— Так оно и было последние столетия, — подтвердил мой умный симбиот, — Видно, сильно ты насолил этому Лепесткову, что он открыто выступил против Ольги Анатольевны, да ещё и двоих князей подговорил.

— Ладно, потом будем думать о причинах, нужно решать, кого отправить на поединки, — я стал перебирать варианты, — Первый — однозначно Юрец, тут вопросов быть не может, второй — видимо, Олег, а вот третьим кого выставить, Кнопку? Боюсь, как бы она тут половину Кремля не разнесла.

— Нельзя Кнопку, хозяин, — удивил меня Валера.

— Это ещё почему? Она такой же член рода.

— По этому же закону, в поединках не может принимать участие Виртуоз, — да что это за законы, вообще, такие? — согласно истории, имел место прецедент, когда один из князей постоянно оспаривал назначение новых, с помощью поединков, при этом, постоянно выставляя своего вассала — Виртуоза. Соответственно, никто не мог его победить, и страна оказалась в ситуации, когда банально некому было управлять многими княжествами.

— Вот скажи мне, мой металлический друг, это нормально? Как ты считаешь? — ситуация казалась мне всё более дурацкой, — Какие-то вызовы, ограничения, а мне это зачем? Может отказаться? Я и без княжеского титула обойдусь, только лишние проблемы от него.

— Это будет позором для репутации рода, с нами никто не захочет вести дела, — я тоже так думал, а Валера подтвердил, — можно проиграть, это не критично, но отказываться точно нельзя.

— Ну уж нет, в таком случае, проигрывать каким-то князьям-староверам я точно не собираюсь! — раз уж придётся сражаться, то делать это надо с полной самоотдачей, — Только вот, вопрос остаётся открытым, кого выставить третьим?

Вариантов оставалась всего-ничего: бабушка, Влад и Марта. У бабушки Лавинии всего лишь четвёртый ранг, она, наверняка, вызовется сама, но я не могу её отправить в бой, слишком опасно. У сестры совершенно не боевой дар, да и про ранг я как-то не спрашивал, так что, она тоже отпадает.

Остаётся только Влад, про способности которого я тоже ничего толком не знаю. Но он ведь смог обороняться в том кафе, в Якутске, сразу против нескольких магов противника. Значит, что-то, да умеет.

Мои размышления прервала подошедшая Марта.

— Братик, позволь мне сразиться, — глаза девушки были полны решимости, — поверь, я знаю, о чëм прошу.

— Ты уверена, сестрёнка? — я переживаю за неё, — Ты ведь не боец, как ты будешь драться?

— Увидишь, я смогу тебя удивить, — игриво подмигнула она, — прошу, доверься мне, ты же не забыл, кто я?

— Не забыл, — я глубоко задумался, да, сестра — предсказатель, и если она утверждает, что сможет победить, пожалуй, стоит ей довериться, — Хорошо. Я тебе верю, сестрёнка, против кого тебя выставить?

— Против Ибрагимова, — Марта всем своим видом демонстрировала решительность.

— Как скажешь, — я приобнял её, — пойдём во двор, нас, наверняка, уже заждались.

* * *

Граф Клюев был чрезвычайно доволен собой, ещё бы, ведь его коварный план работал как часы. Он сейчас находился на балу в Кремле и наблюдал за происходящим фарсом с ехидной ухмылкой. Нельзя было позволить этому Лавинину получить княжеский титул, подобное неприемлемо. В таком случае достать его станет заметно труднее, а граф уже твёрдо решил, что хочет уничтожить наглого мальца, и отступать не собирался.

После увиденного по телевизору репортажа о битве в Лавинино, Клюев понял, что Императрица может наградить пацана титулом князя за своё спасение, и решил действовать. Несколько дней, более сотни лучших аналитиков рода составляли план действий.

В итоге, им удалось раскопать какой-то древний закон, который позволял оспорить решение Императрицы от лица других князей. Про этот закон все уже давно забыли, но работники Клюева не зря получали свои деньги, так что графу идея показалась перспективной. Тем более, у него имелось несколько князей-должников, которые, наверняка, будут готовы сыграть небольшую пьесу за прощение Клюевым части их долгов.

Ну и что, что он просто граф, а они целые князья? Подумаешь, титул, не так давно Клюевы, вообще, были простолюдинами, всё решают деньги, связи и возможности. А эти три дурачка в своё время умудрились куда-то профукать бюджеты своих маленьких княжеств, и были вынуждены обратиться к нему за ссудой. Проценты росли, отдавать постоянно увеличивающиеся долги было нечем, так что граф плотно держал в кулаке этих идиотов. И сегодня пришла пора воспользоваться ими.

Лепестков, Ибрагимов и Агафонов с радостью согласились на предложение Клюева, даже не задумываясь о том, что после их выступления против любимчика Императрицы, наверняка, под них начнут копать, и вылезут наружу все их грешки и грязные делишки.

Идиоты, что с них взять? Но даже откровенные идиоты могут единоразово сыграть свою роль и оказаться полезными, в моменте.

План был прост: три горе-князя должны были оспорить новый титул Лавинина, руководствуясь древним законом. Который хоть и был старым и практически неиспользуемым, но всё ещё оставался действующим. Императрица не сможет противиться, ведь закон есть закон, и его надо соблюдать.

Клюев даже сам изучил этот древний манускрипт, чтобы получше вникнуть в ситуацию, и информация эта ему не понравилась. Оказывается, все претензии к новому князю снимались, если за него поручится кто-то из действующих князей, а такие, наверняка, найдутся. Этот сопляк успел зарекомендовать себя, так что нужен был план «Б».

Тут-то аналитики и раскопали второй древний закон, который позволял вызвать на поединок людей Лавинина, и это было, как нельзя, кстати. Чëрт его знает, насколько силён сам щенок, а вот его люди явно слабее. Да, у него есть целый Виртуоз, но как же удачно совпало, что его он использовать в поединках не сможет. А хорошие были законы раньше, существуй они все и по сей день, Клюев уже давно бы правил страной. Эх, мечты, мечты…

Так вот, по плану, если найдётся тот, кто поручится за Лавинина, три князя-идиота должны будут вызвать его на поединок чести, а это значит, что сопляк не сможет выставить одного и того же бойца, и ему придётся выбирать троих из текущих спутников. А кто там у него кроме Виртуоза?

Да, есть одногруппник его Милоша, сильный маг, только он один, даже если он сможет победить в своём бою, больше выставлять Лавину некого. Остаются старуха и собака, а