но шанс наступить на те же грабли минимален. Нет в мире двух одинаковых людей. Так не бывает. Я понимаю, сложно довериться мужчине, когда всю жизнь перед глазами максимально гадкий пример того, к чему это доверие привело. Но ты ж ведь даже не знаешь меня ещё, чтобы вот так запросто сбрасывать со счетов! Это несправедливо, Кир! Ты с чего-то придумала, что я бабник и сволочь. Что я сделал, чтобы заслужить это клеймо?

— Не знаю, — я задумалась, прислушавшись к собственным ощущениям. — Это не моё изобретение. Таким тебя представили СМИ.

— Но ты ж не глупая, понимаешь, что это сплетня ради продаж!

— Я действительно не знаю тебя, — я поглядела в его глаза.

— Узнать хочешь? — он подался вперёд, глядя на меня с какой-то болезненной тоской.

— Думаю, да, — я пожала плечами, поджав губы. А почему нет?!

— Могу начать скучный рассказ о своём детстве и юности. Или задавай вопросы, которые тебя больше всего тревожат. Любые, — он снова вернулся к еде. А я задумалась. Я его вообще не знала, и не знала, с чего начать узнавать… Вообще хороший повод устроить допрос с пристрастием. Но о предпочтениях в еде, родителях, друзьях и тому подобном знать пока не хотелось. Хотелось прояснить то, что могло бы сказаться на моих буднях.

— У тебя правда никого не было эти четыре месяца? — ну а чем не мои будни! Ждал он меня, видите ли. А может ожидание всё-таки скрашивала дорогостоящая красотка, сестра или дочка какого-нибудь партнёра по бизнесу…

— Правда, — ответил, даже не задумавшись.

— Трудно было?

— Почему было? До сих пор едва держусь! — опасно блеснув глазами, улыбнулся Райт, чем вогнал меня в краску. Но я продолжила:

— И почему у тебя никого не было?

— Не поверишь, все они не ты! — он пожал плечами и легко улыбнулся. — Даже молодую секретаршу заменил на старушку. Раздражала до икоты!

— А до меня сколько девушек было? — вряд ли это имело ко мне какое-то отношение, но было ужасно интересно, чего он себя лишил на эти четыре месяца.

— Много, — сухо пояснил, явно не желая вдаваться в детали. — Очень.

— Не верю, что я какая-то особенная, что я чем-то выгодно отличаюсь, — заметила я так же сухо.

— Я докажу, — пообещал мужчина, глядя мне в глаза. — Только скажи, тебе самой-то всё это нужно? — и посмотрел вдруг так, что меня будто молнией пронзило. Сглотнула колкий ком, вставший в горле, отвела на миг глаза, обретая способность мыслить и говорить, и, вскинув бровь, заметила:

— Нужно, чтобы ты почаще задавал этот вопрос и принимал во внимание мой ответ.

— Не проблема, — не растерялся он. — Я научусь. Только и ты тоже принимай меня во внимание.

— Буду стараться, — пообещала я и снова уткнулась взглядом в столешницу. Да, чёрт возьми, я буду стараться…если мне позволят…

— Кир, как ты видишь наше будущее? — со вздохом, спросил мужчина. Похоже, теперь пришла его очередь задавать колкие вопросы… Почему колкие? Да потому что я нашего будущего вообще не видела! Я в него не верила! Ну так не бывает, чтобы встретились два раза, переспали и сразу спелись и сдружились!

— Давай ты начнёшь? — предложила. — У меня с этим плохо, ты ж знаешь, — пожала плечом. А он выдохнул, откидываясь на спинку стула. Заговорил не скоро, и говорил, явно рассуждая, хотя, судя по всему, давно уже продумал все ходы и выходы:

— Учитывая, что за мной постоянно следят СМИ, и я не хочу, чтобы про тебя какая-нибудь жёлтая газетёнка не из «Астэры» написала гадость, типа: «он взял её из жалости» или «женитьба по залёту», я предлагаю сделать так! Через месяц я беру отпуск, мы едем к моим родителям и там женимся. Сюда вернёмся уже семьёй. А через полгода-год в наших астэровских газетах запускаем бомбическую новость «Свадьба, которую все пропустили». Защитим тебя от сплетен и поставим точку в истории самого завидного жениха города… А дальше просто живём. Заводим второго малыша, потом третьего… сколько захочешь! И просто наслаждаемся друг другом. Что скажешь?

— Заманчиво, — грустно улыбнулась ему. — Но мы друг друга не знаем. Вдруг не срастётся. — предположила я. На самом деле мне просто нужна была его позиция, я пока даже не фантазировала на тему срастётся или нет! Но наткнулась на суровый взгляд и тщательно сдерживаемое раздражение:

— Кира, ты снова говоришь глупости! Люди по пятнадцать лет живут счастливо в браке, а потом вдруг что-то начинает не срастаться. Здесь вообще не важно, кто кого насколько хорошо знает. Любовь — это труд. Любить нужно учиться. Было бы желание.

— И у тебя это желание есть! — я откинулась на спинку стула, чувствуя, что наелась.

— Есть. А у тебя?

Я задумалась, глядя ему в глаза. Да было у меня такое желание! Только страх был сильнее. В этот момент я поняла, что мне попросту страшно ошибиться. Довериться и оказаться обманутой. Или ещё хуже, оказаться в клетке, как мама… Проще сразу закрыть дверь и не впускать в свой мир все эти проблемы. Уйти и не знать, как могло бы быть рядом с этим мужчиной.

— Давай я отвечу на этот вопрос чуть позже? Когда начну тебя узнавать, — осторожно предложила я. Он шумно выдохнул и отвёл глаза. И я поспешила добавить. — Слушай, ну а вдруг ты псих, маньяк, может ты носки по дому раскидываешь, или любишь ковырять в носу… Может у тебя есть какое-то жуткое хобби…

— Типа жертвоприношений мелких животных языческим богам? — подсказал Райт. И тон не был шутливым, мужчина раздражался…

— Я пока для себя поняла одно — ты вспыльчивый. И меня это пугает.

— Ну… Когда меня кто-то долго кипятит, я начинаю орать. Могу что-нибудь разбить.

— Вот этого-то я и боюсь, Саш. Как далеко ты заходишь в своих эмоциях?

— Я не бью женщин, если ты об этом, — с суровым спокойствием сообщил он. — Мужчин — запросто. Но не женщин. Бить можно только равного или более сильного противника. Это воспитывали во мне родители. Это же вбивали в меня тренеры.

— Ты спортсмен? — сама почувствовала, как у меня загорелись глаза. И затеплилась робкая надежда, что он поймёт, как сильно я привязана к своему занятию…

— Чемпион мира прошлого года по муай-тай, — ответил так, будто сообщал, который сейчас час — как само собой — без гордости и хвастовства. Но блин, целый чемпион целого мира?

— Ого! — воскликнула я. И с одной стороны теперь было ещё жутче ему перечить, с другой я была очень, блин очень под впечатлением! — А что в этом году?

— А в этом году