стоял там, оглядывая скорбящую фигуру, затем осуждающе покачал головой и прошел в угол, где совсем недавно спал Циля. Лежанка покойника интересовала его с практической точки зрения. Запасливый Циля держал там свой рюкзак, в котором всегда можно было найти съестное. Аластар поднял рюкзак, расстегнул молнию, пошарил внутри рукой, изучая содержимое. Ухватил банку консервов, вытащил наружу и вслух прочитал надпись на этикетке:

– Шпроты в масле. Неплохо.

Он выложил банку на пыльный стол, чудом уцелевший в заброшенном доме. Вслед за шпротами на стол легли пачка печенья, пакет с сухарями и початая упаковка сосисок. Из напитков нашлась бутылка минеральной воды.

– Что ж, завтрак готов. Умет, подгребай к столу, помянем друга.

Умет не шелохнулся. Аластар шумно вздохнул, бросил рюкзак Цили в угол и подошел к нему. Пару минут стоял, засунув руки в карманы и перекатываясь с носка на пятку, затем резко выдернул правую руку из кармана, сжал ладонь в кулак и с размаху опустил его на голову Умета. Локти Умета слетели с колен, в шее что-то звонко хрустнуло, голова дернулась вниз. Он вскочил, сжал кулаки, Аластар не шелохнулся. Злым взглядом смотрел прямо в глаза Умета и не двигался. Тот стушевался, разжал кулаки, снова опустился на топчан.

– Пришел в себя? – спокойно спросил Аластар.

– Да, – коротко бросил Умет.

– Тогда пошли жрать.

Аластар развернулся на сто восемьдесят градусов, намеренно подставляя Умету спину. Он знал, что тот не посмеет его ударить, не посмеет напасть. В этой схватке Аластар одержал верх. Впрочем, как всегда. Они молча сели за стол, Аластар вытащил перочинный нож, вскрыл банку шпрот, толкнул ее в сторону Умета. Тот поймал, выловил шпротину, отправил в рот, начал медленно пережевывать. Завтрак длился минут десять. После того как еда закончилась, Аластар сгреб мусор в сторону и заставил Умета поднять на него глаза.

– Слушай сюда, – начал он. – Циля погиб по собственной глупости и трусости. Как думаешь, по какой причине он оказался ранним утром на заднем дворе? Зачем влез на долбаный ящик?

Умет не ответил, но и взгляд не отвел. Аластар с минуту ждал, затем продолжил:

– Наш приятель сдулся, и ты это знаешь. Последнее дело он запорол, подставил нас по полной программе, а после решил сбежать. Вот зачем он пошел на задний двор, вот почему оказался наколотым на колья забора. – Он говорил так убедительно, что сам почти верил своим словам. – В какой-то степени это даже лучше, нам меньше проблем. Но оставлять его там, на кольях, нельзя. Придется перетащить его в сарай.

– Похоронить бы надо, – неуверенно предложил Умет.

– Хоронить? Его? Ты в своем уме? – Голос Аластара взвился вверх. – Он нас подставил, хотел бросить, а может, и сдать, а ты его за это похоронить хочешь? Забудь!

– Все-таки столько лет он с нами…

– Я сказал, забудь! Поднимайся, время поджимает.

Умет послушно встал, заковылял вслед за Аластаром. Во дворе нашли проржавевший колун, Аластар жестом велел Умету взять его с собой. Молча прошли к забору. Под телом Цили успела натечь лужа крови.

– Черт, огромная какая, – чертыхнулся Аластар. – Попробуй теперь подобраться, чтобы не вывозиться.

– Отойди, я сам, – глухо произнес Умет.

Он отстранил Аластара в сторону, зашел с левого края, примерился и, стараясь не смотреть на тело, ударил колуном по ближайшему колу. Тот завибрировал, но удару не поддался.

– Бей по второму, – посоветовал Аластар. – Сперва ослабь оба, потом руби одним махом, иначе его перекосит.

Умет ударил по второму колу. Тот оказался не таким крепким и надломился после первого же удара. Тело Цили повело в сторону. Умет быстро сориентировался и нанес еще один удар. Второй кол треснул и начал заваливаться в сторону Умета.

– Отойди, дурень, сейчас он тебя накроет! – успел крикнуть Аластар, прежде чем Циля всем весом рухнул на Умета.

Умет качнулся в сторону, выставил руки вперед и принял тело Цили. Осторожно опустил его на землю, перекрестился. Аластар удивленно округлил глаза, но от комментариев отказался.

– Взяли, что ли? – ухватил Цилю за плечи Умет.

Аластар пристроился возле ног, поднял тело за лодыжки, и процессия медленно двинулась к сараям. Колья цеплялись за кусты, препятствуя продвижению, приходилось то и дело останавливаться, чтобы перебросить концы через кустарник. И все же спустя двадцать минут они занесли тело в сарай. Как и предполагал Аластар, хлама там было достаточно, чтобы замаскировать труп, хотя бы на первое время. Уложив Цилю в дальнем углу, принялись за работу. Сгнившие доски, диванные подушки, какие-то этажерки – все пошло в ход. Вскоре о том, что под кучей хлама покоится человеческое тело, уже ничто не напоминало.

Аластар отряхнул руки, бросил последний взгляд в угол сарая, оценивая качество проделанной работы, и молча вышел на воздух. Умет какое-то время оставался в сарае. «Молится он там, что ли? – неприятно царапнула мозг Аластара мысль. Думать о том, что в Умете вдруг проснулись добрые чувства, не хотелось. Он рассчитывал еще какое-то время попользоваться Уметом, а всплеск эмоций, человеческих эмоций, мог все усложнить. – Не хватало еще с угрызениями совести разбираться. Мало мне забот. Мерзавец Циля и так нам проблем прибавил, если еще и Умет в монахи заделается, вообще кранты группе».

Наконец тот вышел из сарая. Аластару показалось, что глаза Умета подозрительно покраснели, но сказать об этом он не решился. «Не сейчас. Сперва нужно убраться подальше от этого проклятого места, потом можно будет подумать, что со всем этим дерьмом делать». Денег у них осталось совсем мало, на билеты даже до ближайшего населенного пункта не хватит, а Умет умел водить машину. Аластар планировал найти какую-то машинешку в деревне и на ней добраться до города. Проселочными дорогами можно рискнуть, расстояние невелико, каких-то сорок-пятьдесят километров. Бросить машину на въезде, а там на перекладных.

Свой план он выдал Умету, как только они вернулись в дом. Тот возражать не стал. Надо угнать машину – значит, угоним. Пожитки собрали, рюкзак Цили обшманали, вытащили из потайного кармашка когда-то заначенный «косарь», остальное оставили. Прихватили свои рюкзаки и ушли из дома, не оглядываясь.

Деревня, в которой они остановились, насчитывала десятка два домов. Все они располагались на одной улице и отстояли друг от друга на довольно приличном расстоянии. По самой деревне не пошли, свернули на зады, пошли вдоль лесополосы, приглядываясь к строениям, прикидывая, в каком из домов может оказаться транспорт, пригодный для перемещения.

Повезло им тогда, когда надежда разжиться автомобилем почти растаяла. Предпоследний дом стоял чуть в стороне, не на центральной улице, но выглядел добротно. Через решетчатый забор проглядывал корпус легковушки. Издалека понять,