что с той стороны заслонки Урса. С удовольствием всажу заряд дроби в её разукрашенную морду.

Присел на корточки, замер. Погладил подушечкой пальца спусковой крючок.

Над порогом поднялась голова. Лицо незнакомое, может и видел в миссии, но вспоминать не стал. Надавил на крючок, голова откинулась назад, разбрызгивая кровь. Снизу закричали, я высунул ружьё наружу и выстрелил вдоль стены. Быстро преломил стволы, эжектор отбросил пустые гильзы. Похлопал по карманам. Мать моя женщина, патроны-то у Демидыча. Ползком пробрался к деду и начал выковыривать патроны из гнёзд патронташа. Зарядил ружьё, несколько штук сунул в грудной карман.

Прижимаясь к стене, выглянул в лаз. С этой стороны можно было рассмотреть только озеро, пирс и кусок заросшего ивняком берега. Людей не было. Посмотрел вниз — на земле лежало тело в позе эмбриона. Вот и я причастил почитателя Великого Невидимого к вечному, путь чист ему на Вершину.

Втянул лестницу внутрь, установил заслонку на место. Огляделся. Этого недостаточно. Разломать такое заграждение дело одной минуты. Подтащил стол, придавил заслонку, сверху набросал обломков от стойки и скамеек. Посмотрел на трупы и добавил их к образовавшейся баррикаде. Не по-христиански поступать так с погибшими, но пусть послужат Приюту в последний раз. Зато, теперь заслонку хрен сдвинешь.

Наверху снова заработал калаш. Две длинных очереди, перезарядка, и вдогон ещё очередь. Бой не окончен. Перехватив ружьё в левую руку, поднялся в караулку.

Клюква лежал размотанный в мясо возле стены. Бронежилет в лохмотьях, половина лица чёрная, одна рука оторвана, вторая подвёрнута под себя. Если бы не наногранды в крови, давно бы сдох, а так ещё держится, хотя при таких ранениях ни один самый продвинутый наногранд не залатает. Грызун наложил ему жгут на обрубок, но это лишь продляло агонию.

Старшина лежал на тюфяке. В иной ситуации я бы подумал, что он спит. В лице ни кровинки, вот только чуть выше виска маленькая дырочка. Один небольшой осколок — и всё. А повернись он за мгновенье до взрыва, шагни влево, вправо, и был бы жив.

Общая картина понятна. Миссионерам удалось забросить несколько гранат в караулку, хотя я предупреждал, что за этим надо приглядывать. Одна или две скатились на второй этаж, в результате произошёл маленький Армагеддон. Результат: из защитников Приюта остались только я и Грызун.

Грызун на вид человечишко неприятный. Тощее лицо в мелких морщинах, глаза выпуклые, то ли алкаш, то ли нюхач. Но наверняка в завязке, иначе бы в артель не взяли.

Я склонился над телом Старшины. Жаль его, хороший мужик был. Но раз уж беда случилась, то ничего не поделаешь. А мне из всего этого выбираться, поэтому надо отбросить прочь предрассудки и воспользоваться образовавшимся наследством. Экипировка у погибшего старателя знатная. То, что со стороны выглядело как броник, на поверку оказалось разгрузочным жилетом для страйкбола с домашней доработкой. Арамидная ткань, керамические вставки. На уровне живота открытая пистолетная кобура, рукоять торчит наружу под левую руку. Выше три кармана под коробчатый магазин, с правой один большой — под планшет. Я взялся за пистолет, потянул. ПЛК[1]. Достаточно лёгкий, эргономичный и точный. Магазин на четырнадцать патронов, место под планку Пикатинни. Но самое главное — патрон тот же, что и для МП, а их у меня в заначке под мостом целая россыпь.

— Мародёрствуешь, — просипел Грызун, хотя ноток осуждения в голосе не прозвучало.

— Предлагаешь людоедам оставить? — не поворачивая головы, ответил я. — Или ты в одиночку отбиваться собрался?

— Почему в одиночку? А Прохор?

— Отвоевался Прохор. И дед тоже. Да и Клюква скоро к ним присоединится.

Жилет пришёлся впору. Сверху я надел плащ, повернулся, повёл плечами, не жмёт, не мешает. Примерился к кинжалу. Ни в какое сравнение с ножом брата Гудвина он не шёл, но всё же лучше, чем ничего. Я провернул его в пальцах, поменял хват, сделал несколько коротких пассов. Грызун присвистнул:

— Где такому научился?

— В школе для послушников.

— Покажешь пару приёмчиков?

— За периметром следи, а то вместо пары приёмчиков прилетит очередная пара гранат.

Я сунул кинжал за пояс брюк, потом найду ему более подходящее место. Открыл боковой подсумок: тактический фонарь, монокуляр, патроны россыпью, несколько пакетиков с синим порошком. Вытащил один и продемонстрировал Грызуну.

— Наркота вам зачем?

Грызун ощерился:

— Обезболивающее, — и облизнул губы. — Наивный ты, Дон. После нанограндов это самый ходовой товар на Территориях. Статы не везде спросом пользуются.

— Сколько такой пакетик стоит?

— Смотря где. В Загоне за дозу просят пятьдесят статов. В Квартирнике дешевле сотни не найдёшь. В конгломерации от трёхсот и выше. Я ребят знаю, которые с этого только и живут. Но если поймают с наркотой, сразу яма.

— Хочешь сказать, Загон наркоту в конгломерацию поставляет?

— И в конгломерацию, и в Прихожую. По всем Территориям. Нюхач — это чисто наша затея, загоновская. Слышал, мужик есть такой в Конторе — Тавроди? Он там один из главных.

На слух имя казалось знакомым. Где-то я его действительно слышал, причём не так давно, но ни с какими образами оно не вязалось. Может, потом вспомню.

— И что?

— Это он придумал нюхач, ещё до Разворота. Сотрудничал при городском институте лаборантом-химиком, ну и открыл секрет. Технология вроде бы известна всем, ничего сложного: выпариваешь соцветия крапивницы, сушишь, смешиваешь — и нюхай своё долгожданное счастье. А повторить никто не может. Вроде делают, как положено, в нос сшибает, слёзы градом, а кайфа с гулькин хрен, на двоечку с плюсом. И боль не снимает, так, притупляет чутка.

— И в чём секрет?

— Ну, если б я знал. Если формула выползет наружу, нюхач станет дешевле комплексного обеда.

— Часто нюхаешь?

Грызун хихикнул:

— А чё бы нет? Привыкание не больше, чем от алкашки, без ломок, без похмелья, только в мозгах что-то щёлкает и хочется снова и снова. Затягивает, сука… Но это побочное. Дашь пакетик? Старшина никогда не отказывал.

Врёт. Думаю, Старшина вообще не знал, что он развязался, а сейчас лапшу мне на уши вешает. Но плевать, мне с ним на сушку не идти. Выбраться бы только отсюда.

Возле стены заелозил ногами Клюква, захрипел и затих. Отмучился. Вот кому следовало сыпануть на понюшку, чтоб ушёл в мир иной в ярких красках.

— Ладно, давай так: выберемся, я тебе всё отдам.

— Договор, — расцвёл Грызун. — Теперь как-то жить надо. Артель тазом накрылась, считай, без сотрудничества остался. Жаль мужиков, классные были. Ты в мешке у Прохора не шарил? Там баночка должна быть заветная. Чуешь о чём я? Можем поделить.

Это он о баночке с нанограндами. С последней сушки они взяли почти семьдесят карат, и до этого в ней сколько-то плескалось. Хорошая сумма набежать может.

— Почему нет? Мы теперь с тобой равноправные партнёры. Всё наше, если выберемся.

Я спустился на второй этаж. Вещмешок Прохора валялся возле разбитой стойки. Внутри коробка с пищевыми брикетами, зубная паста, мыло, запасные фильтры для респираторов, скотч. Банки с нанограндами не было. Проверил под обломками, осмотрел труп Прохора, обхлопал карманы. Когда раздался взрыв, он держал банку в руке. Или уже не держал?

— Ищешь чего-то?

Я вздрогнул. Тётка Люба! Она сидела на стульчике у плиты и в темноте комнаты видеть меня не могла. Но слышала шаги.

— Да… вещь одну.

— Эту? — в её ладонях была зажата та самая банку.

— Эту.

— Ты же Дон, так? Тот новенький из артели. А Старшина где?

— Убит.

— Вот как. Словно сговорились. И дед мой тоже, и Ванюшка, — она всхлипнула и замотала головой. — Получается, одна я. И как теперь быть? Одной мне отсюда не выбраться.

— Отсюда никому не выбраться. Будем сидеть и ждать помощи. Утром обязательно кто-нибудь придёт. Услышат выстрелы, сообщат в Загон.

— Сколько вас?

— Двое. Я и Грызун.

— А их?

— Ну…

— Не дожить нам до утра, — она встряхнула банку. — Я тебе её отдам. На. А ты меня выведешь.

— Куда? Все выходы под прицелом. Ждать надо.

— Сидя здесь только смерти дождёмся. А Демидыч всё давно подготовил, как будто знал, что такое случится. Внизу ход есть под пирс. Там не глубоко. Доберёмся до лодок, уплывём к дальнему берегу. Я уже старая, сама не сумею, а ты подсобишь.

То, что Демидыч товарищ предусмотрительный, не удивительно, недаром он столько лет на одном месте просидеть умудрился. И тётка тоже не дура. Оставаться в Приюте, только бога за бороду дёргать. Миссионеры штурмовать здания умеют, вдвоём с Грызуном нам периметр не удержать. Ещё одна граната, и хана.

Я положил банку в вещмешок и поднялся в караулку. Грызун приложил палец