: — Жарковато, я бы охладился. Можно просто воду и лед туда.

Мальчик нажал на почти невидимую панель на столбике, и из зеленой стены вдруг выехал цилиндр, внутри которого стоял стакан. Одно касание детского пальца, и по прозрачным стенкам потекла прохладная вода, затем в стакан упали мягко два кубика льда. Мальчик поставил готовый напиток на столик:

— Пожалуйста.

Гуров с удовольствием отхлебнул холодную воду, представился:

— Меня зовут Лев Гуров, я занимаюсь поиском твоего дедушки. Инженера Рогача, верно, это твой дедушка?

У мальчика задрожали губы, но он справился с выступившими слезами:

— Да, Максим Евгеньевич Рогач, как и я. Я тоже Максим Евгеньевич Рогач. Как дедушка. Потому что мы… с дедушкой… лучшие друзья. — Маленький Максим опустил голову, чтобы скрыть текущие по щекам ручейки. — Мы с ним вместе все изобретали и делали. — Он обвел волшебный сад вокруг рукой. — Это все дедушка изобрел, сад работает безо всякого электричества или газа, как и наш дом. Все на солнечных батареях: отопление, охлаждение, создание тени, подача воды.

За кустами застучали легкие шаги, показалась молодая женщина в синем платье. При виде незнакомца она бросилась к мальчику, встала перед ним. Но Максим-младший остановил ее порыв:

— Мама, не бойся, это из полиции, Лев Гуров. Он пришел искать дедушку.

По лицу женщины скользнула гримаса отчаяния и раздражения, полиция несколько дней появлялась на их даче, но, кроме регулярных визитов, больше ничего не происходило. Она уточнила с едва различимыми нотками раздражения:

— Вы хотели еще раз узнать о папе?

— Да. — Лев внимательно наблюдал за нахмуренными бровями собеседницы, пытаясь понять, что ее так тревожит внутри. — Расскажите, когда видели его перед исчезновением.

Женщина поежилась, на лицо набежала тень.

— Я же рассказывала уже много раз вашим коллегам. Вечером он, как обычно, возился в мастерской. Я принесла ему чай, мед на блюдечке, у него здесь своя мини-пасека. Мы поговорили, папа сказал, что не будет брать Максима на утреннюю рыбалку, так как у ребенка стреляет ухо. Потом я поднялась в свою спальню на второй этаж, спала всю ночь, там же были муж и ребенок. Утром муж собирался ехать на работу, он уезжает на машине в город на пару-тройку дней на рабочую смену, ночует в городской квартире. В десять я поняла, что папа не вернулся с рыбалки, хотя обычно он уже к восьми приносил улов. Уходил в пять, возвращался в восемь. На первой электричке приехала моя сестра с детьми, мы пошли все на берег искать папу. Когда нашли его удочку, то позвонили в полицию и в МЧС. Мы решили, что ему стало плохо, может быть, потерял сознание. Обошли все заросли, лес прочесали, по больницам звонили, к соседям ходили, не видел ли его кто-то.

Женщина рассказывала монотонно, устав повторять одно и то же несколько раз. Лев аккуратно прервал ее:

— Извините, а я могу поговорить с Максимом?

Та оторопела на секунду:

— С моим сыном? Но зачем, он спал всю ночь с нами в спальне на втором этаже. Говорю же вам, папа не стал будить его и брать с собой на рыбалку из-за больного уха.

Гуров кивнул:

— Понимаю. Дело в том, что Максим проводил много времени с дедушкой, если я правильно понял. И мальчик может рассказать что-то важное, может быть, дать нам зацепку, куда мог пропасть Максим Евгеньевич. Вы разрешите поговорить с ним? Лучше наедине, потому что так дети быстрее раскрываются…

Договорить молодая женщина ему не дала. У нее так же, как у сына, задрожали губы, хлынули по лицу слезы. Она неожиданно воскликнула в сердцах:

— Думаете, он что-то расскажет, да?! Что мы ругались, что желали смерти, ждали наследство?! Да, вы это хотите услышать? — Тонкие пальцы сжались в кулачки. Дочь инженера Рогача